Избранные циклы фантастических романов-2. Компиляция. Книги 1-16

Где она?

Вервольф принюхался, привстав на задние лапы. Его нос задёргался, уши встали торчком, ловя посторонние звуки. Этот запах… он знал его… Он его и волнует, и пугает одновременно. Он настиг своей цели, но вдруг что…

Вервольф непроизвольно заскулил, вытянувшись ещё выше и пытаясь понять, откуда исходит запах. Манящий, дразнящий и такой желанный запах. Он нюхает активнее, он ищет, пытается определить направление…

Но запах ускользает от него. Ускользает, стоило ветру подуть…

С какого направления.

Его шерсть встаёт дыбом. Он резко крутит головой. Он знает, что ветер сдувает запах. Просто знает это, а значит, надо бежать по ветру. Для начала по ветру, а потом оббежать каждый куст. Она где-то здесь…

И вервольф срывается с места. Он несётся так, как не несся даже при охоте. Она здесь, она где-то здесь, и он должен её найти. Её запах. Сладкий ласкающий запах… И он бежит, бежит долго, оббегая огромную территорию в поисках единственной. Берёт радиус поменьше и увеличивает его по спирали, пытаясь взять след. Был запах. А если был запах, есть и она. Запаха без неё не бывает. А если кто-то встанет между ними…

Вервольф зарычал. Зарычал, но быстро стих, так как рычать и бежать было неудобно, особенно когда язык вывалился и висит наружу, пока он бежит. А он бегает быстро и уже достаточно долго. А её всё нет и нет. И ему уже грустно, ведь запах есть, а её нет. Грустно и одиноко в мире, где все хотят его смерти. Но она ждёт его, она…

Вервольф затормозил так неожиданно, что передние лапы закопались в снег, и он едва не кувыркнулся через голову.

На небольшой скале перед ним стояла волчица. Прекрасная белоснежная волчица, чей мех искрился серебром на свету и был белее даже снега вокруг.

Вервольф был рад.

Глава 197

Он замер. Не мог отвести взгляда от волчицы, чей мех так красиво искрился на солнце. Запах, который он учуял в нескольких километрах отсюда, точно исходил от неё и сейчас был таким чётким, что было дышать не надышаться.

Волчица стояла ровно, гордо, высоко приподняв голову и взирая на гостя, с интересом его рассматривая. Совершенно спокойная, она не показывала ни страха, ни волнения, в отличие от самого вервольфа, чей хвост гулял влево-вправо.

Стоило взглянуть на них со стороны, как можно было заметить сразу кардинальную разницу. Белоснежная гостья куда больше походила на волка, чем вервольф. В отличие от него, более антропоморфного, у которого можно было сразу заметить мышцы груди и пресса, волчицу отличить от вервольфа было проблематично. Если приглядеться, виднелись особенности строения лап, да и торса, однако куда меньше, чем у вервольфа.

Простояв и рассматривая вот так друг друга около минуты, беловолосая волчица медленно, можно даже сказать, лениво отвернулась и пошла своей дорогой, вызвав у вервольфа нешуточную грусть. Хвост поник, и он издал нечто отдалённо похожее на грустный лай, после чего бросился на скалу за ней.

Быстрыми мощными рывками он взобрался наверх за какие-то секунды. Будь здесь забор в метра три, он бы и его перемахнул. Взобрался наверх, принюхался и бросился следом за волчицей. Та же вальяжно прогуливалась по лесу между стволов деревьев, не спеша убегать.

Сначала вервольф следовал за ней, принюхивался, осторожно обходил её по кругу, разглядывая, но не спеша приближаться, будто стесняясь или побаиваясь её, а может и то, и другое вместе. Это была та самая, та единственная, ошибки быть не могло, но тем не менее с виду казалось, что вервольф робел перед ней. А волчица продолжала идти, будто никого и ничего не замечая.

Но прошло минут пять, и то ли смелость, то ли любопытство взяли верх. Вервольф подошёл поближе. Он будто любовался её белоснежным мехом, её острыми ушами, которые стояли торчком, спокойными глазами и стройным телом. А её безразличие побуждало его к действию. Он даже попытался понюхать её под хвостом, но получил лапой по носу и предупреждающий рык, однако ни капельки не расстроился. Казалось, наоборот, обрадовался, что его наконец заметили.

Вервольф не знал, как привлечь её внимание, он не знал, как это в принципе делается, инстинкты тоже молчали, потому просто делал то, что считал нужным. Показать силу. Естественно, показать, какой он сильный и большой. Что он может защитить её. Поэтому вервольф оббежал волчицу спереди, встал перед ней на задние лапы, весь раздулся, грудь побольше, лапы пошире, сам повыше, чтобы казаться массивнее… и волчица просто обошла его, будто не заметив, от чего тот сдулся так же быстро, как надулся, даже уши поникли. Грустным взглядом проводил её, но тряхнул головой и бросился следом.

Начал прыгать перед ней, скакать, виляя хвостом, рычал, даже пытался гавкать, что у него получалось не очень. Он носился вокруг неё как ужаленный и иной раз пробегал совсем близко, едва не врезаясь. Под конец он подпрыгнул так близко, что ещё чуть-чуть, и они бы носами коснулись.

И в этот момент волчица лизнула его в нос и бросилась наутёк.

Вервольф замер. Он словно примёрз на пару секунд к месту.

Подумал.

И бросился следом, беззаботно высунув язык. И пусть вервольф был силён, однако очень скоро пришло понимание, что волчица куда быстрее него. Но его это не смущало. Эмоции били ключом, ему хотелось бегать, хотелось прыгать, он был готов вот так бежать сколько угодно и куда угодно за ней, не сбавляя оборотов.

И вервольф нагнал её. Нагнал, естественно, потому что она ему это позволила, однако какая разница?

Волчица остановилась на месте, но вервольф этого сделать просто не мог. Его переполняли эмоции, он прыгал вокруг неё как заведённый, носился туда-сюда и даже издавал нечто похожее на радостный лай. Белоснежная волчица наблюдала за ним чутким взглядом, даже можно сказать мягким, в котором читался ум. В отличие от простодушных глаз чёрного, где все эмоции можно было читать как по книге.

В какой-то момент, набегавшись и напрыгавшись, он вновь подскочил к ней, издавая радостные звуки и подскакивая на месте. Он был рад. Он был счастлив. Вервольф не знал, что надо делать, однако это было и не важно. Он чувствовал, что его приняли, он чувствовал внимание волчицы на себе. Ему было хорошо, и он был рад.

Он слегка напрыгнул на такую хрупкую (в зависимости от того, из каких размеров исходить) волчицу, после чего куснул за ухо и отпрыгнул, счастливо виляя хвостом. Подпрыгнул ближе, слегка пригнувшись, и вновь отпрыгнул, попытался тяпнуть её за лапу и получил по носу лапой. А потом и вовсе его тяпнули за нос, но скорее ласково, беззлобно и мягко, после чего волчица сорвалась с места и бросилась наутёк.

Играть.

Его звали играть. Вервольф бросился вдогонку.

Это была прекрасное время и прекрасные игры. Вервольф не выглядел в тот момент опасным хищником, несущим смерть любому, кто ему встретится, а белоснежная волчица и вовсе выглядела духом леса.

Они бегали друг за другом, носились по лесу, валили друг друга в снег и несильно кусались. Это было очень похоже на игры настоящих волков, беззаботные и беззлобные. Казалось, что даже волчица втянулась в игру, радостно напрыгивая на вервольфа и иногда кусая его за загривок или валя в снег, пусть по большей степени потому, что он сам позволял это делать.