Избранные романы. Компиляция. Книги 1-16

— Боже мой, конечно нет! Как мило с вашей стороны, отец Десмонд, поставить сюда ее изображение. Что может больше соответствовать вашему сану, отец Десмонд, чем поездка в подобном обществе? А теперь пейте-ка поскорее чай, пока он совсем не остыл!

И, тепло улыбнувшись Десмонду, миссис О’Брайен подхватила его мокрые вещи и осторожно прикрыла за собой дверь.

Чай действительно оказался горячим, крепким и очень бодрящим. Не менее восхитительными были горячие, намазанные маслом ячменные сконы и большой кусок бисквита «мадера» прямо из печи.

Предубеждение Десмонда против Килбаррака, которое в свое время возникло исключительно из-за дурных предчувствий, начало постепенно исчезать после радушного приема, а теперь благодаря воздушному бисквиту практически растаяло без следа.

Еще тогда, когда Десмонд подъезжал к церкви в сопровождении неподражаемого Майкла, он заметил застекленную галерею, идущую через двор к дому. И сейчас Десмонду захотелось пройти по галерее в церковь.

В свой последний день в Риме Десмонд решил совершить сентиментальное паломничество в собор Святого Петра. Когда молодой священник вошел в приходскую церковь грязного захолустного ирландского городка, в его памяти еще были свежи воспоминания о величественном римском соборе. Он рассчитывал увидеть — и даже морально подготовил себя к ожидающему его потрясению — стандартную часовню с аляповатым алтарем и стенами, размалеванными ужасами крестного пути Христа.

И Десмонд действительно испытал потрясение, причем настолько сильное, что ему даже пришлось сесть. Он не верил своим глазам. Церковь была поистине прекрасна: подлинная готика, кладка и резьба по камню — настоящее произведение искусства. Величественный неф с проходами с обеих сторон. Готические колонны, поддерживающие ажурные воздушные арки, подчеркивали высокие сводчатые потолки. Изображения крестного пути Христа также были вырезаны из камня, причем, достаточно простые композиционно, они отличались изяществом и тонкостью исполнения. Невозможно было отвести глаз от освещенной алтарной части щедро позолоченного алтаря с прекрасной резной запрестольной перегородкой.

Десмонд упал на колени и возблагодарил Небеса за такой неожиданный подарок, за эту величественную церковь, где он, несомненно, сможет укрепиться в своем священном призвании и еще сильнее возлюбить Господа нашего Иисуса Христа. Он все еще был погружен в молитву, как вдруг послышались звуки органа и мальчишеские голоса, исполняющие хором гимн «Назови Его царем царей».

Десмонд тут же вскочил на ноги и поспешил подняться по винтовой лестнице, ведущей на хоры. Там группа мальчиков разучивала гимн под управлением какого-то молодого человека, но при неожиданном появлении Десмонда все сразу же замолчали.

— О, пожалуйста, продолжайте, продолжайте. Простите, что помешал вам. — С этими словами Десмонд подошел к молодому человеку и протянул ему руку. — Я отец Десмонд Фицджеральд.

— А я Джон Лавин, школьный учитель, отец. Мы здесь обычно репетируем.

— Ради Бога, простите меня, — произнес Десмонд. — У меня просто нет слов. Я не ожидал услышать столь прекрасное пение… и этот необычный, чудесный гимн в таком захолустье, как Уэксфорд.

— И все благодаря мадам Донован, отец. Она любит красивые мальчишеские голоса и, само собой, организовала здесь хор мальчиков.

— Вы замечательно их подготовили. Вам удалось добиться удивительной слаженности.

— Благодарю вас, отец, — улыбнулся молодой человек и, помедлив, добавил: — Если во время посещения прихожан у вас вдруг выдастся свободная минутка, может, заглянете к нам с женой, посмотрите на нашего первенца. — Он застенчиво улыбнулся. — Мы им так гордимся.

— Всенепременнейше. — Десмонд даже позволил себе произнести ирландскую идиому, пожал руку учителю, улыбнулся мальчикам и, все еще под впечатлением от увиденного и услышанного, вышел из церкви.

Когда он вернулся в дом священника, в холле его встретила миссис О’Брайен.

— Каноник уже пришел, отец Десмонд. Вы сможете встретиться за ужином. Я накрываю на стол. Сделайте одолжение, пройдите в столовую, я там камин разожгла специально для вас.

Десмонд вымыл руки и прошел в просторную столовую, где огонь от горящих брикетов торфа освещал красивую старую мебель красного дерева: стол, стулья и буфет. Из окон с двойными рамами открывался потрясающий вид на море вдали, поля и леса, а также на виднеющуюся сквозь деревья крышу большого особняка.

— Вам нравится вид, отец Десмонд?

Вопрос задал каноник Дейли. Это был крепко сбитый, коренастый человек с мощными руками и плечами разносчика угля, но без намека на шею, и с утопающей в плечах круглой, как ядро, словно присыпанной пеплом головой, которую украшала красная четырехугольная шапочка с помпоном. Выражение его кирпично-красного лица с глубоко посаженными честными голубыми глазами было открытым и простодушным, хотя каноник и пытался придать ему некоторую значительность.

— Мне очень нравится вид, каноник. Но еще больше мне понравилась ваша величественная и такая изысканная церковь. Она меня просто потрясла.

— Да, здесь уж ни прибавить, ни убавить. Я очень рад, что вы решили начать с посещения церкви.

В это время миссис О’Брайен принесла ужин: внушительный кусок говядины и отдельно картофель и зеленые овощи.

— Присаживайтесь, — предложил Десмонду каноник.

Каноник занял свое место во главе стола, взял разделочный нож для мяса и принялся так энергично им работать, что вскоре перед Десмондом уже стояла полная тарелка тонко нарезанной говядины, рассыпчатого картофеля и капусты нового урожая.

— Пища у нас здесь простая, но сытная.

— Да что вы, еда просто восхитительная, — ответил Десмонд с набитым ртом.

За время путешествия он успел здорово проголодаться и теперь набросился на то, что лежало перед ним на тарелке, с не меньшим энтузиазмом, чем сам каноник, который украдкой бросал на Десмонда довольные взгляды.

— А я-то боялся, что вы окажетесь одним из этих избалованных приверед, которым все не этак и все не так. По правде говоря, я ожидал увидеть изнеженного римского хлыща. А вы совсем другой.

— Каноник, я вовсе не итальянец, а простой ирландец, долгое время живший в Шотландии.

— Да что вы говорите! Вот так-так, ведь и я тоже. Восемнадцать лет я жил с родителями в Уинтоне, прежде чем они вернулись на родину. Но вы, видно, и сами догадались по моей манере говорить.

— Каноник, благодаря вашему акценту я себя чувствую здесь как дома, и он прекрасно сочетается с вашей недюжинной силой.

Когда они отдали должное основному блюду, миссис О’Брайен убрала со стола, принесла большую тарелку с яблочным пирогом и незаметно удалилась.