Избранные произведения

О, выслушай, мой друг, речение одно,

Что к изречениям я причисляю вечным:

Бесчеловечия кто обнажает меч,

Тот сам падет, сражен мечом бесчеловечным.

Когда Искандар перлами той премудрости наполнил слух, он и уста свои, подобно слуху, наполнил перлами и от стремления разрушить эту крепость отвратился.

* * *

Искандар отстранил одного из чиновников от высокого и благородного дела и поручил ему дело низкое. Однажды этот человек пришел к Искандару Тот спросил его: «Как ты находишь свое дело?» Человек ответил: «Да будет продолжительна жизнь падишаха, ибо не должностью облагораживается и возвышается человек, но должность благодаря человеку становится благородной и высокой». Беспристрастие и справедливость были любы Искандару и он возвратил этому человеку прежнюю должность.

Коль степень высокую ты получил, то старайся

Показывать в ней постоянно способность и рвенье.

Достоинство мужа к нему не придет через должность,

Но муж благородный украсит собой назначенье.

* * *

Один глубокомысленный дервиш с неким могущественным падишахом имел частые встречи и приятные собеседования. Но однажды он приметил, что царь тяготится им, и, сколько он ни искал, другой причины, кроме частых своих посещений, не нашел. Полу взаимных отношений подобрал и ковер обоюдных увеселений свернул. Однажды тому падишаху случилось в пути встретиться с ним. Уста к разговору отверз «О дервиш, что за причина тому, что ты отстранился от нас и стопу посещений своих отвратил?» Тот ответил: «Причина такова — я узнал, что вопрос: почему ты не приходишь? — лучше, чем обнаружение скуки по поводу прихода».

У дервиша вельможа спросил: «Почему,

О дервиш, ты так долго ко мне не приходишь?»

«Потому что вопрос сей, — сказал тот ему, —

Много лучше вопроса: зачем ты приходишь?»

ИЗ ТРЕТЬЕГО САДА

* * *

Нушин-Реван в день Нового года либо в день праздника Михрджан созвал гостей. Во время пира он увидел, что один из присутствовавших, приходившийся ему родственником, спрятал под мышку золотую чашу. Царь, как бы не заметив, ничего не сказал. Когда пир окончился, виночерпий заявил: «Пусть никто не выходит отсюда, чтобы я мог произвести обыск, ибо пропала золотая чаша».

Нушин-Реван сказал: «Оставь. Ведь тот, кто взял, не отдаст, а кто видел, не выдаст».

По прошествии нескольких дней тот человек пришел к Нушин-Ревану одетый в новое платье и обутый в новые сапоги. Нушин-Реван показал на его одежду и спросил: «Это от той?» Родственник, подняв полу платья над сапогами, сказал. «И это также от той». Царь рассмеялся и, поняв, что проступок был совершен в силу необходимости и нужды, повелел, чтобы человеку выдали тысячу золотников золота.

Когда проступок твой владыка милосердный

Узнает, перед ним не отрицай свой грех.

Во всем ты повинись и попроси прощенья.

Грех запирательства опасней прежних всех.

* * *

Между Акилем, сыном Абуталиба, и Муавией была дружба непорочная и сотоварищество прочное. Но однажды путь их привязанности оказался в шипах, а лик любви их осыпал прах. Акиль от Муавии удалился и от посещения его собраний устранился. Муавия, прося прощенья, написал ему в письме: «О предмет наивысших стремлений сынов Абдальмуталиба! О возвышенная цель Алькусаия! О источник почестей сынов Хашима! Славный знак пророческого достоинства на всем, что касается вас, и почет высокого посланничества на семье вашей. Куда скрылось всё прежнее великодушие, и мягкость, и терпимость? Вернись ко мне, ибо в происшедшем я раскаялся и минувшим опечален».

Мишенью стрел вражды твоей доколе буду?

Без веры, без души от этой боли буду.

Перед тобою ниц здесь на земле простерт я,

И даже под землей в твоей я воле буду.

Акиль написал ему в ответ арабское четверостишие, смысл которого сводился к следующему: когда благородный бывает огорчен другом, надлежит ему избрать уголок отдаления и уйти в местечко самоуглубления, но не к злу препоясать чресла и не к злоречию развязать язык.

Когда твой лучший друг тебе захочет злого,

С ним только разлучись, не надо зла другого.

Ни в пререкания, ни в тяжбу не вступай,

Путь примирения навек не закрывай.

Снова стал Муавия просить извинения и умолять о мире и ценою мира послал ему сто тысяч дирхемов.

О прощенье моли, оправданья ищи, если видишь,

Что устои разбились у дружбы старинной твоей.

Если ж словом исправить не мог поврежденное зданье,

Кирпичей золотых и серебряных ты не жалей.

