Избранные сочинения в 9 томах. Том 4 Осада Бостона; Лоцман
Шрифт:
В 1773 году английское правительство предприняло обходной маневр, чтобы заставить американцев платить налоги. Оно предоставило Ост-Индской торговой компании право беспошлинного ввоза чая в Америку. Был сохранен лишь небольшой косвенный налог. В колониях появился дешевый чай. Однако американцы по-прежнему не желали его покупать. Более того, в декабре 1773 года группа бостонских патриотов, переодевшись индейцами, пробралась на один из кораблей Ост-Индской компании, груженных чаем, и выбросила тюки с чаем в море. Английское правительство ответило самыми крутыми мерами. Штат Массачусетс и его столица Бостон лишились права на выборные учреждения. Порт был закрыт, и город подвергся блокаде. В домах бостонских жителей вновь водворились английские солдаты. Очень скоро в городе началась нехватка продуктов и топлива.
По всем колониям прокатилась волна негодования.
1 июля (день
В ночь на 19 апреля 1775 года военный губернатор генерал Гейдж послал два пехотных полка для захвата склада оружия в Конкорде. По дороге, в Лексингтоне, солдаты должны были арестовать Сэмюэля Адамса и Джона Хэнкока, выдающихся руководителей народного движения. В тот момент, когда английские войска покидали город, на бостонской церкви вспыхнул сигнал. По этому сигналу Поль Ревир, возглавлявший разведку бостонского комитета связи, отправился верхом в Конкорд, оповещая по дороге всех жителей о выступлении «красных мундиров». Скачкой Поля Ревира начинается история войны за независимость.
В Лексингтоне и Конкорде произошли первые стычки англичан с ополченцами. Английские войска, понеся потери, отступили в Бостон. Началась длительная осада города многочисленной армией повстанцев. Она продолжалась почти год. После сражения на Дорчестерских высотах, происшедшего 4 марта 1776 года, англичане были вынуждены оставить город. Четыре месяца спустя американские колонии объявили себя независимым государством.
Действие «Лайонела Линкольна» начинается в период блокады бостонского порта англичанами и завершается сражением на Дорчестерских высотах. Купер показывает здесь один из самых важных, переломных эпизодов американской истории. Задача, поставленная им перед собой, отличалась известной сложностью. Работа над романом потребовала предварительного изучения исторических материалов. В предисловии к роману Купер писал, что ему пришлось проштудировать описания сражений при Лексингтоне и Банкер-Хилле, ознакомиться со множеством документов того времени, не считая различных изданий мемуарного характера. Он специально посетил те места, где должно было протекать действие романа, и даже попытался восстановить картину погоды весной и летом 1775 года. Купер неоднократно подчеркивал историческую точность событий и достоверность деталей, нарисованных в романе.
Подобно Вальтеру Скотту, Купер полагал, что поэтический вымысел не должен искажать историческую действительность. Именно в этом смысл его иронического замечания, адресованного любителям романтической таинственности, которая была введена в моду «готическими» романами конца XVIII века. «Быть может, не найдется другой страны, — говорил он, — история которой давала бы так мало для поэзии, как история Соединенных Штатов. Книгопечатание возникло задолго до поселения первых колонистов, и политика провинций и штатов всегда была направлена к поощрению просвещения. Во всей истории Америки нет не только ни одного темного факта, нет даже сомнительного; все не только выяснено и известно, но даже общеизвестно, так что воображению автора нечего и приукрасить».
Серьезное отношение к истории давало Куперу чувство превосходства над писателями, стремившимися придавать своим романтическим вымыслам видимость правдоподобия. Имея в виду приемы, которыми пользовались эти писатели, Купер в предисловии к «Легендам Тринадцати республик» заверял читателя, что «никакой неведомый человек… не помирал по соседству с ним и не оставлял бумаг, которыми автор законно или незаконно воспользовался. Никакой незнакомец… никогда не вручал ему ни единой исписанной страницы. Никакой хозяин постоялого двора не давал ему никаких материалов… Наконец, он ничего не наворовал из книг, напечатанных готическим шрифтом… Бабушка его была настолько жестока, что отказала ему в сотрудничестве в его трудах».
То, о чем Купер рассказывал читателю в своем романе, было исторической правдой и, следовательно,
не нуждалось, с его точки зрения, в искусственном правдоподобии. Это, однако, не означает, что каждое событие в «Лайонеле Линкольне» исторический факт и что в нем начисто отсутствует вымысел. Напротив, читатель столкнется здесь с самыми невероятными происшествиями, совпадениями и поступками, которые являются плодом воображения автора.Создавая «Лайонела Линкольна», он следовал классическому образцу европейского исторического романа, а именно — романам В. Скотта.
Для В. Скотта история была прежде всего историей народа. Он отказался объяснять исторический процесс волеизъявлением королей, полководцев и политических деятелей. Поэтому задача историка, а тем более автора исторических романов заключалась, по его мнению, прежде всего в исследовании народной жизни и народного сознания. Потребности и страсти народных масс, их интересы, психология, национальные традиции сделались предметом изучения и художественного воспроизведения в историческом романе.
Стремясь соединить политическую историю с историей нравов, В. Скотт создал особую форму романа, в котором политическое действие осуществляется историческими лицами, а духовная жизнь народа показана через судьбы вымышленных персонажей.
Купер довольно точно следует схеме романов своего шотландского учителя. «Лайонел Линкольн» содержит псе признаки типично «скоттовского» романа, начиная от обилия шекспировских эпиграфов и кончая композиционной структурой повествования. Сам Лайонел Линкольн, подобно многочисленным героям В. Скотта, странным и таинственным образом связан с обоими враждующими лагерями. Он оказывается свидетелем важнейших событий, происходящих и среди осажденных и среди осаждающих. Долг призывает его служить королю, но таинственные внутренние побуждения заставляют его сочувствовать повстанцам. К нему вполне можно отнести слова Белинского, сказанные о центральных персонажах романов Скотта: «Некоторые упрекают Вальтера Скотта, что герои многих его романов, сосредоточивая на себе действие целого произведения, в то же время отличаются столь бесцветным характером, что не приковывают к себе исключительно всего нашего интереса, который как бы уступают они второстепенным лицам романа, как более оригинальным и характерным… Это так и должно быть в произведении чисто эпического характера, где главное лицо служит только внешним центром развивающегося события…» [123]
123
В. Г. Белинский. Собр. соч. в трех томах, М., 1948, т. 2, стр. 17.
Купер ведет повествование неторопливо и обстоятельно, обильно уснащая его подробными описаниями, историческими справками, деталями частного и общественного быта.
Для придания большей занимательности своему повествованию Купер вводит в свой роман мотив тайны, что вообще было характерно для литературы конца XVIII — начала XIX века. Однако при этом отношения между действующими лицами настолько запутываются, что автору остается только убить всех действующих лиц, причастных к тайне. Отсюда мелодраматическая сцена в конце романа, где погибают Джэб, его мать и Ральф.
Мы сочли небесполезным указать на литературные влияния, наложившие печать на повествовательные приемы Купера, однако было бы ошибкой видеть в «Лайонеле Линкольне» только подражание Вальтеру Скотту. Оригинальность этого произведения определяется самим историческим материалом и своеобразием общественно-политических позиций автора в его истолковании.
Купер писал о войне за независимость, которую американские колонии начали, не имея ни военных руководителей, ни обученной армии, ни оружия, ни амуниции. Вся тяжесть войны легла на плечи американских фермеров и ремесленников, которые воевали как умели. Они были по большей части хорошими охотниками и великими тружениками. Весь их военный опыт ограничивался мелкими стычками с индейцами. В открытом бою с хорошо обученной регулярной армией англичан они неизбежно потерпели бы поражение. Купер должен был показать ту своеобразную тактику партизанской войны, к которой вынуждены были прибегнуть колонисты. Это была тактика ловушек, засад, неожиданных налетов и ночных нападений, родившаяся, видимо, не без влияния военного искусства индейцев, с которым жители пограничных областей были знакомы, так как сами издавна сражались с непокорными племенами. Разумеется, подобные военные методы не могли решить исход войны, но они помогли американцам продержаться до тех пор, покуда им удалось организовать свою регулярную армию.