Избранные произведения в одном томе

— Моя девочка… Девочка моя…

Телефон упал на пол, и за ним стала падать она сама.

Джей Ти поймал ее на руки и крепко прижал к груди.

Глава 21

Специальный агент Куинси крепко потер затылок. Сейчас было больше десяти часов утра, и бoльшую часть ночи он провел на месте убийства Диффорда. За последние трое суток агент спал всего восемь часов, потерял пять фунтов живого веса, и усталость вовсю сказывалась на нем.

— А хорошие новости у тебя есть?

— «Ред сокс» [80] наконец-то выиграли.

— Даю тебе вторую попытку, — Куинси посмотрел на Хоулихана налитыми кровью глазами.

— Прости, но это всё. Когда офицеры Кэмпбелл и Тайтел прибыли на свою смену в два часа ночи, они обнаружили Харрисона застреленным в машине. Дом был пуст. Следы крови на кухне говорят о борьбе, однако мы так и не нашли ни труп Диффорда, ни его машину. Саманта исчезла вместе со всеми своими вещами. Сейф с оружием вскрыт и опустошен. Мы точно не знаем, что Диффорд хранил там, но формально на него были зарегистрированы двенадцатизарядное помповое ружье «Моссберг», девятимиллиметровый «Смит и Вессон», его полицейский «Магнум» триста пятьдесят седьмого калибра и, возможно, «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра. Вполне возможно, что Диффорд хранил там и какое-то незарегистрированное оружие — ну, типа, какой-то обрез. Ты же знаешь, как эти копы относятся к оружию… На месте преступления осталась масса отпечатков и следов Бекетта, бумажные полотенца с остатками грима, полицейская форма и именной жетон, выданный четыре года назад на имя офицера Тревиса. Кроме всего этого, Бекетт оставил нам свой парик, чулки, набитые наполнителем для подушек, и два пластиковых пакета, заполненных пластилином кислотно-пурпурного цвета. И еще вот эту записку. — Лейтенант прочитал унылым голосом: — «Сержант Уилкокс шлет вам свои приветы». Уилкокса последний раз видели сутки назад. Его жена думала, что он на спецзадании, а мы думали, что он болен. Его тело… его тело тоже еще не нашли.

80

«Бостон ред сокс» — профессиональный бейсбольный клуб.

Куинси крепко зажмурил глаза и потер переносицу там, где напряжение сказывалось больше всего, пытаясь выдавить глаза из орбит.

— А соседи? Они что-нибудь видели?

— Видели двух полицейских, которые весь вечер просидели в гражданской машине. Один из них выглядел спящим.

— Когда предположительно был убит Харрисон?

— В шесть часов вечера. Бекетт, скорее всего, застрелил его в самом начале смены, когда Харрисон только забрался в машину.

— А машина наблюдения последний раз вышла в эфир в час ночи?

— Именно. Диффорд связался с нами после двенадцати ночи. Так что все произошло между полуночью и двумя часами ночи.

— Отлично. Национальную гвардию предупредили?

— Ты что, шутишь? Каждый, кто в состоянии двигаться, уже ищет Джима Бекетта. Мы полностью закрыли пятидесятимильную зону вокруг места преступления. Фото Саманты Уильямс были разосланы во все газеты и на все телестанции страны. Скоро ее мордашка будет красоваться на всех молочных пакетах.

— Для начала не так уж плохо.

— Мы достанем его, Куинси. Как, черт возьми, он умудрится спрятать четырехлетнего ребенка? Нет, здесь он явно прокололся, и мы ухватим его за задницу.

— Ну-ну…

Было видно, что эти слова не убедили Куинси. Откинувшись на стуле, он стал рассматривать светлый потолок, покрашенный дешевой белой краской — такой потолок можно было бы использовать как доску для дартса долгими нудными вечерами, и не исключено, что так его и использовали. Встроенный свет только усилил давление у него в висках. Иногда агент настолько уставал, что готов был оторвать себе голову и спустить ее в туалет; тем не менее он продолжал работать. У него явно не все в порядке с головой…

— Хочешь, подкину несколько идей?

