Избранная в сумерках
Шрифт:
Кайли почувствовала, как ее любовь к бабушке согревает ее изнутри.
— Скажи ей, что я люблю ее, — сказала Кайли, и пошла вперед, чтобы встретиться с людьми, которые вырастили ее отца и, вероятно, способствовали тому, чтобы тот призрак, с которым она встретилась, стал хорошим человеком.
* * *
Когда Кайли вошла, Бернетт сразу же встал и извинился.
— Я пойду, не буду вам мешать.
Проходя мимо, он положил руку на ее плечо, немного сжав его. Это было холодное прикосновение, но он дал почувствовать свою поддержку. Она снова уверилась в том, что сделала правильный выбор,
В тот момент, когда Бернетт ушел, она почувствовала, как мистер и миссис Брайтены смотрят на нее, ожидая, когда же она все-таки подойдет к ним.
Она остановилась, решив посмотреть на них. Мистер Брайтен был уже немного лысоват, с серо-коричневыми глазами, у него было очень доброе лицо. У миссис Брайтен были густые седые волосы, глаза светло-карие. В ее взгляде чувствовалось очень много нежности. Она была немного полноватой женщиной, с округлым лицом. Она вполне бы смогла играть в фильмах любящую своих внуков, бабушку.
— Здравствуйте, — сказала Кайли, заставив себя улыбнуться.
Это не было в тягость, просто она нервничала.
Сделав шаг вперед, она сказала.
— Хотела сразу поставить точку в этой теме, так что вот…я не беременна.
Глава 25
— Твой директор уже все нам объяснила, — сказала в ответ миссис Брайтен.
— Я также хочу сказать, что…что я знаю, что вы можете подумать, будто мои мама и отчим немного чокнутые, после того, что вы слышали на парковке, но…, - сказала она на одном дыхании, — но…ну, иногда они и правда немного чокнутые, но по большей части, они очень хорошие люди, — продолжила она, эмоции стянули горло, — но они оба очень меня любят.
Мистер и миссис Брайтены закивали головами. Какая-то странная неловкость нависла над ними. Кайли хотела разрядить обстановку. Она очень сильно хотела, чтобы все прошло хорошо. И не столько для отца, как она теперь понимала, сколько для самой себя.
— Извини, что мы уставились на тебя, — сказал, наконец-то, мистер Брайтен, — просто…ты так похожа на своего отца. Это просто потрясающе.
Кайли снова улыбнулась, на этот раз, совершенно не заставляя себя. Она пошла вперед, и села напротив них.
— Я знаю.
— Ты видела его фотографии? — спросила миссис Брайтен.
— Да, настоящий отец моего отца привез их мне, когда они притворялись вами, — сказала она про себя.
— У моей мамы было несколько фотографий, — сказала она и вспомнила, похоронную фотографию, хранившуюся у ее матери.
На лице миссис Брайтен появилось угрюмое выражение.
— Я не могу понять, почему она не связалась с нами, и не рассказала нам о тебе. Мы могла бы…мы хотели бы познакомиться с тобой еще до того, как ты повзрослеешь, — сказала она, сделав паузу, — это…помогло бы…справиться с потерей твоего отца.
Кайли вспомнила, как мама говорила, что Брайтены могут возненавидеть ее за это.
— Она понимает это, она сказала, что ошиблась, — ответила Кайли, вспомнив еще кое-что из слов матери, — но в ее защиту могу сказать то, что она была очень молода, беременна и напугана. Мой отчим, он был тем, кто знал ее и любил ее. Он женился на ней. Он…хотел растить
меня, как своего собственного ребенка, — сказа она, сделав паузу, — он тоже сделал ошибку, но они просто пытались справиться со сложившейся ситуацией.Миссис Брайтен кивнула.
— Я представляю, что все это было очень трудно для них.
Беспокойство Кайли начало спадать.
— Надеюсь, вы простите ее. Потому что…она удивительная мать.
— Я бы хотела поговорить с ней.
Кайли напряглась.
— Я уверена, что это возможно. Если вы не возражаете, я поговорю с ней…и сообщу о ее решении.
Кайли молилась, чтобы ее мама была счастлива, она надеялась, что это не будет слишком жесткой беседой.
На глазах миссис Брайтен появились слезы.
— Я принесла с собой несколько фотографий, если ты, конечно, хочешь посмотреть на них.
— Конечно, — сказала Кайли, — спасибо.
Миссис Брайтен достала маленький фотоальбом из большой бежевой сумки. Кайли увидела несколько фотографии, таких же, как у нее. Ее родной дедушка пробрался в квартиру Брайтенов, чтобы заполучить фотографии ее отца. Увидев эти фотографии, Кайли поняла, что ее охватила буря эмоций.
— Если хочешь, можешь оставить их себе, — сказала миссис Брайтен, — я собрала их для тебя.
Кайли улыбнулась.
— Большое спасибо! Я буду беречь их, обещаю!
Мистер Брайтен промолвил в ответ.
— Ты даже ведешь себя, как твоя отец. Он был таким…вежливым.
— Да, — сказала миссис Брайтен, — он был таким хорошим мальчиком. Всегда добр ко всем. Нежный. Немного застенчивый, но…
— Я тоже бываю застенчивой, иногда даже слишком, — сказала Кайли, — я ненавижу, когда необходимо выступать с докладом.
— Или, когда все смотрят на мой паттерн, или думают, что я беременна.
Миссис Брайтен улыбнулась.
— Ему очень не нравилась школа. Он всегда говорил, что чувствовал, будто никому не принадлежит, как будто неприкаянный.
— О боже, я знаю, каково это, — ответила Кайли.
— Не то, чтобы он попадал в беду, только в последний раз, в его последний год учебы. Был один мальчик по имени Тимми. Он медленно шел домой со школы, и Даниэль увидел, как его обступила группа ребят, они стали жестоко с ним обращаться. Их было человек шесть, а Даниэль заступился за него. Мы до сих пор не знаем, как он смог их побороть, но у всех этих ребят были синяки под глазами и кровоточили носы. Однако на нашем Даниэле не было и царапины.
Кайли слушала эту историю, не упуская ни одной детали — так дочь жаждала услышать все об отце, которого не знала при жизни.
— Директор школы хотела отчислить его, — продолжила миссис Брайтен, — но когда родители Тимми узнали, что произошло, они позвонили на местный телеканал и мальчик дал интервью о том, что произошло на самом деле, так что наш Даниэль стал героем. Мальчики, напавшие на ребенка, получили свое. Конечно, Даниэль был очень смущен оказанным ему вниманием. Телеканал вручил ему приз, и на следующий день, он пошел в дом к Тимми и отдал этот приз ему. Он сказал, что Тимми был настоящим героем, которому пришлось столкнуться с такими хулиганами, и он заслуживает этот приз как никто другой.