Избранное

Плач в доме футуввы становился все громче, а его, Арафы, надежды были развеяны в прах. Он открыл рот, но так ничего и не сказал.

— Молчи, молчи, — пригрозил управляющий. — Вот я вытолкну тебя наружу, к этим зверям, и скажу им: хватайте убийцу Саадаллы. А еще могу сказать им: хватайте убийцу Габалауи!

— Габалауи! — сдавленным голосом прохрипел Арафа.

— Ты мастер рыть подкопы! В первый раз тебе удалось спастись, но теперь ты попался. Почему ты убиваешь, Арафа?

В полном отчаянии Арафа лепетал:

— Я невиновен, господин управляющий, невиновен…

— Если я обвиню тебя, никто не потребует у меня доказательств. На нашей улице слухи почитаются истиной. И приговор будет один смерть! Но скажи мне, что толкнуло тебя залезть в Большой дом? И убить Саадаллу?

Этот человек знает все. Каким образом? Откуда? Неизвестно. Но почему он обвиняет его наедине, за закрытой дверью?

— Ты хотел ограбить? Не смея поднять глаза, Арафа молчал.

— Говори, гаденыш! — гневно крикнул Кадри. — Зачем тебе понадобилось грабить, если ты живешь лучше многих?! С видом человека, решившегося на отчаянное признание, Арафа проговорил:

— Порок гнездится в моей душе. Кадри торжествующе рассмеялся, а Арафа недоумевал: почему этот человек до сих пор не расправился с ним? Почему не выдал его тайну ни одному из футувв? Почему расспрашивает его таким странным образом, наедине?

— Ты опасный человек! — неожиданно сказал управляющий.

— Я несчастный человек.

— Разве можно назвать несчастным того, кто владеет оружием пострашнее всяких дубинок?

Потерявши голову, по волосам не плачут. Волшебник не он, Арафа, а вот этот сидящий рядом с ним человек.

Управляющий, казалось, наслаждался растерянностью юноши.

— Один из моих слуг был в числе твоих преследователей, — наконец объяснил он свою осведомленность. — Он бежал позади всех и не пострадал от взрыва. А потом тайно выследил тебя. Ты столкнулся с ним в Даррасе. В одиночку он не стал с тобой связываться, прибежал ко мне и все рассказал.

— Он не мог рассказать кому–нибудь еще? — вырвалось у Арафы.

— Он верный слуга, — улыбнулся управляющий. И серьезно добавил: — А теперь расскажи мне о твоем оружии.

Туман начал рассеиваться в глазах Арафы. Этот человек хочет завладеть секретом, который Арафа ценит дороже своей жизни. Но положение его действительно безвыходно. Понизив голос, Арафа сказал:

— Оно гораздо проще, чем воображают люди.

Взгляд Кадри стал жестким, в голосе снова зазвучала угроза:

— Я могу приказать немедленно обыскать твой дом, но мне не хотелось бы привлекать к тебе лишнее внимание. Понимаешь? Если ты будешь слушаться меня, я не дам тебе погибнуть.

Этому человеку ничего не стоит привести в исполнение свою угрозу. Тут ничего не поделаешь. Арафа бессильно опустил голову.

— Я подчиняюсь твоей воле.

— Ты начал кое–что соображать, волшебник нашей улицы! Если бы моей целью было убить тебя, твои останки давно были бы брошены на съедение собакам. И продолжал, откашлявшись:

— Оставим в покое Габалауи и Саадаллу. Поговорим лучше о твоем оружии, что оно собой представляет? Арафа поглядел на управляющего ясными глазами.

— Это волшебная бутылка!

— Волшебная? — с сомнением переспросил тот. — Объясни получше.

Впервые за время разговора Арафа обрел какую–то уверенность. Он спокойно пояснил:

— Язык волшебства понимают лишь те, кто знает его тайны.

— Значит, ты не откроешь мне этих тайн, даже если я пообещаю тебе полную безопасность?

Арафа внутренне рассмеялся, но сказал с серьезным видом:

— Я не обманываю тебя. Управляющий задумался, потом спросил:

— Сколько у тебя этих бутылок?

— Сейчас нет ни одной.

— Врешь, змееныш! — Управляющий даже заскрежетал зубами от злости.

— Обыщи мой дом, — предложил Арафа, — и ты убедишься, что я говорю правду.

— А ты можешь делать их?

— Разумеется!

Кадри в волнении стиснул кулаки.

— Я хочу, чтобы у меня их было много.

— У тебя будет их столько, сколько пожелаешь. Впервые они посмотрели друг на друга понимающим взглядом, и Арафа смело сказал:

— Мой господин намерен избавиться от проклятых футувв?

Странное выражение промелькнуло в глазах Кадри.

— Скажи–ка мне, что все–таки побудило тебя нарушить неприкосновенность Большого дома?

— Обыкновенное любопытство, — просто ответил Арафа. — Но я стал невольным виновником смерти слуги, и это разрушило все мои планы.

— Ты стал виновником смерти великого человека! — напомнил Кадри.

— Мое сердце разрывается от горя и раскаяния!

— Если бы нам дано было прожить столько, сколько прожил он, — пожал плечами управляющий.

«Подлый лицемер! Тебя волнует лишь имение», — подумал Арафа, а вслух сказал:

— Да продлит Аллах твои дни. А управляющий продолжал расспрашивать:

— Значит, ты проник в Большой дом лишь из любопытства?

— Да.

— А зачем убил Саадаллу?

— Потому что, как и ты, я хочу избавиться от всех футувв.

— Они узаконенное зло, — улыбнулся Кадри, — но ты вправе ненавидеть их за то, что они присваивают себе доходы от имения.

— Истинно так, господин мой.

— Ты можешь разбогатеть так, как тебе и не снилось, — многозначительно проговорил управляющий.

— Другой цели у меня нет, — лицемерно согласился Арафа.

— Зачем тебе надрываться из–за каких–то миллимов? Спокойно занимайся своим волшебством под моим покровительством, и у тебя будет все, что пожелаешь.

105.

Они сидели втроем на тахте, и Арафа пересказывал свой разговор с управляющим. Аватыф и Ханаш слушали его, затаив дыхание, с волнением и страхом. Закончил Арафа такими словами:

— У нас нет выбора. Саадалла еще не похоронен. Если мы не примем предложение, нас ждет смерть.

— А если бежать? — предложила Аватыф.

— Он не даст нам убежать. За нами следят во все глаза.

— Отдавшись в его руки, мы тоже не будем в безопасности.

Арафа не ответил жене, хотя слова ее совпадали с его мыслями. Он обернулся к Ханашу.

— А ты что молчишь? Серьезно и печально Ханаш заговорил:

— Когда мы вернулись на нашу улицу, у нас были простые и скромные мечты. Потом все переменилось. У тебя родились огромные планы, и ты заставил нас поверить в них. Вначале я был против твоих замыслов, но все–таки помогал тебе без колебаний. Постепенно я сам в них поверил, и моей единственной мечтой стала мечта нашей улицы о счастье и избавлении от зла. Сегодня ты неожиданно предлагаешь нам новый план. Согласившись на него, мы превратимся в орудие порабощения нашей улицы, страшное орудие, с которым нельзя бороться и которое невозможно уничтожить. С футуввой все–таки можно бороться, его можно убить.