Он специально произнес эту фразу как вопрос, потому что формально оперативная группа подчинялась Хоулихану, и Куинси не хотел, чтобы кто-то подумал, что он лезет не в свои дела. Межведомственная координация расследований даже в идеальных условиях была непростым делом, не говоря уже о такой ситуации, как сейчас, — люди не спали целую ночь, и создавалось впечатление, что преступление совершили прямо у них на глазах.

— Что ж, ты у нас здесь самый умный. Если у тебя есть секрет, который поможет арестовать Джима Бекетта, то не стесняйся, говори. Мы больше не можем позволить себе происшествий, подобных сегодняшнему.

В голосе Хоулихана слышались горечь и напряжение, которые испытывали все присутствующие. За свою карьеру Куинси сам лично видел, как погибли восемь полицейских и два очень хороших агента ФБР. А сколько раз он слышал прощальный салют почетного караула? Но проще от этого не становилось. Агент все еще воспринимал каждую смерть как личное оскорбление.

— Вот посмотри. Мы знаем, что Бекетт любит свою дочь. И скорее всего, непосредственная опасность ей не угрожает. Поэтому давай попробуем выжать из этих фактов все, что можно. Представь, что тебе надо развлекать четырехлетнюю малышку. Что она захочет в первую очередь?

— Я — гордый обладатель двух доберманов, Куинси. Поэтому о детях я мало что знаю.

— Д-а-а-а… а у меня даже рыбок в аквариуме никогда не было.

— Подожди секундочку. — Лейтенант Хоулихан открыл дверь офиса и крикнул: — Рич, ко мне!

Средних лет полицейский материализовался перед дверью через несколько секунд. Лицо у него было измученное, а плечи опущены, как и у всех членов оперативной группы. За последние двадцать четыре часа практически на их глазах были жестоко убиты офицеры Диффорд и Харрисон. Скорее всего, такая же участь постигла сержанта Уилкокса. Полицейские здорово разозлились. Они хотели справедливости, и они хотели отомстить. К большому сожалению Куинси, шансы Бекетта быть захваченным живым стремительно уменьшались. А по мнению спецагента, у убийцы было чему поучиться. Правда, цена этой науки оказывалась слишком высокой.

— У тебя ведь двое детей? — спросил лейтенант у детектива.

— Девочка и мальчик. Три и пять лет.

— Отлично. Тогда попробуй поразмышлять как четырехлетний ребенок.

— Боже!

— Тебя подняли среди ночи, — подсказал Куинси. — Ты устал и нервничаешь. Скорее всего, Бекетт будет искать гостиницу, правильно?

— Он ведь взял машину Диффорда, нет? — покачал головой Рич. — Дети прекрасно спят в машине. Помню, когда у Шона резались зубки, мы катали его ночи напролет. Это был единственный способ заставить его заснуть.

— Черт… Значит, Бекетт, у которого есть перед нами фора в один час, может спокойно ехать не останавливаясь. А утром? Ведь когда девчонка проснется, она будет испугана, растеряна, расстроена…

— «Хэппи Милз», — выдал Рич, не задумавшись ни на минуту.

— Что?

— Лучший способ подкупа на планете. Если дети куксятся и капризничают, то их надо вести в «Макдоналдс». Бекетт сам готовит?

— Какое там. Он абсолютный шовинист и считает все это женскими делами.

— Понимаете, детей не очень интересуют рестораны, особенно четырехлетних. Прежде всего проверьте фаст-фуд. Ей надо будет есть, а любой ребенок на ее месте захочет поесть в «Макдоналдс», или в «Бургер Кинг», или где-нибудь еще в этом роде. Эта телевизионная реклама здорово засоряет детишкам мозги.

— Вот это уже лучше, — кивнул Куинси. — Давайте возьмем карту, прикинем, куда он мог уехать за одну ночь безостановочной езды, и засыплем в том районе все точки фаст-фуда фотографиями Саманты. Если хотите, я могу подключить наших местных ребят.

— Неплохая идея, — отрывисто произнес лейтенант, отпуская Рича. — И надо предупредить все аэропорты. Ла Гуардиа, Логан, Джей Эф Кей и все остальные. Можешь взять это на себя?

— Он пока не собирается бежать из страны.

— Откуда такая уверенность?