Избранное. Компиляция. Книги 1-14

– Как вам удалось так быстро разыскать меня вчера? – Голос Натали был все еще хриплым, но уже не таким напряженным.

– Ну, мы ведь договорились встретиться. Вас нигде не было, а у меня на автоответчике не оказалось никаких сообщений, так что я вроде как нечаянно завернул к дому Фуллер по дороге к себе. Я ведь знаю, что у вас появилась привычка проверять, как там и что.

– Но вы не видели, кто на меня напал?

– Нет. В машине сидели только вы, согнувшись, с окровавленным фотоаппаратом в руке.

Натали покачала головой:

– Я до сих пор не могу вспомнить, как ударила его фотоаппаратом… Все пыталась дотянуться до папиного пистолета.

– Да, кстати, про пистолет. – Джентри подошел к стулу, на который повесил свою зеленую куртку, вытащил из кармана «ламу» тридцать второго калибра и положил на столик рядом со стаканом апельсинового сока. – Я поставил его на предохранитель. Он все еще заряжен.

Натали взяла тост, но есть не стала.

– Так кто же все-таки это был?

Джентри качнул головой:

– Вы говорите, он белый?

– Да. Я видела только лицо… Ну, немного щеки… Потом глаза. Но я уверена, что он белый.

– Возраст?

– Не знаю. У меня такое ощущение, что ему примерно столько же, сколько вам… Тридцать с небольшим.

– Вы больше ничего не вспомнили из того, что не успели сказать мне вчера? – спросил Джентри.

– Пожалуй, нет. Он был уже в машине, когда я вернулась. Скорее всего, спрятался на заднем сиденье… – Натали положила тост, ее передернуло от страшного воспоминания.

– Он разбил лампочку в машине, – сказал Джентри, доедая яичницу. – Поэтому она и не зажглась, когда вы открыли дверь. Значит, вы говорите, что видели свет на втором этаже дома Фуллер?

– Да, сквозь жалюзи, но не в холле и не в спальне. Скорее, в гостиной наверху.

– Ладно. Доедайте. – Джентри пододвинул к ней небольшую коробку с ветчиной. – А вы знали, что электричество в доме было отключено?

Брови Натали удивленно поползли вверх.

– Нет…

– Наверное, кто-то воспользовался фонариком. Причем большим, батареек на шесть.

– Значит, вы мне верите?

Джентри перестал складывать пустые коробки и чашки, которые собирался выкинуть в корзину для мусора, и посмотрел на нее:

– А почему я должен вам не верить? Интересно, как бы вы сами наставили себе этих синяков на шее?

– Но зачем кому-то понадобилось убивать меня? – спросила Натали слабым голосом, и не только из-за поврежденного горла.

Джентри закончил убирать со стола.

– Этот человек, кто бы он ни был, вовсе не пытался вас убить. Он просто хотел причинить вам боль.

– В этом он преуспел. – Натали осторожно потрогала забинтованную голову.

– И еще припугнуть.

– Это ему тоже удалось. – Она окинула взглядом палату. – Бог мой, как я ненавижу больницы!

– Повторите-ка, что он вам сказал.

Натали закрыла глаза:

– «Хочешь найти ту женщину? Ищи в Джермантауне».

– Еще раз, – попросил Джентри. – Попробуйте сказать это тем же тоном, с той же интонацией, как вы слышали.

Она повторила фразу глухим голосом, без всяких интонаций.

– Значит, так? – сказал Джентри. – Без акцента, без намека на диалект?

– Абсолютно. Вроде диктора, монотонно читающего сводку погоды по радио.

– Не южанин, – определил шериф.

– Нет.

– Может, какой-нибудь северный диалект?

Он повторил фразу с нью-йоркским акцентом, настолько правдоподобно, что Натали рассмеялась, несмотря на свое больное горло.

– Нет, – сказала она.

– Он мог быть из Новой Англии? Или немец? Или американский еврей из Нью-Джерси? – Джентри несколько раз успешно имитировал диалекты.

– Нет, – снова рассмеялась Натали. – У вас здорово получается. Нет, голос был просто ровный, бесцветный.

– А по высоте?

– Низкий, но не такой, как у вас. Нечто вроде мягкого баритона.

– Это могла быть женщина? – спросил Джентри.

Натали моргнула. Она попыталась вспомнить то, что мельком увидела в зеркальце, когда красный цвет уже застилал ей глаза: худое лицо, изгиб щеки, кажется небритой… хотя, возможно, это был колючий шарф. Какая-то шапка, не то кепка, и руки в перчатках, с ужасно сильными длинными пальцами.

– Нет. – Натали покачала головой. – Это был все-таки мужчина, хотя, конечно, до этого мужчины не нападали на меня. И в его действиях не было ничего сексуального… – Она запнулась.

– Я понимаю, о чем вы говорите, – кивнул шериф. – И это еще одно доказательство того, что, кто бы это ни был, он не пытался убить вас. Убийцы обычно не передают сообщения своим жертвам.

– Сообщение?

– Точнее будет сказать «предупреждение», – заключил Джентри. – В общем, мы записали это как случайное нападение и возможную попытку к изнасилованию. Трудно было бы зарегистрировать это как ограбление, раз он не взял ни вашу сумочку, ни фотоаппарат. – Он вытащил небольшой термос из изрядно похудевшего пакета. – Хотите еще кофе?

Натали немного подумала, потом кивнула:

– Да. Обычно я не пью много кофе, но сейчас он, похоже, сглаживает действие укола, который мне сделали вчера.

– А кроме того, сегодня Рождество. – Джентри снова разлил ароматный кофе по чашкам. Некоторое время они сидели, слушая триумфальную концовку оратории.

Когда музыка кончилась и ведущий принялся обсуждать программу, Натали сказала:

– Мне ведь не обязательно оставаться здесь, правда?

– Вы перенесли довольно тяжелую психическую травму, – ответил Джентри. – Почти десять минут были без сознания. На голову пришлось наложить восемь швов – вы сильно ушиблись…

– Но я все равно могла бы поехать домой, ведь так?

– Возможно, – признал он. – Однако я бы не хотел, чтобы вы это делали. Оставаться одной вам сейчас небезопасно, а если я предложу вам поехать ко мне, вы вряд ли меня правильно поймете. Кроме того, мне самому не очень хочется сидеть в рождественскую ночь в машине у вашего дома. Да и док сказал, что лучше провести ночь в больнице под наблюдением.

– Знаете, я бы поехала к вам, – тихо произнесла Натали. В голосе ее не было и намека на кокетство. – Мне страшно, – добавила она.