Избранные труды по гражданскому праву

Вполне возможны объединения, включающие элементы и транснациональных компаний, и консорциумов, и финансово-промышленных групп. И реальные правовые рамки казахстанского действующего законодательства, прямо скажем, неспособны эффективно регулировать деятельность подобных объединений, подчинить ее государственному контролю и надежно пресекать корыстные попытки получать огромные доходы за счет нарушения социально-публичных интересов.

Прочность внутренних связей и контактов в подобных группах многократно усиливается внешне малозаметным взаимным участием членов объединений в уставных капиталах друг друга, участием должностных и близких к ним лиц в целенаправленной деятельности органов управления подобных объединений. Появившееся сравнительно недавно понятие «аффилированные лица» [69] хорошо характеризует внутренние каналы связи, ведущие к объединению интересов юридических лиц и их должностных лиц, и их акционеров (участников). [70]

69

В отличие от написания в России, в казахстанских документах слово «аффилиированный» пишется с тремя «и».

70

Для хотя бы приблизительного представления о значении аффилированных лиц в формировании политики суперкорпоративных объединений достаточно ознакомиться со списком таких лиц, работающих и сотрудничающих с Российским акционерным обществом «Норильский никель» (“Norilsk Nikel”). Список опубликован в газете «Известия» от 14 февраля 2001 г.

В законодательстве Казахстана нет, например, законов, устанавливающих надежные формы защиты социально-публичных интересов и достаточно эффективные средства контроля над деятельностью суперкорпоративных объединений. Вовсе нет законов о финансово-промышленных группах (в России такой закон есть), о транснациональных компаниях. Очень ограничено законодательство о консорциумах. Оно не включает даже правовой статус операторов подобных объединений, основания общей ответственности за согласованные действия. Нормы, касающиеся подобных объединений, нередко можно найти лишь в антимонопольном законодательстве. Они преимущественно сводятся к запретам. Эта особенность характерна и для последнего казахстанского Закона в данной сфере от 19 января 2001 г. «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности».

Вместе с этим нельзя отрицать, что введение в экономику государства капитала, экономических связей и опыта управления, которыми обычно обладают суперкорпоративные объединения, может оказать значительное положительное влияние на ее позитивное развитие.

Во-первых, такое введение, как правило, соединено с крупными инвестициями, не подлежащими возврату на кредитной основе, что всегда выгоднее, нежели кредиты, хотя бы и недорогие, хотя бы и долгосрочные.

Во-вторых, такое введение неизбежно означает внедрение самых современных методов управления и самой современной технологии, что без особых затрат может быть широко использовано в других сферах экономики государства.

В-третьих, в условиях открытого рынка и свободной конкуренции такое введение в конечном счете ведет к стимулированию повышения качества и снижению стоимости продукции, к превышению предложения над потребительским спросом.

Следует стремиться к максимальному согласованию полезных возможностей с ограничением вероятных негативных результатов. И это обстоятельство, по нашему мнению, еще не воспринято действующим законодательством и явно недостаточно прорабатывается правовой наукой.

Если с этих позиций внимательно рассмотреть законодательство Республики Казахстан, то нетрудно заметить, что общая тенденция, направленная на максимальное ограничение любых монополистических поползновений предпринимателей (а это, прежде всего, зависит от степени захвата монополистами рынков сбыта своей продукции), не может быть оценена однозначно.

Весьма показательно в этом отношении, что и первый основополагающий казахстанский Закон в этой области «О развитии конкуренции и ограничении монополистической деятельности» от 11 июня 1991 г., и ныне действующий Закон «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности» от 19 января 2001 г. направлены лишь на то, чтобы пресекать концентрацию производства и создание крупных предпринимательских структур. В частности, признается по существу нежелательным доминирующее положение хозяйствующего субъекта, доля которого на рынке определенного товара превышает предельную величину, устанавливаемую надлежащим органом управления, но не менее 35 %, причем само понятие рынка по его внешним границам не определяется.

Такое общее определение нуждается сегодня, на мой взгляд, в переоценке. Такова уж экономико-технологическая особенность современного производства, что крупные предприятия требуют меньше затрат на выпуск единицы продукции, нежели мелкие. Отсюда – больше возможностей развития производства. Мелкое производство имеет свои преимущества – оперативность реакции на изменение спроса, уменьшение управленческих расходов и т. д. Поэтому крупное производство успешнее конкурирует при выходе на крупный рынок, при необходимости согласования сложной и протяженной технологии, а мелкое производство – при выпуске технологически простой продукции для местного рынка.

И Казахстан, и Россия, естественно, стремятся увеличить экспорт своей производственной продукции (мы не касаемся здесь специального вопроса о стремлении к увеличению экспорта своих природных ресурсов). Но очевидным представляется, что мелкое производство, как правило, совершенно неконкурентоспособно на экспортном рынке.

