Избранные детективы и триллеры. Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Наконец что-то глухо треснуло, Стас покачнулся, чуть не свалился, и в его дрожащих руках остался кусок арматуры длиной около метра, кривой и такой ржавый, что ладони порыжели. Он содрал покрывало, одеяло, простыню, все это, вместе с куском арматуры, запихал в мешок. Несколько секунд задумчиво глядел на дыру в матраце, потом, испустив хриплый животный стон, опустился на пол возле мешка.
Неизвестно, сколько времени он просидел бы так, обхватив колени и слегка покачиваясь, но опять зазвонил телефон. Стас вскочил, бросился мыть руки. От мыла кожу защипало, он увидел, что ладони у него ободраны до крови, нашел в шкафчике бутылку перекиси и стал лить на руки, не чувствуя жжения. Затем вернулся в кабинет,
Через пять минут, выкурив на кухне сигарету, послушав нудное телефонное треньканье, он поднял трубку, тут же опустил ее, опять поднял и набрал номер, по которому не звонил больше пятнадцати лет, а вернее, вообще никогда не звонил.
Он не ожидал, что ему ответят, однако почти сразу услышал дребезжащий старушечий голосок.
– Здравствуйте, – произнес Стас, хрипло откашлявшись, – это квартира Михеевых?
– Переехали они, – ответила старуха.
– Куда, не знаете?
– Не знаю.
– А номера своего не оставили?
– Вроде оставляли, да я вижу плохо, погоди, сейчас очки найду. Он тут, на календаре записан.
Было слышно, как она положила трубку рядом с телефоном, как зашаркали тапки. Стас ждал, пытаясь унять сердцебиение. Пульс у него был не меньше ста ударов в минуту, он стал дышать как можно медленнее и глубже. Наконец старуха вернулась и с пыхтением спросила:
– Ну что, записывать будешь?
– Да-да, я слушаю!
Номер он запомнил наизусть, поблагодарил старуху и тут же позвонил. После первых гудков щелкнул сигнал определителя. Этот звук отозвался болезненным спазмом у Стаса в желудке. Через минуту ему ответил молодой приятный женский голос.
– Добрый день, – произнес он чужим надтреснутым фальцетом, – могу я поговорить с Юрием Павловичем?
– Кто его спрашивает?
– Меня зовут Петр Мазо, мы с Юрием учились вместе в Институте международных отношений. Тут возникла идея собраться всем курсом. Во-от... Ну и я хочу пригласить Юру на встречу.
Последовала пауза, которая была для Стаса невыносимой, и он поспешил заполнить ее глупейшим вопросом:
– А вы, простите, кто будете Юрке?
– Я буду Юрке родная сестра.
Стас вспомнил, что действительно имелась сестра. Тогда ей было лет двенадцать. Стало быть, сейчас около двадцати семи, но имя ее совершенно вылетело из головы.
– Петя Мазо... Да, я помню. Как вы живете? Чем занимаетесь? – спросила она.
– Ну, у меня все ничего, живу, работаю, – пробурчал он невнятно, – а что с Юрой?
– Плохо с Юрой, – вздохнула женщина, – вернулся давно, пять лет назад, весь насквозь больной. Его даже выпустили досрочно, на год раньше, из-за туберкулеза. Год жил на «химии», в Архангельской области, потом приехал в Москву. Долго лечился, ему дали инвалидность второй степени. Работы нет, семьи нет и здоровья тоже нет. Первое время держался, потом запил, очень сильно запил, опустился совсем. Не знаю, захотите ли вы видеть его на встрече выпускников. С ним довольно сложно общаться.
«Значит, он все-таки вернулся из зоны, – подумал Стас. – Почему его выпустили? Почему он там не сдох?»
Набирая номер, Стас очень надеялся услышать, что его бывший сокурсник Юра Михеев умер в тюремной больнице или, на худой конец, все еще сидит, ведь очень часто добавляют срок за всякие нарушения. Михеев наверняка там нарушал дисциплину...
– Хорошо, что Юрку освободили досрочно, – произнес он, насыщая чужой фальцет теплыми сочувственными нотами, – я ужасно рад за него.