* * *

Хаджжадж на охоте отбился от своих воинов. Подъехав к одному холму, он увидел бедуина, который, сидя, искал в своем рубище насекомых, а вокруг него паслись верблюды. Животные, увидав Хаджжаджа, в испуге бросились бежать. Бедуин поднял голову и сердито сказал: «Кто там, да проклянет его бог, пришел из пустыни в роскошной одежде?» Хаджжадж, ничего не сказав, приблизился и приветствовал: «Мир тебе, о бедуин!» Тот ответил: «А тебе да не будет ни мира, ни милости божией, ни благословения его!» Хаджжадж попросил воды. Бедуин сказал: «Сойди униженно и смиренно с коня, а я, ей-богу, тебе не слуга и не товарищ». Хаджжадж слез с лошади и выпил воды, потом спросил: «О бедуин, кто, по-твоему, лучший из людей?» — «Посланник божий, да благословит и спасет его господь тебе на досаду», — отвечал бедуин. «А что ты скажешь относительно Али, сына Абуталиба?» — снова спросил Хаджжадж. «Благодетельность и величие имени его не вмещают уста», — отвечал бедуин. «А что ты скажешь относительно Абдальмалика, сына Мирвана?» Бедуин молчал. Хаджжадж сказал: «Что же, отвечай мне!» — «Он плохой человек», — ответил бедуин. «Почему?» — «Произошло от него злое дело и заполнило собою всё от Востока до Запада». — «Что же это такое?» — «А то, что он поставил над правоверными этого бесчестного и развратного Хаджжаджа». Хаджжадж ничего не сказал, а в это время пролетела птица и крикнула. Бедуин обернулся к Хаджжаджу и спросил: «Эй, муж! Кто ты такой?» — «А почему ты меня спрашиваешь об этом?» — «Потому что эта птица известила меня, что подходит войско и что ты — начальник его». При этих словах действительно появились воины Хаджжаджа и, подъехав, приветствовали его. Бедуин, увидав это, побледнел. Хаджжадж повелел, чтобы всадники взяли бедуина с собою, и, когда на другой день утром принесли накрытый стол и собрались люди, он позвал его к себе. Бедуин вошел и обратился с приветствием: «Мир тебе, о князь! Милость и благословение божие да будут над тобою!» Хаджжадж сказал: «Я не поступлю так, как поступил ты. Мир и тебе!» И прибавил: «Садись и ешь». Бедуин возразил «Пища твоя, и если ты дашь позволение, то я поем». — «Я уже дал позволение», — ответил князь. Бедуин присел и протянул руку, говоря. «Во имя господа. Ах, если бы пожелал господь, чтобы и после еды не случилось ничего худого». Хаджжадж рассмеялся и сказал: «Вы ничего не знаете о том, что произошло вчера со мною и с ним?» — «О князь, — взмолился бедуин, — ради бога, не разглашай сегодня нашу вчерашнюю беседу». На это Хаджжадж сказал: «Выбирай, бедуин, одно из двух: или оставайся у меня, и я сделаю тебя одним из моих приближенных, или же я отошлю тебя к Абдальмалику, сыну Мирвана, уведомив его о том, что ты говорил. Пусть он тогда делает с тобою, что хочет». — «А можно поступить и по-другому», — возразил бедуин. «Как же?» — спросил князь. «А вот как: позволь мне спокойно возвратиться в мою страну, и в другой раз ни ты меня не увидишь, ни я тебя». Хаджжадж рассмеялся и повелел, чтобы бедуину дали тысячу дирхемов и отослали домой.

Следует каждому складной и ласковой речью

Нрав притеснителя от притеснений отвлечь.

Низкого духом, забывшего щедрость и милость,

Силою слова от злых заблуждений отвлечь.

ИЗ ЧЕТВЕРТОГО САДА

* * *

Про Абдаллаха, сына Джафара, — да ниспошлет им обоим господь благословение! — передают, что однажды он отправился в путешествие. Спешившись у принадлежащей неким людям пальмовой рощи, он увидел, что сторожившему ее молодому черному невольнику принесли на обед три хлеба. Тут же находилась собака. Раб бросил ей один из хлебов. Собака съела. Тогда он бросил другой; собака тоже съела. Он бросил третий, и собака опять съела. Абдаллах — да ниспошлет ему бог благословение! — спросил у раба: «Из чего состоит твое дневное пропитание?» — «Из того, что ты видел», — отвечал невольник. «Почему же ты не воспользовался им сам?» — «Потому, что собака эта чужая. Мне кажется, что она пришла издалека и что она голодна, вот я и не хотел отпустить ее голодной». — «А что же ты будешь есть сегодня?» — опять спросил Абдаллах. «Буду поститься», — ответил невольник. Тогда Абдаллах сказал самому себе: «Все люди упрекают меня в излишней щедрости, но этот невольник щедрее меня».

Раба, сад и всё, что там было, купил и, дав рабу вольную, подарил ему купленное имущество.

* * *

В Медине жил ученый, трудолюбивый, полный рвения, в знанье богословских наук достойный изумленья. Однажды проходил он мимо лавки торговца рабами и увидел молодую рабыню-певицу. Совершенство ее голоса планету Нахид смутило, а красоте ее лика дивилось дневное светило. Он пленился ее красотой, очаровался ее родинкой, ее кос густотой. Вняв ее песне, бремя бытия он повлек в пустыню уничтожения. Стремясь слышать ее голос вновь и вновь, он из тесноты разума вышел на просторный путь к дворцу самозабвения.

Лицо прекрасное, прекрасный, нежный голос

И порознь увлекут любое из сердец,

Когда ж они слиты в едином человеке,

Тебе несдобровать, хотя б ты был мудрец.

Одежды мудрости он совлек, в рубище позора облекся и, забыв стыд, слонялся по базарам Медины. Друзья стали его упрекать, но ничто не помогло. Описание его положения вот в этих словах найдете иль когда эту песню споете:

Когда прелестной ты увлечен,