Избранная проза
Шрифт:
Надо было завоевать доверие членов кооператива, изучить место лесоразработок. Делянки тянулись до самой границы… Но и тут неудача! Оказалось, что директор местной гимназии, родом из Варны, — его бывший учитель. Старик с любопытством всматривался в него, моргал глазами за стеклами очков, словно хотел сказать: «А ведь я как будто вас знаю. Вы не Пантелей Карталов?»
И он решил бежать как можно скорей!
Поэтому, когда он узнал, что Смолянская общинная управа ищет чертежника, то сразу подал
Капитан Дуйчев упрекал себя в медлительности. Он, бывший комиссар партизанского отряда, а теперь командир-пограничник, оберегающий родную страну от врагов и диверсантов, упустил из рук настоящего бандита, изверга, врага народа!.. Он не мог простить себе, что действовал исподволь и с церемониями, будто дело касалось какого-нибудь графа или американского дипломата.
Он усилил посты. Объяснил солдатам и младшим офицерам, что через границу собирается удрать опасный бандит, убийца двадцати трех партизан и одной партизанки. Нужно сделать все, чтоб задержать его.
Лохматая собака Орфей, виляя хвостом, глядела умными глазами на капитана, будто хотела по выражению его лица и жестам понять, что от нее требуется. Дуйчев отправился в город.
Билет на автобус в сторону Пловдива бандит не брал — это было установлено. Но где же он? Дома он не ночевал. Его хозяйка, добродушная бабка Параскева, отзывалась о нем, как о родном сыне — с любовью и озабоченностью.
— Ума не приложу, сынок, куда он запропастился. Перестирала ему все, а его и след простыл, — причитала она.
Привели Дуду и двух ее братьев.
— Что ты знаешь о Дико Петрове? — спросил у нее капитан. — Где он скрывается?
Дуда удивленно взглянула на него.
— Почему скрывается?
— Потому что он преступник и убийца, — сухо пояснил Дуйчев.
Большие выразительные глаза девушки раскрылись еще шире.
— Господи боже мой!.. Да он мне совсем посторонний, я ничего не знаю…
— Не знаешь? Ну ладно… — насупил брови капитан. — А ты? Как тебя звать-то? — обратился он к младшему брату.
— Мехмед, — ответил парень, глупо улыбаясь.
— Видал, что ты натворил? Ведь это ты был тогда на границе? Ты указал ему дорогу? — смерил его гневным взглядом капитан.
— Нет, не я, — равнодушно ответил Мехмед.
Второй брат был глухонемой, и допрашивать его было бесполезно. Могли они что-нибудь знать про беглеца? Едва ли он стал бы доверяться этой девчонке и ее неучам-братьям. Наверняка нашел других, более надежных людей, либо решил полагаться на самого себя, как тому учит известная пословица.
Весть о побеге Дико Петрова быстро разнеслась по городу, и перед комендатурой собралось много любопытных. Люди оживленно переговаривались,
дивясь тому, что такой бандит сумел спастись и столько времени скрываться. Он в самом деле удрал? Все знали его тихоней, с конфузливой улыбкой, помнили, как он со скрипкой в руке стоял посреди танцующих, и не могли себе представить, чтобы та же рука, которая держала смычок и играла советские боевые марши либо болгарские патриотические песни, когда-то сжимала пистолет. Но это был неоспоримый факт, лишний раз подтверждаемый его бегством.Капитана Дуйчева позвали к телефону. Бандит пытался перейти границу, он дрался с пограничниками и, как видно, был не один. Капитан сел на коня и помчался в горы.
Почти в конце пограничного участка, на расстоянии двух километров от границы, раздавались выстрелы. Местность была неровная, каменистая, покрытая редким сосняком. Земля тяжело дышала под жарким солнцем, трава желтела. В голубом небе кружили орлы, потревоженные в своих гнездах выстрелами.
Бандит не должен удрать, думал капитан. Дуйчев словно сейчас видел, как тот сидит с наглым видом в суде, дремлет, облокотившись на стол или, лениво поднявшись, дает показания, предельно равнодушным тоном рассказывает, как он убивал, жег дома крестьян. Но капитан помнил имя Карталова, а этого зовут Дико Петров. Подсудимых все же было сотни полторы, да еще несколько сот свидетелей. Дуйчев пытался оправдаться в собственных глазах.
Он скакал по крутой горной дороге, за ним — два его ординарца. Выстрелы становились все реже, и, когда они подъехали к заставе, стрельба прекратилась.
Бандита обнаружил Орфей. Замечательный пес! Старшина-пограничник торопливо доложил о происшедшем.
— Идем по тропе. Орфей начал рваться в овраг. Мы пустили его — он туда с бешеным лаем. Исчез в лесу, там раздались выстрелы. Орфей пересек лес и выбежал на поляну, не переставая лаять. Его ранило в переднюю лапу.
Капитан потрепал Орфея по морде. Рана был легкая. Старшина продолжал:
— Крепко сопротивлялся, проклятый бандит! Перебегал от дерева к дереву и стрелял. Мы сначала подумали, что он не один. Бросил гранату. Но под конец унялся. Подошли мы, а он лежит мертвый. Не то мы его подстрелили, не то сам пустил себе пулю. Надо проверить.
Все спустились в овраг.
Беглец лежал на спине. Его полузакрытые глаза неподвижно смотрели на спокойное прозрачное синее небо и темные сосны. Орфей равнодушно глядел на распростертого врага, словно понимая, что он уже не опасен.