Все сказанное позволяет сделать вывод, что развитие экономики требует от права содействовать развитию и крупного, и мелкого производства. Преимущества того и другого должны доказываться свободной конкуренцией на свободном рынке. Поэтому допустимость применять принудительные государственные меры ограничения крупного производства при превышении установленных пределов доминирования на рынке нецелесообразна. Следует использовать более гибкие правовые формы борьбы с монополизмом, среди которых хотелось бы отметить то, что представляется очевидным. Безусловное установление непреодолимых преград для недобросовестной конкуренции в любой ее форме, включая лживую рекламу. Многообразные формы учета связей и зависимости суперкорпоративных объединений для защиты социально-публичных интересов, о чем уже говорилось выше, но отнюдь не методами разукрупнения, ограничения выхода на рынок и установления запрета выпуска той или иной продукции. В этом отношении желательна разработка концепции борьбы не столько с монополизмом, сколько с недобросовестной конкуренцией, злоупотреблением своим монополистическим положением.

Следует заметить, что необходимость переоценки явлений монополизма как такового, необходимость отказа от его односторонней негативной оценки, подтверждается реальной практикой развития экономики Казахстана, и это неизбежно воздействует и на развитие законодательства. Если в начальный период формирования свободного рынка в Казахстане общее законодательство однозначно было направлено против монополизма – явления, вредного для государства и общества, что наиболее четко было выражено упомянутым выше Законом от 11 июня 1991 г., то специальное законодательство об иностранных инвестициях явно содействовало привлечению крупных зарубежных монополистов, оттеснивших внутренних инвесторов от наиболее доходных видов деятельности, в том числе и путем установления налоговых льгот иностранным инвесторам, [71] установления гарантий неизменяемости благоприятного для них законодательства. [72]

71

1 См.: ст. 19–24 Закона об иностранных инвестициях в Казахской ССР от 7 декабря 1990 г.

72

См.: ст. 4–13 Закона об иностранных инвестициях от 27 декабря 1994 г.; Закон о государственной поддержке прямых инвестиций от 28 февраля 1997 г.; Закон о естественных монополиях от 9 июля 1998 г.

Любопытно просмотреть историю развития законодательства о страховании. Первым казахстанским Законом в этой области – «О страховании в Республике Казахстан» от 3 июля 1992 г. – запрещалось привлечение иностранцев к участию в страховых компаниях (ст. 19). Указом Президента Республики Казахстан от 16 апреля 1994 г. «Об организационно-правовых мерах по формированию и развитию страхового рынка» допускалось привлечение иностранного капитала к страховому рынку, но лишь в качестве участника перестраховочной компании, образуемой монопольно Министерством финансов Республики (ст. 6). Указом Президента Республики Казахстан, имеющим силу Закона, от 3 октября 1995 г. «О страховании» предусматривалась возможность участия иностранных юридических лиц и иностранных граждан в страховых и перестраховочных организациях Республики Казахстан с тем, чтобы доля участия иностранных инвесторов в уставном капитале такой организации в совокупности не превышала 50 % (ст. 8). В Законе же «О страховой деятельности» от 18 декабря 2000 г. допускается участие нерезидентов в создании страховых и перестраховочных организаций без ограничения размера их долей в уставном капитале (ст. 21).

Наблюдается явная тенденция расширения возможностей иностранных инвестиций участвовать в страховой деятельности, стремящейся к захвату доминирующего положения на страховом рынке. Можно ожидать и здесь появления транснациональных страховых компаний, что вполне допускается утвержденной Президентом Республики Казахстан 27 ноября 2000 г. Государственной программой развития страхования в Республике Казахстан на 2000–2002 гг.

Все изложенное выше позволяет поставить вопрос о переоценке нашего отношения к монополизму как к явлению, которое существует реально и реально должно учитываться нашим законодательством.

Специально следует обратить внимание на особенности правового статуса национальных компаний. Законодательство использует термин «национальная компания», но в полном объеме не раскрывает его содержания. По складывающейся практике можно пока ориентироваться на то, что: а) национальная компания является акционерной компанией и потому должна подчиняться законодательству об акционерных обществах; б) все или подавляющее большинство акций национальной компании принадлежит государству; в) национальная компания действует с полным учетом государственных интересов и потому, будучи уполномоченной на это, может выступать от имени государства; г) национальным компаниям государство безвозмездно передает принадлежащие ему пакеты акций обычных акционерных обществ. Сказанное подтверждается определением правового статуса Национальной нефтегазовой компании «Казахойл» и Национальной атомной компании «Казатомпром», произведенным Президентом и Правительством. [73]

73

См.: Указ Президента Республики Казахстан от 4 марта 1997 г. «О создании “Национальной нефтегазовой компании «Казахойл»”»; постановления Правительства Республики Казахстан от 24 марта 1997 г. «Об акционерном обществе “Национальная нефтегазовая компания «Казахойл»”»; от 22 июля 1997 г. «Вопросы Национальной атомной компании “Казатомпром”» с последующими изменениями.