– Да всего-то на год раньше, его вроде как умирать выпустили. Для отчетности,
чтобы меньше смертных случаев в зоне, – печально вздохнула женщина.– Нет, ну все-таки. Там один год за десять. Он с вами живет?
– С ним вместе жить невозможно. У меня дети маленькие. Мы с мужем сняли для него квартиру однокомнатную в Выхино. Телефона там нет, но адрес могу дать.
– Отлично. Я записываю, – выпалил Стас уже своим обычным низким баритоном, но сам не заметил этого. Женщина на другом конце провода тоже вроде бы не заметила, продиктовала адрес, затем спросила с легким смешком:
– Петя, вы что, серьезно собираетесь навестить моего братца-алкоголика?
Стас долго откашливался, наконец настроил голосовые связки на противный фальцет давно забытого толстяка Петьки Мазо и ответил:
– Почему нет?
– Замечательно! – обрадовалась собеседница. – И когда же?
– Ну не знаю, в ближайшее время.
В трубке послышался мягкий мелодичный смех, почему-то знакомый, и Стаса слегка зазнобило.
– Я сказал что-то смешное? – спросил он, нервно передернув плечами.
– Да нет, что вы, я вовсе не смеюсь, вам показалось, я совершенно не смеюсь. – Она помолчала и вдруг заговорила очень быстро и звонко: – Понимаете, Юрка ни с кем не общается, все его забыли, может, он поэтому и запил. Вы помните, какой он был? Экзамены сдавал на пятерки, на гитаре играл, пел, всего Высоцкого наизусть знал. А как он анекдоты рассказывал, помните? Сдохнуть можно было от смеха, – она всхлипнула и шумно высморкалась. – Извините меня, Петя, я так рада, что вы позвонили, вспомнили о Юрке. Спасибо вам. Так когда же вы поедете к нему?
– Ну, возможно, прямо сегодня, – нерешительно протянул Стас, – да, наверное, сегодня. У меня как раз свободна вторая половина дня. А потом вся неделя будет забита.
– Я не знаю, Петя, мне неловко, честное слово. Дело в том, что я должна была как раз сегодня навестить его, но совершенно некогда. Вы на машине или на метро?
– На машине.
– Ничего, если я вас попрошу передать Юрке кое-какую еду и одежду? Мы бы встретились, где скажете, в любое удобное для вас время.
У Стаса неприятно сжался желудок, он потянулся за сигаретой. Отказаться было невозможно. Не мог он вот так, с ходу, придумать уважительную причину для отказа. Он закурил и попытался успокоиться, сказав себе, что она не помнит, как выглядит Петя Мазо, и тем более как выглядит он, Стас Герасимов. Ей было всего двенадцать, а им по двадцать один—двадцать два. Вот если бы она вознамерилась ехать к любимому брату вместе, тогда другое дело. А так, только вещи передать, встретиться мельком, это ничего...
– Простите, Петя, я вас не очень гружу? – виновато спросила она.
– Нет. Все нормально. Я с удовольствием, – отчеканил Стас.
– Спасибо вам огромное, вы меня так выручите, вы не представляете, до чего мне сложно к нему выбираться. У меня двое маленьких детей, муж целыми днями на работе, мама болеет, да и морально очень тяжело. Как увижу его, так потом месяц мучаюсь депрессией.
– Неужели все настолько плохо? – спросил Стас.
– Не то слово, приедете, сами увидите.
Она продиктовала адрес, толково объяснила, как доехать, и спросила, где, в котором часу они встретятся.
– Давайте в шесть, в начале Цветного бульвара, у старого цирка, – быстро проговорил Стас и готов был повесить трубку, но тут же спохватился и заорал: – Нет! Погодите! Вы помните, как я выгляжу?
– Ой, правда, совсем не помню! – растерялась она. – Столько лет прошло, я видела вас раза два, не больше. Вы, кажется, были такой полный, с длинными волосами, в очках.
– Я сбросил пятнадцать килограммов, волосы стригу коротко, вместо очков контактные линзы. А вы были маленькая, худенькая, с двумя хвостиками и большими голубыми глазами.