Избранные произведения в одном томе

Я вспомнил, как Терри, когда явился ко мне в первый раз сообщить о побеге Монка, сказал, что тот забил сокамерника до смерти.

«А охранников, которые пытались оттащить его, отделал так, что они до сих пор приходят в себя в больнице. Удивлён, что ты об этом не слышал».

Я пытался сглотнуть, но во рту пересохло.

— Дай попить. — Я показал на упаковку бутылок с водой.

Монк безразлично пожал плечами и бросил мне бутылку. Я открыл её дрожащими руками и отпил половину. Остальное оставил Софи.

— А при чем тут Уэйнрайт? Зачем ты его убил?

— Я его не убивал.

Неожиданный ответ. Я думал, что Монк опять ничего не помнит.

— Но жена тебя опознала, и анализ слюны подтвердил это.

— Я же не говорю, что я там не был. Я сказал, что не убивал его. Я к нему даже не притронулся, он упал вниз с лестницы.

Это было вполне возможно. Тело Уэйнрайта лежало у подножия лестницы. Он мог сломать себе шею при падении. Вероятно, увидев Монка в своём доме, профессор потерял сознание и полетел вниз. Неудивительно. Не всякий на его месте сохранил бы присутствие духа.

— А зачем вообще тебе понадобилось к нему приходить? Ты ведь не думал, что Уэйнрайт имеет какое-то отношение к подставе?

Монк сцепил пальцы за головой и посмотрел на Софи. Будто чувствуя его взгляд, она пошевелилась во сне.

— Мне нужно было найти её. Я решил, что, может, он знает, где она живёт. Или сам поможет мне что-то вспомнить. До этого я попробовал покопаться в торфянике, как тогда делал профессор, надеялся, что удастся оживить память. Не получилось. — Он едва заметно улыбнулся. — Не ожидал вас там встретить. И вы тоже не ожидали увидеть меня, верно? Так напугались, что я это мог чувствовать носом. Честно говоря, я тогда так измотался с этими ямами, что не стал вас догонять. Хотя вполне мог.

А ночью он решил навестить профессора Уэйнрайта, поскольку его адрес был указан в телефонной книге.

— Уэйнрайт был болен. Он всё равно не смог бы тебе помочь.

Монк вскинул голову.

— Откуда мне было знать? Ты думаешь, я жалею о его смерти? Нет, я не забыл, как эта сволочь говорила обо мне как о мусоре. Я бы, наверное, этому сукину сыну всё равно сломал шею.

Я хотел вставить замечание, но Монк продолжил:

— Понимаешь, эти ублюдки меня подставили. Тогда, восемь лет назад, у них получилось, они заставили меня поверить, что я настоящий псих и в беспамятстве убиваю направо и налево. Но у меня было время подумать.

— Но если ты не убивал этих девушек…

— Да что мне эти девушки! — воскликнул он. — Я их знать не знал. Думаю, эти подонки повесили на меня и Анджелу тоже. — Его тёмные глаза лихорадочно блестели. — Проделали со мной трюк, заставив поверить, что я и её тоже убил. Ты понял? А что, если это вранье и я этого не совершал? Вот почему мне нужно вернуть память.

Я понимал, что переубедить его не удастся. Монк хотел освободиться от вины за Анджелу Карсон. Но даже если к гибели других девушек он действительно не был причастен — что тогда казалось мне совершенно невероятным, — то Анджелу он убил, в этом сомнений не возникало. Хотя, видимо, и не намеренно.

И Софи ему ничем не поможет.

— Послушай, Джером, — сказал я, — если ты совершил убийства во время приступа, то с тебя ответственность снимается. В юридической практике существует понятие невменяемости и…

— Заткнись! — рявкнул он, сжав кулаки. — И разбуди её!

— Подожди!

Он рванулся ко мне так быстро, что я не успел опомниться. Это был даже не удар, а толчок, но я полетел на пол, словно меня стукнули по голове толстой доской. Монк схватил Софи за плечи.

— Давай! Просыпайся!

Она тихо застонала. Мне показалось, что Монк занёс руку для удара. Я вскочил и повис на ней. Он стряхнул меня, как букашку, я отлетел и ударился головой о камень.

Но бить Софи Монк, кажется, передумал. Возможно, и не собирался. Он посмотрел на свой кулак, будто только сейчас вспомнил о его существовании. Это был тот самый кулак, которым он стучал в каменную стену пещеры. На нём запеклась кровь. И ярость Монка погасла так же быстро, как появилась.

Софи пошевелилась.

— Дэвид…

— Я здесь.

Она потёрла голову, морщась от боли.

— Мне плохо и… — Договорить она не успела: её вырвало.

Когда спазмы закончились, Софи заслонила глаза от фонаря и простонала:

— Голова… сильно болит.

— Посмотри на меня, Софи.

— Болит…

— Да, но ты всё равно посмотри на меня.

Я убрал волосы с её лица, внимательно вгляделся в зрачки, и у меня внутри всё похолодело. Левый зрачок был нормальный, зато правый сильно расширен. Теперь было понятно, почему ей мешал свет.

— Что с ней? — требовательно спросил Монк, видимо, подозревая какую-то уловку.

Я глубоко вздохнул, пытаясь сохранить спокойствие.

— Думаю, это гематома.

— Что?

— Кровоизлияние. Внутричерепное кровотечение. Её нужно как можно скорее доставить в больницу.

— Ты что, считаешь меня дураком? — буркнул Монк, хватая руку Софи.

— Не лезь к ней! — крикнул я, отталкивая его.

Наверное, огромного быка оттолкнуть было бы легче.

Но Монк отпустил её руку и вперил в меня немигающий взгляд, в котором сквозила едва сдерживаемая готовность к насилию. Этот взгляд был мне хорошо знаком.

— У неё внутри головы собирается кровь, ты меня понял, осёл? — произнёс я срывающимся голосом. — Вероятно, это результат автомобильной аварии или более ранней травмы. Но если не сделать операцию, то она умрёт. Пожалуйста, помоги мне вынести Софи на поверхность.

Монк нахмурился, оглашая хриплым дыханием тесную пещеру.

— Но ты же доктор. Сделай что-нибудь.

— Я же сказал, ей нужна операция.

— Будь оно проклято! — Он вскинул кулак, собираясь ударить о стену.

Я повернулся к Софи:

— Не засыпай. Нельзя.

Надо было заставить её встать и идти.

— Не могу… — простонала она.

— Можешь. Давай сядь прямо. Мы уходим отсюда.

Монк сдавил мне плечо. Я испугался, что треснут кости.

— Нет! Она обещала мне помочь.

— Ты что, не видишь, что сейчас она никому помочь не может?

— Она останется здесь.

— И что, пусть умирает? — Меня трясло от ярости и сознания собственного бессилия. — Софи единственная из всех относилась к тебе как к человеку, пыталась помочь. Тебе мало крови на руках? Хочешь ещё?