Избранное. Компиляция. Книги 1-14

Кэрол закрывает глаза. Ее тело еще хранит память о том, как они любили друг друга ночью. Руки Дэнни выныривают из-под ткани, развязывают поясок, раздвигают полы халатика.

— Через тридцать минут у тебя встреча с покупателями, — тихо говорит Кэрол, не открывая глаз. И протягивает к его щеке руку.

Дэнни целует ее в шею там, где бьется пульс.

— Значит, у нас есть целых пятнадцать минут, — отвечает он шепотом, щекоча ее своим дыханием.

Подхваченная вихрем ощущений, Кэрол подчиняется желанию.

Под высоким пролетом железнодорожного моста, как раз там, где железобетонные фермы возносятся ввысь, точно контрфорсы готического собора, Койн передал Вэлу полуавтоматический пистолет 32-го калибра. Джин Ди и Салли свистом и другими звуками выразили одобрение.

— Вот инструмент, — говорит Койн. — Ты должен сделать остальное.

— Сделать остальное, — эхом отзывается Джин.

— Это просто инструмент, Мент, — вторит Салли.

— Давай. Проверь его. — Темные глаза Койна сверкали. Все трое мальчишек были белые, в порванных футболках и дырявых джинсах, как носили ребята из среднего класса. Их физиологические кроссовки новизной, крутизной и дороговизной сильно уступали тем, в которых щеголяли члены молодежных банд из гетто.

Руки Вэла почти не дрожали, когда он перевернул пистолет и открыл затвор. Патрон уютно лежал в гнезде. Вэл со щелчком отпустил крышку затвора и пальцем взвел курок.

— Неважно кого, — прошептал Койн.

— Совсем неважно, — хихикнул Салли.

— Лучше не знать, — согласился Джин Ди.

— Но не сделаешь штучку — не получишь «отключку», — сказал Койн. — Долги надо платить, цыпа.

— А заплатишь должок — получишь нервный шок, — захохотал Салли.

Вэл поглядел на друзей, потом сунул пистолет под ремень, прикрыв его футболкой.

Джин Ди сделал открытой ладонью «дай пять» и выбил бунтарский рэп на голове у Вэла.

— Проверь-ка лучше предохранитель, малыш. А то еще отстрелит тебе все, прежде чем возьмешься за дело.

Покраснев, Вэл вынул пистолет из-под ремня, поставил его на предохранитель и снова сунул на место.

— Сегодня тот самый день! — закричал Салли в небо и на спине скользнул вниз по длинному бетонному склону. Эхо его крика заметалось между бетонных балок и стен.

Прежде чем съехать за ним, Джин Ди и Койн по очереди хлопнули Вэла по спине.

— В следующий раз, когда будешь смотреть «отключку», парень, ты уже сам будешь настоящий рубильник.

Вопя так, что эхо их криков сливалось с самими криками, все трое съехали по скользкому склону вниз.

Роберт жил с дочерью, но имел еще секретный адрес. Всего кварталах в шести от их скромного пригородного дома, на старой поверхностной улице, которой после коллапса инфраструктуры почти никто не пользовался, стоял дешевый видеомотельчик, работавший преимущественно для приезжих из провинции и иммигрантов. Роберт держал там комнату. До его поставщика оттуда было рукой подать, и почему-то Роберт не так терзался угрызениями совести, когда флэшевал там.

Кроме того, администрация мотеля включила в свой телем ностальгические опции специально для старых пердунов вроде Роберта, и он, когда пользовался видеоочками — что в последнее время случалось все реже, — обычно настраивался на комнату в стиле начала шестидесятых. Это как-то способствовало переходу.

Роберт выскреб остатки со своего счета на карте социальной безопасности, чтобы купить дюжину пятнадцатиминутных флаконов по обычной цене — минута за доллар. По пути от их дома к видеоночлежке их продавали на каждом шагу. Роберт опустил в карман две упаковки по шесть тюбиков, похожие на блоки жвачки, и старческой шаркающей походкой двинулся в мотель.

Сегодня он настроил очки. Комната воплощала дизайнерское представление об элегантности отеля «Холидей Инн» 1960-х. Кофейный столик в форме фасолины стоял перед низкой скандинавской кушеткой; торшеры на высоких ножках и лампы-звездочки лили свет; бархатно-черные портреты детишек с глазами газелей и фотографии Элвиса украшали стены. На столике веером лежали номера журнала «Лайф» и «Сатердей ивнинг пост». Нарисованное окно выходило в парк, над деревьями которого высились небоскребы из стекла и стали. Огромные машины, сделанные в Детройте, были видны на шоссе, их работающие на углеводородном топливе двигатели создавали ностальгическое фоновое урчание. Все было новое, чистое, пластмассовое. И только мощная вонь гниющих отходов была в этой картинке ни к селу ни к городу.

Роберт фыркнул и снял очки. Стены комнаты из голых шлакоблоков пусты, не считая койки, на которой он лежал, да грубых проволочных конструкций, занимавших пространство там, где на картинке стояли кушетка и стол. Окно отсутствовало. Запах помойки просачивался через вентилятор и в щель под обшарпанной дверью.

Роберт поставил подголовник на место и разорвал первую упаковку. Глядя в окно на проезжавшие мимо «Доджи», «Форды» и «Шеви» конца пятидесятых, он вызывал в памяти жаркий день в Далласе и ощущение нагретого металлического борта машины под рукой до тех пор, пока не убедился, что последовательность событий запущена правильно.

Он приблизил к носу пятнадцатиминутный флакон и щелкнул крышкой.

Кэрол вызвали записывать дачу показаний, которая должна была начаться в кабинете окружного прокурора в 10 утра, но ответственный за процедуру заперся у себя, где до 10.30 смотрел флэш о любимой рыбалке. Престарелая свидетельница задерживалась на полчаса, представитель стороны защиты вообще не появился, у видеотехника была назначена другая встреча на 11.00, а парамедик, которому по закону полагалось дать свидетелю флэшбэк, позвонил сказать, что он застрял в пробке. Свидетеля пришлось отпустить, и Кэрол убрала клавиатуру.

— Ну и черт с ними, — сказал младший помощник окружного прокурора, — старуха все равно не согласилась бы принимать флэш. Безнадежное дело.

Кэрол кивнула. Свидетель, который отказывается подвергнуться допросу сразу после приема флэша, либо лжет, либо помешался на почве религии. Пожилая темнокожая женщина, чьи показания они пытались снять, не была фанатично верующей. Однако, несмотря на то что показания, данные под влиянием флэша, юридической силы не имели, ни один судья не поверил бы словам свидетеля, отказавшегося заново пережить событие перед тем, как отвечать на вопросы. Записанные на видео показания, данные после флэша, почти полностью заменили участие свидетелей в уголовных процессах.

— Если я вызову ее на суд живьем, все будут знать, что она лжет, — сказал Дейл Фрич, когда они остановились у кофе-машины. — Флэш, может быть, вызывает зависимость и вредит производительности труда, зато мы знаем, что он не лжет.

Кэрол взяла протянутую чашку кофе, насыпала в нее сахар и сказала:

— Иногда лжет.

Фрич поднял бровь.

Кэрол рассказала об отце.

— Господи, твой отец был спецагентом на службе у ДжФК? Это круто.

Кэрол пригубила горячий кофе и потрясла головой: