Избегнув чар Сократа

Положив трубку, Астра задумалась. Конечно, она придет помогать, но ее решение остается в силе — на занятия только по запросу. Пришло время беречь силы для иных путей.

Еще не начинал своего кружения осенний листопад, деревья стояли нарядные, облитые золотым светом. Приятно встретиться с друзьями-соседями после долгого лета.

— Мариночка, как ты? У вас перемены?

— Да, можешь поздравить. Ты ведь знаешь наши дела? Олег Евгеньевич почти поселился у нас. Таська приняла его.

— Ты счастлива?

— Насколько возможно. Это нелегко, веришь?

— Он живет неподалеку?

— Он хочет сдавать свою квартиру, чтобы помогать нам.

— Кем он работает?

— Преподаватель, доцент. Зарплата никакая.

— Главное, что она его приняла.

— Еще бы, еще бы… Кого и благодарить, не знаю. — Марина подумала о чем-то, поправила легкий прозрачный шарф и усмехнулась. — Так-то, Астра-цвет. А ты, гляжу, все хорошеешь.

Они шли, две взрослые, хорошо одетые женщины, по осенним дорожкам сквера, как обычно, вслед за детьми. Третьеклассница Тася что-то объясняла шестилетке Проше, который уже хлебнул школьных порядков и не желал им подчиняться.

— Не хочу спать! Зачем меня заставляют?

— Иначе будешь недисциплинированным. Надо спать и все.

«Надо и все» — вздохнула Астра.

— Слушай, Марина, — решилась она. — Мой Учитель устраивает публичную лекцию для всех желающих. Не отважишься ли ты узнать, чем я увлечена вот уже третий год?

— Кир будет?

— Разве его поймаешь?

— О чем пойдет речь?

— Не имею представления. Но за необычность темы ручаюсь.

— Я поговорю Олегом. Вход платный?

— Для вас по пригласительным.

— Договорились.

В назначенный день зал кинотеатра был полон. Астра, в синем платье, в серьгах и браслетах, едва успевала продавать билеты и отсчитывать сдачу, вместе с нею этим же занимались еще несколько человек под охраной Боба и других мужчин.

В зрительном зале шла речь о принципах жизнестроительства и нравственных законах Космоса. Потом В-нс совершил вместе с присутствующими космическое путешествие, все ощутили полет, а кто мог «видеть», увидели много необычного. Несмотря на многолюдие, жарко не было, в зале сквозила легкая свежесть с цветочным ароматом. Шутки, анекдоты, притчи, по обыкновению, так и сыпались со сцены, было умно и необычно.

— Вам всем повезло, что вы встретили меня, своего Учителя, — сказал в самом конце В-нс. — Теперь у вас начнется новая жизнь.

Лица людей вытянулись. С разных мест поднялись и потянулись к выходу слушатели. Астра побежала в вестибюль.

— Почему вы уходите? — кинулась к молодому военному.

— Я не впервые на таких лекциях и каждый раз меня собираются спасать. Если бы не эти слова, я бы поверил, но теперь вижу его игру.

Лекция закончилась. Не все ощутили лишнюю ноту, несколько человек, в основном, женщины, взволнованные, с горящими лицами, окружили Астру.

— Где, где происходят ваши занятия? Ах, какой человек! Он — есть? Он — Бог? Он все может?

— Трудно быть Богом, — ответила она словами Стругацких.

Ей было грустно. Через месяц-другой эти люди, устрашенные, сбитые с толку, будут жаться к ногам В-нса в надежде на спасение, или же хлопнут дверью, также потерянные, с болезненным смятением в душе. Захочет ли хоть кто-нибудь взять на себя труд развития, со-бытиё с В-нсом, воспользоваться редкостными шансами?

Обратно ехали втроем. Олег молчал. Было видно, что он обдумывает встречу. Марину насторожила бледность лица В-нса, не соответствующая его же посылкам, что от всех болезней можно избавиться путем глубоких и честных нравственных разборов.

— Врачу — исцелися сам, — произнесла она с твердостью. — Я могу представить, что занятия ваши развивают мышление и полезны для гибкости, но эти «отработки»… согласись, на редкого смельчака.

— Еще бы, — кивнула Астра.

Между тем, эти отработки уже приносили ей драгоценные плоды. На днях встретила и почувствовала она сразу двух «белых» людей. Старичка с разбитыми, грязно-подклеенными очками, бедноватого, с которым разговорилась легко-легко, легчайше! Вот оно «как»! И в магазине старушку — маленькую, с лицом морщинистым, как печеное яблоко.

— Дочка, — говорит, прижав руки к груди, — какие цены, дочка! — а у самой глаза голубые-голубые, что незабудки!

Как-то выскажется Олег?

— В общем, так, — начал он, когда они уже шли по цветным от листьев дорожкам сквера. — Этот человек производит столь грандиозное впечатление, что я бы никому не советовал, очертя голову, сближаться с ним. Только и только тем, кто, действительно, способен работать с его методиками.

— Я согласна с тобой, — прижалась Марина.

— И другое, менее существенное — его почти дудаевская авторитарность. «Что не поняли — забудьте, за неисполнение — наказание». «Аутос эфе», сам сказал, — проговорил Олег и добавил после молчания. — Люди умнее своих мудрецов, но не верят этому. Побеседуем, Астра?

— Не сейчас, Олег. Извините.

Минула осень и часть зимы.

— Проша, — поторапливала Тася. — Скорее бери лыжи. Мы идем в парк на праздник Чистого снега.

Снегу в парке было много и денек сегодня стоял хоть и солнечный, да студеный. Здесь, в заснеженной чаще, куда шум города почти не долетал, казалось тихо и снежно, как в настоящем лесу.

— Зимние праздники — самые прикольные, — сказал Проша.

Он давно уже был школьником и многое знал.

— Конечно, — отвечала Тася. — Как раз сегодня последний день. Сейчас придем на поляну, там большая елка и общий праздник.

Вдруг над деревьями яркой тряпочкой мелькнула и упала в снег какая-то птица. Разумеется, Тася тут же оказалась возле нее.

Перед нею лежал крупный зеленый попугай. Чудеса! Откуда он взялся на таком холоде? Вылетел, должно быть, из теплой квартиры, доверчивый житель тропиков!

Всю обратную дорогу он отогревался под тасиной курткой. Скребся лапами, ворочался, клевался. Дома закрыл глаза и затих. Не ел, не пил, сидел, нахохлившись.

— Ешь, ешь, попугайчик, миленький. Ешь, выздоравливай.

И понемногу здоровье вернулось к нему. Как шелковые, залоснились его зеленые и желтые перья, он приосанился и горделиво заскрипел.

— Ката-Рика, Ката-Рика, тут-тут-тут.

На радостях Тася даже подпрыгнула и хлопнула в ладоши.

— Тебя зовут Ката-Рика? Вот так имя! Краська, ты слышишь?

— «Краська, ты слышишь?» — повторил попугай.

Огромный котище так и замер на месте.

— «Краська, ты слышишь? Краська, Краська!»

Прижав уши, кот побежал из комнаты. Зеленые с насечками глаза его затравлено блеснули в темноте коридора. Отсидевшись, он проникся безграничным почтением к обитателю старой клетки.