Избранный

Я сразу же обернулся, но уже знал кто это был – мой отец. Все такой же седой, с аккуратной бородкой и пронзительным взглядом тёмно-зелёных глаз. Но одет был в тёмно-синий костюм-тройку, с жилеткой и серебристыми пуговицами.

— Здравствуй, отец, — быстро выйдя из-за стола, я вежливо склонил голову, как это подобает по этикету.

По примеру моего брата брови отца взлетели вверх, и он спешно подошёл ближе.

— Оксан… Это… точно Андрей? — с изумлением спросил он мать.

«Ну вот… Второй родственник меня не узнаёт», — слегка похолодел я.

— Ты чего такое говоришь?! — нахмурилась она и встала. — Родного сына не признал?

— Когда мне говорили, что он изменился, я не ожидал таких изменений, за столь короткий срок.

— Потому что нужно было интересоваться своим сыном, граф! А не вешать сразу печать позора! Видишь, как он исправился? И срок не короткий, а почти год!

Отец с подозрением стал пристально меня разглядывать. Я же почувствовал себя не в своей тарелке, но не отводя от него взгляда, попытался как-то объясниться.

— Отец, я…

— Молчи, сын, — оборвал он меня.

С минуту он рассматривал меня вокруг и постоянно хмыкал. А когда насмотрелся, остановился напротив и сказал:

— Значит, Гриша не преувеличивал на счёт тебя. Изоляция – это, оказывается, отличный метод воспитания. — И поглядел на мать, улыбнулся. — Я же говорил, дорогая.

«Вообще-то, настоящий твой сын практически покончил жизнь самоубийством!» — мысленно возмутился я.

— Я всё равно не согласна с такими методами, — фыркнула мама.

— Это не важно, в чём ты там не согласна, — хмыкнул отец и обратился ко мне. — Пойдём, сын. У нас с тобой обстоятельный разговор намечается…

«Вот так сходу…» — вздохнул я.

Глава 9

Для «обстоятельного» разговора мы отправились на четвёртый этаж в кабинет отца. Под стать всей роскоши, его кабинет имел везде позолоченные элементы декора. Массивный письменный стол с современным оборудованием, а над головой висела картина нынешнего Императора, Дмитрия Петрова, вроде.

Всё бы ничего, но от позолоты уже подташнивает…

— Присаживайся, — велел отец, указывая мне на кресло перед своим столом.

Создавая уверенный вид, я быстро сел и терпеливо стал ждать. Он сцепил перед собой руки и опять стал пристально проделывать во мне дыру.

— Эм… Отец, а где Илья? И серый, ой… Григорий Юрьевич? — решил я нарушить тишину, а брови отца взлетели вверх.

— Твоя манера речи сильно изменилась, — сказал он и прищурился.

— Я просто работал над собой и прочёл много книг за это время… — как можно более непринуждённо ответил я.

— Удивительно… И что же ты последнее читал?

— Пять реконструкций Петра Великого, — честно ответил я.

— А художественные романы?

— Последнее – Лимит Влияния, известного Аркадия Канского.

Да. Я уделил большое внимание популярным книгам по вечерам. С пирожками вдохновения это было крайне просто и увлекательно.

— Очень похвально. Это и правда кое-что объясняет. Но не объясняет незнание наших дел, — приподнял он бровь. — Илья занят управлением комбинатом, как и всегда. Григорий находится в администрации по делам губернии. Он, как-никак, по совместительству губернатор.

— Я раньше не интересовался, но теперь интересуюсь. Учту, — кратко улыбнулся я.

Отец ничего не ответил и стал сверлить меня взглядом дальше. Создавалось ощущение, что он что-то подозревает. И это неудивительно. Я и правда не могу себя вести как предыдущий Андрей.

Однако спустя полминуты он спросил:

— Скажи, сын, каков девиз нашей семьи?

— Э-э… Светлое будущее во имя императора и семьи Черных.

Этот девиз указан на личном сайте моего «рода». Я, когда увидел, просто охренел от сайта, как будто какой-то корпорации. Там, помимо вкладок «Производство», «Техника», «Заслуги», ещё и «Вакансии» были для набора вольных простолюдинов.

— Именно! — поднял он палец вверх. — Поэтому, сын, ты должен послужить семье и императору. Пора уже взяться за ум и как минимум очистить своё имя от прошлых прегрешений…

С этими словами он взял пульт – местный аналог компьютерной мышки – и, что-то щёлкнув, повернул свой монитор ко мне. На экране отобразился какой-то герб с непонятными письменами, похожими на арабский.

— Что это, отец?

— Это герб семьи казахского графа Момишулы…

Он начал говорить, а я расслабил булки. Видно, он отбросил свои подозрения, так как начал с энтузиазмом рассказывать о каком-то деле, связанном с этим гербом.

Вот только я не ожидал, что он начнёт рассказывать о «забугорных» родах…

В Казахстане графства и баронства сами по себе слух режут, – почему не ханы, халифаты всякие? – а тут ещё и фамилия, хрен выговоришь. И у них нет привычных мне нормальных казахских фамилий заканчивающихся на «ов» или «ин». Только вот такая абракадабра.

— …в каком-то роде это наши побратимы. Мы давно и плотно сотрудничаем с этой семьёй. И для нашей родной Империи очень важно международное сотрудничество… — продолжал отец, а я продолжил послушно вникать.

Короче, у данного графа в собственности небольшой комбинат по производству чистого кремния и солнечных панелей, из того же кремния и каких-то маг-накопителей. А сейчас он на стадии развёртывания производства каких-то полупроводников для электроники. Мол, кремний сам по себе всегда нужен, но вот ещё одна лаборатория по созданию чипов – это вообще атас.

С умным видом я кивал, но нихера не понимал, ни в деле каких-то «полупроводников», ни в том, зачем он вообще мне это рассказывает. Пока, собственно, не дошёл до этого:

— У Бакира год назад погиб в среднем разломе единственный наследник, — хмыкнул отец. — Как понимаешь, казахская культура до абсурда патриархальна. Не то что у нас, свободы и власти женщинам дают чересчур много… — поморщился он.

«Много?! Да ты мать затыкаешь взмахом руки!»

— Графу необходим наследник, что сможет вместе с его дочерью правильно распоряжаться активами семьи. А так как мы с ним побратимы в нашем нелёгком деле, я договорился с ним на выдающуюся свадьбу, чтобы, как говорится, расширить наше величие на оба государства, — улыбнулся он и щёлкнул на пульте кнопку.