Избранное

Анохин бросает быстрый взгляд на Машу. Маша отвечает жестом — «Что я тебе говорила?».

Внимание! Прошу всех занять места. Включите радиолу. Поставьте вальс…

Все заинтересовались, даже Таня. Маша включает радиолу. Нина Павловна выходит в переднюю и открывает дверь.

Прошу вас!

Входит А л е к с е й. Он в смокинге, в туго накрахмаленной сорочке с бантиком, в черных туфлях. Строгий и безупречно элегантный Алексей с серьезнейшим видом останавливается в центре комнаты и чопорно кланяется.

А л е к с е й. Алексис Ромашкин. Юнион Советик.

Все аплодируют. Маша совершенно ошеломлена. Алексей подходит к ней, делает вид, что вставляет в глаз монокль.

Мадемуазель Мари?

М а ш а. Товарищи!..

Ф о м е н к о. Это вы когда ж прибыли?

А л е к с е й («светским» тоном). Только что. Самолетом из Женевы. Ишшо вопросы будут?.. (Улыбается.) Привет коллективу! (Здоровается со всеми за руку.) Здравствуйте, Таня. Здравствуйте, Иван Васильевич. Добрый вечер, Машенька. Бон суар, мсье Фоменко.

А н о х и н. Сразил. Всех сразил!..

А л е к с е й. Жалею, что по пути не удалось завернуть в Липецк. Представляете, в таком виде захожу в депо. Что б с отцом было?..

М а ш а (все еще под впечатлением). Ну, как вы там?

А л е к с е й. Конгресс прошел великолепно. Наша делегация была в центре внимания. Доклады вызвали огромный интерес.

М а ш а. Ну уж — огромный.

А л е к с е й. Уверяю вас. Академику Соболеву аплодировали несколько минут.

А н о х и н. И вы доклад сделали?

А л е к с е й. И я доклад сделал.

Н и н а П а в л о в н а (любуясь Алексеем). И какая же была тема вашего доклада?

А л е к с е й. Я доложил конгрессу об одной нерешенной задаче вариационного исчисления.

М а ш а (несколько разочарованно). Что же вы… рассказали о нерешенной задаче?

А л е к с е й (совсем по-мальчишески). А я ее решил.

М а ш а. Да-а?

А л е к с е й (так же). Да-а!

Н и н а П а в л о в н а. Друзья мои! У нас накрыт стол. В духовке ждут пироги. Просим всех к нам. Иван Васильевич…

А л е к с е й. Мы вас ждем. Не задерживайтесь! (Быстро уходит.)

Н и н а П а в л о в н а (кивнув вслед Алексею). Ну, что скажете?

Ф о м е н к о. Народ безмолвствует.

А н о х и н. Таня, пошли в гости.

Т а н я. Я потом приду.

М а ш а. Не потом, а сейчас же. Потом приду я.

Т а н я. А почему тебе не пойти вместе с нами?

М а ш а (посмотрела на часы). Я должна остаться. Я же тебе говорю — я потом приду.

Ф о м е н к о. Пошли, Таня. Ждут. Неудобно.

Бросив подозрительный взгляд на Машу, Таня уходит с Фоменко. Маша выходит на балкон.

Н и н а П а в л о в н а. Иван Васильевич, пойдемте.

А н о х и н. Вы так сейчас смотрели на Алексея Тихоновича, что можно было подумать, что это ваш единственный сын.

Н и н а П а в л о в н а (мягко). Уверяю вас — свойство многих людей печалиться чужими печалями и радоваться чужому счастью.

Анохин молчит.

Как долетели?

А н о х и н. Как всегда.

Н и н а П а в л о в н а. Идемте.

А н о х и н (не двигаясь с места). Иду… (С неожиданной строгостью.) Вас очень любят мои девчонки.

Н и н а П а в л о в н а (улыбнулась). Ну, идемте же.

А н о х и н. Иес.

Н и н а П а в л о в н а. Не так жестко. Иес.

Звонок. Кажется, ему не будет конца. Анохин отворяет дверь. Входит А л е к с е й. Он в крахмальной сорочке с бантиком и в тренировочных штанах.

А л е к с е й. Товарищи, в чем же дело?

С балкона входит М а ш а.

(Озабоченно.) Нина Павловна, у меня вопрос. Вы все понимаете. Скажите, если из духовки идет дым, это хорошо?

Н и н а П а в л о в н а. Боже мой!.. (Убегает. За ней идет Анохин.)

А л е к с е й. Ложная тревога. Никакого дыма. Мне просто захотелось, чтобы вы скорей пришли.

М а ш а. Идите. Я приду сама.

Алексей уходит. Маша выходит на балкон. Пауза. Звонок. Маша открывает дверь. Входит И г о р ь, снимает плащ.

И г о р ь. Здравствуйте, Машенька. (Оглянулся.) Мы одни?

М а ш а. Да. Заходите.

Они входят в столовую. Маша зажигает все лампы. Садитесь.

И г о р ь. Как официально!.. Совсем как тогда, в первый раз.

М а ш а. Ну… Что же вы хотели мне сказать?

И г о р ь. А ты не догадываешься?

М а ш а. Не говорите мне «ты». Ладно?

И г о р ь (улыбаясь). Хорошо, Мария… Михайловна. Если вы на этом настаиваете, я буду вам говорить «вы».

М а ш а (не принимая шутки). Так что же вы хотели мне сказать?

И г о р ь (после паузы). Я хотел вам сказать, Маша, что… я люблю тебя.

М а ш а (сухо). Вас.

И г о р ь. Нет, не вас. Тебя. Когда я пришел сюда впервые, я увидел твои глаза. Они были внимательны и чуть насмешливы. И мне вдруг стало страшно. Я боялся, что выдам себя, свое волнение. Я что-то говорил, если ты помнишь, что-то рассказывал, а мысль была одна, одна мысль — вот она рядом, моя судьба!

М а ш а. Но вы же тогда пришли к Тане.

И г о р ь. Разве?

М а ш а. Не шутите так. Мне неприятно.

И г о р ь. А потом, помните, вы попросили меня прийти, когда я позвонил.

М а ш а. И звонили вы Тане.

И г о р ь. Может быть… Не знаю.

М а ш а. А кто же знает, позвольте вас спросить?

И г о р ь. Почему ты сейчас такая?

М а ш а. Какая?

И г о р ь. Не такая, как всегда. Почему ты сейчас хочешь казаться хуже, чем ты есть?

М а ш а (пожав плечами). Скорей всего — для разнообразия. Я хочу казаться хуже, чем я есть, а вы — лучше, чем вы есть.