Избранное

Макс. Он еще пожалеет об этом. Такого я никому не спущу. А уж ему-то тем более. (С ожесточением.) Он вылетит из дома моей матери. И ни гроша не получит из тех денег, что он заработал за сезон. Денежки-то он хранит у меня. Придется ему добираться до дому пешком.

Ягер. А он и не хочет возвращаться в Эвергем.

Макс (смеясь). Да, конечно, он решил остаться здесь.

Младший Минне. Я совсем трезвый.

Старший Минне. Я тоже. Сегодня праздник не удался.

Младший Минне. В прошлом году было лучше.

Ягер. И в позапрошлом тоже.

Младший Минне. Мне что-то не по себе, Минне. И совсем не хочется домой. Может, останемся здесь, все вместе?

Старший Минне что-то бурчит в ответ, Ягер смеется.

Здесь тепло.

Ягер (обходит всех с бутылкой. Максу). Ты самый большой негодяй, какого я встречал в жизни. Негодяй до мозга костей. (Наливает ему кружку до самых краев.)

Макс (выплескивает водку). Не хочу. От тебя я ничего не хочу. И ни от кого из вас! (Кусает ногти.) А ты, Кило, еще пожалеешь. От нее тебе никакого проку не будет. Ты еще не знаешь, что тебя ждет.

Ягер. Ты тоже не знаешь, что тебя ждет.

Макс (.внезапно бросается к двери, останавливается в коридоре перед Кило и пристально смотрит на него). Много лет я делал для тебя все, а теперь ты от меня нос воротишь? Ты предпочитаешь мне женщину, которую ты вытащил из грязи и которая снова вернется в грязь. Это не я сделал ей ребенка, не верь ей. Я знаю точно. Моя жена не могла иметь от меня детей, поэтому и ушла от меня. Не веришь — спроси у моей матери.

Кило. Убирайся.

Макс. Она не захочет упустить Ламбера. Попомни мои слова, она вернется к нему.

Кило. Меня это не волнует.

Макс. Так ты не поедешь с нами завтра?

Кило. Нет.

Макс. Ты пожалеешь об этом, Кило. Ты же знаешь, что я не могу причинить тебе зла. Другого я бы давно растоптал. Ну а ты шагай вместе с ней навстречу своей погибели.

Кило. Да, мы пойдем с ней дальше вдвоем, а ты всегда будешь один.

Макс уходит, вернее, убегает. Младший Минне пытается вставить себе выпавший зуб.

Младший Минне. Никак не лезет обратно. Значит, и с этим покончено. Я сохраню зуб. Может, еще пригодится.

Старший Минне (бубнит так же угрюмо и занудно, как и в первой картине, хотя никто не слушает его; в бараке постепенно сгущается темнота). Плохой был сезон. После вычетов каждый из нас не привезет домой и тысячи франков, уверяю вас. Сначала эти шуты гороховые в первую же неделю устроили забастовку, оставили нас впятером, а сами задали деру. Не успели мы загрузить свеклой первую тачку, как вдруг — стоп! — они проголосовали: «Прекратить»…

В коридоре Кило, послюнив носовой платок, вытирает Малу лицо.

Малу (очнувшись). Ты, Кило?

Кило. Да.

Малу. Ты надрался?

Кило. Ты тоже.

Малу. Ты должен мне заплатить.

Кило. Вот, выпей еще кофе.

Малу (пьет). Кофе соленый.

Кило (пробует кофе и морщится). Верно. Это из термоса Младшего Минне. Он говорит, что его мать всегда клала в кофе щепотку соли. Но он-то, видно, кладет целую горсть.

Малу. Я хотела подохнуть, Кило, как ты мне велел. Но у меня не хватило духу.

Кило. Я был дураком.

Малу. Нет, это я была дурой. (Тихо плачет.) Я больше не буду, никогда. Улыбнись мне, Кило.

Кило (пытается улыбнуться). Стало быть, ты хотела умереть?

Малу. Я была на кухне. Лили тоже была там. Она стареет не по дням, а по часам и гниет изнутри. Незаметно. И я такая же, как она. Мы пили с ней «Бенедиктин». Я пью все подряд. Малу пьет все подряд. Я как помойное ведро, лей что хочешь. И вдруг я бросилась в барак к полякам. Я мчалась и орала: «Идите все ко мне, идите все. (Разражается бурными рыданиями.) Идите все к Малу».

Кило (вытирает ей лицо). Тебе холодно?

Малу. Да. Но мне здесь хорошо.

Кило. Ну, здравствуй.

Малу. Здравствуй. (Судорожно вытирает рот.) Я такая грязная.

Кило целует ее в губы.

Малу (вытирает рот ему, потом себе). Как бы я хотела смыть навсегда, стереть то, что я наделала. У всех этих поляков было твое лицо, твои руки. «Кило, — кричала я по-фламандски, чтобы они не поняли меня, — Кило, ты все-таки мой!» Ты и в самом деле все-таки мой. Хочешь ты того или нет. Я крепко держу тебя…

Кило. Не надо об этом.

Малу. Ты уедешь?

Кило. Да.

Малу. Так будет лучше.

Кило. Мы уедем вместе.

Малу (недоверчиво смотрит на него и снова начинает всхлипывать). Я уже не смогу быть порядочной.

Кило. Сможешь.

Малу. Мы поедем вместе? В Париж?

Кило. А хоть бы и в Париж.

Малу. Сейчас?

Кило. Сегодня вечером еще будут поезда?

Малу. Поздно ночью идет поезд на Сен-Кантен.

Кило. Тогда мы уедем сегодня же ночью.

Пауза.

Малу. Как я хотела бы быть чистой, Кило, белой, как те сахарные головы, которые у нас на родине дарят друзьям в честь рождения ребенка. И если бы ты мог раскусить меня пополам, внутри у меня все оказалось бы белым-белым.

Кило. Хватит реветь.

Малу. Если б можно было вычеркнуть, если б можно было стереть в памяти сегодняшний вечер! Чтобы мы встали утром и оказалось, что ни барака, ни… всего этого никогда не было. Но нет, это невозможно. Ты всегда будешь носить это в себе. Вот здесь. (Кладет ему руку на голову.)

Кило. Там уже и так слишком много всего накопилось, не беда, если прибавится еще и это. (Расчесывает ей волосы.)

Малу. Завтра ты попрекнешь меня этим. Что ж, попрекай. Завтра. Но сейчас ничего не говори. Ты такой теплый. (Прижимается ухом к его груди.) Я слышу, как ты думаешь обо мне. «Ты была грязной девкой, Малу, и, хоть это крепко засело во мне, я изо всех сил стараюсь забыть. Малу, я не хочу, чтобы ты грустила».

Кило (хрипло). Не реви.