Избранный

И вот тогда в один прекрасный день во время утренней пробежки перед моими глазами предстало нечто прекрасное, и имя ей было Анна. По спине возлежали длинные шелковистые волосы до пояса цвета пшеницы, из-за солнцезащитных очков выглядывали искрящиеся зеленые глаза, тонкие черты лица, а ее стать производила столь естественную хрупкость благодаря худобе… Вся эта красота была хороша в своей естественности, так как было очевидно, что на ней нет ни грамма косметики. Ведь обычно мало кто может радовать глаз без приукрашивания. Ее терпеливое ожидание у крыльца закончилось тем, что к ней подошла женщина средних лет и что-то показала ей руками, на что та понимающе кивнула и вошла в дом.

Ослепленность ее красотой приковала меня к просиживанию штанов на бордюре, откуда я ждал ее появления. И это того стоило, чтобы понять в чем недостаток такой прелестной девчушки. Вышла она спустя полчаса, и бегом пошла в сторону, где располагался торговый центр. Мой крик ей вдогонку прошел мимо ее ушей, и мне пришлось вставать, чтобы догнать. Когда сравнялся с ней, она увидела меня и перепугано отвернулась, ускоряя свой и без того быстрые шаги. Опять пришлось последовать ее темпу, чтобы сказать ей что-нибудь, дабы завязать знакомство:

– Девушка, куда Вы так спешите? Давайте познакомимся, я – Макс…

Наконец-то неуловимая остановилась и глядя на мои говорящие уста, что-то замахала в ответ, указывая на свои уши и скрещивая свои кисти, тем самым показывая крест.

Вон оно что: прекрасная незнакомка – глухонемая. Это настолько меня ошарашило. Мои симпатии к ней оказались той силы, что как и всепоглощающего разочарования. Расстраивал не сам факт ее глухоты, а того, что не знал как с ней общаться, чего сильно хотелось, и незнание языка жеста сильно осложняло мои намерения.

 Воспользовавшись моим шоковым состоянии, быстро ускользнула в нужном ей направлении. Оставшись наедине со своим ступором, меня стали донимать мысли, а почему все мы здесь исключительно с какими-то особенностями? Неужели здесь не ступала нога здорового подростка? В общем, мои мысли стали все больше занимать странность этого места. Официальная версия, что мы здесь в курортно-санаторном месторасположении меня больше не устраивала. Потому что мы помимо ежемесячной проверки с врачами не пересекаемся, только в крайних случаях вроде внезапного ухудшения самочувствия. Никаких тебе процедур, просто гуляй себе, делай что хочешь и все. С чего бы так с нами так нянчились, ведь ничьи родители не вносили ни копейки за проживание-питание и абсолютно любые капризы. Что за благотворительность такая?

В общем, я был полон решимости и желания вновь увидеть инспекторов, чтобы задать интересующие меня вопросы. А пока я с тоской смотрел на дом с новыми жителями, благо он находился рядом с нашим. Желания ожидать ее возвращения не было, да и так довольно на сегодня с девушки, которую видимо сильно напугал мой пыл, проявленный по отношению к ней. Утро вечера мудренее.

Утром следующего дня мне пришла в голову такая банальная в своей простоте идея: напишу ка я соседке письмо, уж читать и писать она должна уметь! Отыскав в своем письменном столе завалявшуюся тетрадь, я вырвав из из пару листов. Как только ручка оказалась в моей руке, голова тут же опустела: не знал с чего начать, привет или доброе утро, красивая незнакомка или просто незнакомка, меня зовут Макс или желаю с Вами познакомиться? Глаза боятся, а руки делают, и в итоге получилась такая себе нетленка на несколько страниц:

