Избавься от гордыни

– Привет, Марджи. – Она обернулась на веселый голос и увидела приближающегося к ним Норманна с букетом цветов и большой коробкой шоколадных конфет. – Как дела у Шона? Надеюсь, все в порядке?

– Да, все в порядке, – ответила Марджи. – Минут десять назад мне сказали, что сегодня его уже выпишут, и я как раз собралась звонить тебе.

Он подошел к ней вплотную и обнял ее. На секунду ей в ноздри ударил пьянящий запах красных гвоздик и белых лилий.

Норманн был хорошим, порядочным, добрым человеком. Тогда почему же она не любит его? Марджи тут же сама ответила себе: потому что в нем нет такого любовного пыла, спонтанности и страстной дерзости, как в Фернандо, и потому что она никогда не таяла в его объятиях так, как в объятиях Фернандо. До чего же глупым может быть женское сердце!

Когда она отпрянула от Норманна, в поле ее зрения попал… Фернандо! Он направлялся к ним от главного входа в больницу и был уже совсем близко, так что Марджи сразу заметила в его глазах холодную усмешку. А через мгновение она вспомнила, с каким презрением он говорил об их отношениях с Норманном. «Норманн, на мой взгляд, – сказал тогда Фернандо, – для тебя скучноват и, если говорить откровенно, просто слабоват. Такие мужчины, как он, совсем не способны управлять тобой и уж тем более возбуждать тебя».

Самоуверенный тон этой ремарки и сейчас вызвал в Марджи негодование. Фернандо явно полагал, что у него нет и не может быть соперников. Это чванливое самодовольство привело ее в ярость, и когда Норманн протянул ей цветы, она потянулась к нему и крепко поцеловала в губы.

– Спасибо, Норманн, – прошептала она.

– Я дарю их от всей души, Марджи. – Он слегка покраснел, лицо его так и просияло от неимоверного удовольствия. Она же мгновенно пожалела, что поцеловала его на виду у Фернандо. – А это для Шона, – сказал Норманн, с застенчивым видом передавая ей вслед за букетом коробку конфет.

Марджи едва успела произнести слова благодарности, как увидела прямо перед собой Фернандо и услышала его бодрый голос:

– Доброе утро всем!

Затем он улыбнулся и, к ужасу Марджи, властно обнял ее за талию и во всеуслышание сообщил:

– Я только что разговаривал с лечащим врачом нашего сына, и он сказал, что сегодня выпишет его.

На мгновение около кофейного автомата стало совсем тихо, а затем Норманн сказал:

– Эту приятную новость я узнал несколько минут назад от Марджи, и… Словом, я загляну на секунду в палату и хотя бы просто поздороваюсь с Шоном.

– Он будет рад увидеть тебя. – Марджи взяла Норманна под руку с твердым намерением отвести его подальше от Фернандо.

Они вместе вошли в палату, где сидел в кроватке маленький больной. Шон действительно обрадовался, когда увидел в дверях Норманна, да еще с коробкой его любимых конфет. Но его лицо буквально расплылось в широчайшей улыбке, когда вслед за нежданным посетителем в палату вошел отец. Фернандо привез ему пижаму и пару теннисок с изображениями знаменитой футбольной команды Испании. Шон любовался то одной футболкой, то другой и восторженно повторял:

– Ух ты, па! Ух ты… Спасибо, папуль! Спасибо.

– Я думал, тебя оставят здесь еще на ночь, – с улыбкой заметил Фернандо. – Ну а поскольку ты выписываешься, придется все везти обратно.

Норманн, обращаясь к Марджи, спросил:

– Как я понимаю, о нашем сегодняшнем ужине не может быть и речи?

Марджи помнила о том, что еще неделю назад они договаривались с Норманном вместе поужинать, но в суматохе, связанной с неожиданным заболеванием Шона, она просто не успела предупредить его, что не сможет составить ему компанию.

– Пожалуйста, извини, Норманн, но я сейчас не могу оставить сына, даже если рядом с ним будет его отец или бабушка, – ответила она. Ей хотелось побыть с малышом один на один и серьезно задуматься о том, как строить их жизнь дальше – оставаться здесь, в Нью-Йорке, или переехать с Фернандо в Испанию. – Давай поужинаем вместе как-нибудь в другой раз, – сказала Марджи и, зная, что Фернандо прислушивается к их диалогу, нарочно добавила: – Надо будет выбрать такой день и место, чтобы мы могли полностью расслабиться и получить от встречи настоящее удовольствие.

– Хорошо, – тут же согласился с ней Норманн. – Я закажу для нас столик на следующей неделе.

Марджи искоса наблюдала за обоими мужчинами и сравнивала их. Норманн был одет довольно скучно: бледно-серая рубашка и черные брюки. Фернандо вернулся в больницу в голубых джинсах и белой хлопчатобумажной рубашке и выглядел отдохнувшим, уверенным в себе и жутко сексуальным.

– Марджи, – ее руки коснулась рука матери, – мне пора ехать, дочка. Позвоню попозже.

– Хорошо, ма. Спасибо за все. – Женщины чмокнули друг друга в щеки.

– Не принимай никаких скоропалительных решений, – шепнула ей на ухо Джина.

Марджи тут же мысленно расшифровала закодированное наставление матери: «Не отворачивайся от Фернандо».

– Я могу вас подбросить на своей машине, миссис Уайет, – сказал Норманн, поднимаясь со стула. – Мне все равно нужно ехать в том же направлении.

– Вы очень любезны, Норманн. С удовольствием прокачусь с вами. – Джина помахала рукой Фернандо и, погладив по головке Шона, ласково сказала ему: – До скорого свидания, мой милый. Я рада, что ты снова здоров.

– До понедельника. – Норманн наклонился и на прощание поцеловал Марджи.

– Я еще не знаю, Норманн, выйду ли в понедельник на работу. Неизвестно, как будет чувствовать себя Шон.

– Но ведь в понедельник ты должна брать интервью, – напомнил ей Норманн. Он нахмурился и добавил: – Разумеется, если Фернандо внесет в твой рабочий график коррективы, тогда вопрос можно считать закрытым…

– Такие вопросы не относятся к моей компетенции, Норманн, – мягким голосом заметил Фернандо. – Ими занимается Керк Сэлинджер. Отныне интервью и прочие текущие дела журнала входят в круг его обязанностей.

Как только дверь за Норманном и Джиной закрылась, Марджи бросила на Фернандо негодующий взгляд. Неужели он решил целиком возложить функции главного редактора на директора компании Сэлинджера, чтобы таким образом помешать ей занять эту должность?

– Не смотри на меня волчицей, Марджи, – сказал Фернандо. – Я в самом деле не имею никакого отношения к интервью, очеркам, статьям и другим материалам.

– Нет, имеешь! Ведь ты хозяин журнала.

– И чего же ты добиваешься? Чтобы я лично похлопотал за тебя, нажал на все тайные педали? – спросил он спокойным тоном.