«Привет, незнакомка! Я тот парень, что вчера с тобой пытался заговорить! Я так понял, ты лишена возможности слышать, и поэтому тебя пугает такое настойчивое внимание вроде моего. Но тем не менее, твоя глухота не должна становиться преградой на пути возникновения нашей дружбы! И поэтому я решил прибегнуть к такому способу, как переписка, надеюсь, ты не сочтешь меня старомодным, ведь сейчас практически никто не проводит чернилом по листу бумаги? Ладно, довольно прелюдий! Для начала, позволь представиться: мои имя – Макс, мне недавно исполнилось 15 лет, что я из себя представляю внешне – ты уже увидела. У меня дцп, что всегда мешало мне получать от жизни то удовольствие, но здесь меня словно подменили, этого диагноза не замечаю так как раньше. Здесь вообще замечательная атмосфера взаимоуважения и понимания, потом до тебя это дойдет. Моя страсть – это музыка, в основном прошлых десятилетий, неважно какого жанра, лишь бы затрагивала струны души; литература, которой я «заболел» благодаря дедушкиному наследию, мне от него досталась самые лучшие книги, проверенные временем, так что это письмо адресовывается заядлым книгоманом. А ты любишь читать, если да, то какие твои самые любимые произведения?; а также недавно к моим двум страстям прибавилось вырезание небольших деревянных штучек с помощью лобзика. Еще немного балуюсь просмотром кино, но всегда по настроению, так что, нельзя сказать, фильмы трогают меня так же сильно, как вышеупомянутые виды досуга. Что касается школы, то там я числюсь больше в списке «троечников», с редким сдвигом в сторону «хорошистов», но по литературе и языку я крепкий отличник. Ты ведь тоже на год освобождена от учебы, как и все мы здесь? 

Здесь отличные ребята, правда все – парни, но думаю тебе не стоит бояться и избегать нас. Этим письмом я приношу клятву, что ты можешь рассчитывать на меня. И поэтому выражаю огромную надежду на то, что ты прочитаешь мои буквосочетания, и не станешь отвечать молчанием. 

С уважением, твой сосед по дому.

p. S. Кстати, забыл сказать, что у меня есть желание обучиться тому языку, на котором ты разговариваешь. Жду ответа.»

Такого привычного предмета, как почтовый ящик, ни у кого не было, так что, мне пришлось постучаться в дверь, чтобы передать письмо. Ноги словно прилипли к асфальту, отказываясь мне служить, а сердце бешено колотилось, отдавая ритмом в самые виски. Судорожно сглотнув, я все же пересилил свой страх, и мой кулак робко отбивал стук. В тот самый момент, меня осенило, что и та женщина может не слышать, но ее звонкий крик «Иду!» развенчал мои догадки. Видимо, мой визит нельзя назвать своевременным, ибо перед моими глазами предстала запотевшая и растрепанная женщина, которую видел вчера.

– Вы что-то хотели, молодой человек? – спросила она, подняв левую бровь.

– Да, не могли бы Вы передать это письмо девушке, которая здесь живет…

– Анне, что ли? – Ладно, давайте сюда, на этом все? – женщина суетливо стала поторапливать меня с ответом, когда на моем лице появилось выражение неуверенности.

– Да… – и дверь тут же захлопнулась. Хорошее воспитание, ничего не скажешь.

Ответа не пришлось ждать долго. Меня по пути домой с руками полными продуктов встретила сия прелестная соседка, что, видимо, хотела мне вручить конверт и какую-то книгу. Когда она увидела, что мои руки заняты, быстро положила свое на ступеньку и тут же убежала к себе.

– Маааам! – Заорал я еще и потому что совершенно не горел желанием ставить пакеты на пол.

– Зачем так кричать, я не глухая, – в мой адрес полетел беззлобное замечание, но мне было важнее то, что лежало у моих ног. – Что это лежит внизу?

– Да так, это мне. – Я стал мяться, словно нашкодивший котенок, по-прежнему пялясь на по-девчачьему розовый конверт.

Схватив все это добро, помчался к себе в комнату, настолько меня переполняло любопытство, что даже не рассматривал, что за книга прилагалась.

Вот лежат они брошенные на кровать, а я уже чувствую нарастающее волнение, что сеяло семена страха: а вдруг она пишет, чтоб я шел на три ласковые? Что-то сегодня уже второй приступ паники, чего раньше не испытывал. Не съест же она меня, тем более посредством какой-то бумаги, тогда и бояться нечего. Но попытки себя переселить и взять конверт в руки пали ниц перед бурлящим животом.

Опустив свою голову под кран с струей холодной воды, меня стало немного отпускать. Кое-как вытерев мокрую макушку, я сделал глубокий вдох и взял в руки конверт. Надо сказать, что конверт до этого времени лежал прямо на обложке, и убрав его, смог увидеть знак того, что мне отвечают взаимностью. На обложке красовалось название «Язык жестов для чайников». С моей души словно камень свалился, если не кирпично-строительный завод. Но руки все же немного потряхивали. Первое, что бросилось в глаза, так это искусно выработанный почерк, от чего казалось, что это буквы и слова, а какая-то картинка с закорючками и завитушками. Приложил бумагу к носу, и почувствовал еле уловимый цветочный запах. Улегшись поудобнее на кровати, я стал с жадностью читать и перечитывать послание той, кого звали Анна.