Изгнанник Ардена

– Вы немедленно отправитесь в свои…

Орион снова не успел договорить, но в этот раз не из-за ее опрометчивой выходки. Кто-то бесшумно подкрался к нему со спины и прижал ко рту тряпку. Адалина почувствовала приторный аромат и резко прикрыла нос воротом балахона. Орион задергался, пытаясь высвободиться из хватки незнакомца, но вскоре обмяк.

– Так и знал, что без приключений к назначенному месту ты не доберешься, – с недовольством проворчал Тристан, оттаскивая Ориона к стене. – Нам нужно поторопиться, он пробудет без сознания от силы полчаса.

Справившись с оцепенением, Адалина провела дрожащей рукой по лицу и почувствовала, что лоб ее покрыт холодной испариной.

– Что ты с ним сделал?

– Дал понюхать сильное снотворное снадобье.

– Почему не убил?

– Я глава шпионской гильдии, а не убийца. – На последнем слове его голос почему-то дрогнул, но потом он заговорил более грубым тоном: – К таким варварским методам предпочитаю прибегать только в самых крайних случаях.

Тристан прислонил Ориона к стене и засунул платок во внутренний карман. На его глазу уже не было повязки, и в темноте Адалине показалось, что его глаза блестят, как у кота.

– Надеюсь, выбирая наряд, ты не следовала истинному образу ночной демонессы. У тебя под балахоном есть что-то, кроме исподнего?

– Я знаю, что вы желаете заглянуть под юбку всем женщинам мира, принц Тристан, но сейчас не лучший момент для этого, – съязвила Адалина, нетерпеливо стирая алую краску с губ и подбородка.

Тристан протянул ей руку, и она схватилась за нее мертвой хваткой. Потом он провел ее мимо статуи с одноруким всадником и вошел в кабинет ныне покойного короля Танната. Мебель покрывала белая ткань, а ценные вещи вынесли на девятый день после похорон. Здесь остались лишь диван у камина, кресло-качалка, в котором так любил сидеть король, перебирая письма и документы, и громоздкий письменный стол.

Поднявшийся ветер разогнал тучи, и на небе показалась луна, озарившая комнату тусклым серебряным светом. Адалина рассмотрела висящий над столом портрет молодого короля Танната. Темно-каштановые волосы крупными локонами обрамляли скуластое лицо. Большие темно-карие глаза короля сверлили ее задумчивым взглядом, от которого становилось не по себе. Художник изобразил Танната с такой точностью, будто тот был живой и вот-вот заговорит с ними. Адалина никогда раньше не видела портрета короля в столь юном возрасте, и ей было непривычно разглядывать знакомое лицо без щетины и густых усов. Картина нуждалась в реставрации: кое-где на холсте виднелись потертости и трещинки. Несколько пятен над губой и на щеке были такими маленькими, что напоминали родинки.

Адалина с трудом отвернулась от портрета, когда Тристан открыл дверь балкона, впуская в кабинет свежий летний ветерок, всколыхнувший белую ткань на письменном столе.

– Как мы выберемся из дворца?

Тристан скинул с себя жилетку, закатал рукава рубашки и ступил на балкон.

– В этом тряпье, – он указал подбородком на ее балахон, – бегать по крышам будет неудобно. Поэтому я сказал тебе надеть штаны.

– По крышам? – изумленно переспросила она.

– Шевелись давай!

Адалина коротко вздохнула и начала распускать пояс. Сняв балахон и ажурную маску с лица, она приблизилась к Тристану и проследила за его взглядом. Она не боялась высоты. Стена в этой части дворца была украшена искусным барельефом в виде виноградных лоз, которые вились до самой крыши.

– Мы полезем на крышу по сточной трубе? – спросила она.

– Да. Здесь это сделать проще всего, а восточная башня скроет нас от лишних глаз. – Тристан прищурился, придирчиво осматривая ее с ног до головы. – Дорогуша, спешу тебя огорчить, но я не намерен устраивать романтическую прогулку под луной. Собери волосы, если не хочешь, чтобы они мешали.

Адалина чуть не взвыла от досады. Об этом она совсем не подумала.

Шпильки, которыми она заколола капюшон, были слишком маленькими, чтобы удержать ее тяжелые густые локоны. Она принялась заплетать косу, лихорадочно соображая, чем перевязать ее, но тут к ней подошел Тристан. Он стянул с головы бордовую повязку и завел руки ей за спину. Адалина почувствовала аромат спелой вишни, которую так сильно любила.

– Я бы и сама справилась, – тихо сказала она, не глядя на него.

– Я справлюсь быстрее. – Он затянул повязку у нее на волосах в прочный узел и подмигнул. – Я лезу первым, ты следом. По крыше мы переберемся к северной части дворца, а оттуда – к соседнему дому, который принадлежит лорду Моро.

Лорд Моро и его супруга присутствовали на балу и даже не подозревали, что в их дом собираются пробраться незваные гости.

– А как же стража? – спросила Адалина нарочито небрежным тоном, пока Тристан уверенно карабкался вверх по трубе.

– Все под контролем. Давай же, за мной. Вставай ногами на те же выступы, что и я.

Адалина уже лазала по трубам. Это умение она продемонстрировала в прошлый раз и самому Тристану. Возможно, именно поэтому он выбрал такой план побега.

– Все слишком просто, – пробормотала она себе под нос, но Тристан ее услышал.

– Маленькая Адалина, на подготовку твоего побега ушел целый месяц. Все должно пройти просто и гладко благодаря усилиям моей гильдии. Я устроил все так, что к тому моменту, как мы окажемся на территории Моро, в той части дома не будет никого, кроме подкупленных мною стражников.

Они вскарабкались по стене на удивление быстро. Тристан идеально подобрал место подъема, и Адалина даже не устала, словно взбиралась по невысокой стремянке. Тристан перелез через водосточный желоб на крышу, а потом помог Адалине. Обхватил ее за талию и легко, словно она была пушинкой, поднял ее.

– Умница, – похвалил он ее то ли за быстрый подъем, то ли за то, с какой легкостью она приняла его помощь, крепко обняв за плечи. – А теперь нужно обогнуть крышу по правой стороне, да поживее, уже началась церемония запуска бумажных фонарей.

Словно в подтверждение его слов, со стороны центральной площади ветер донес людской гомон и смех. Адалина обернулась и увидела, что первые огоньки медленно взлетели к серым, почти прозрачным облакам, которые тонкой пеленой обволокли луну и звезды.

Сердце ее отозвалось глухой болью, когда перед глазами яркой вспышкой пронеслось воспоминание. Три года назад она наблюдала за церемонией с крыши поместья Ришель вместе с младшим братом Эмильеном. Отец негодовал, что девушке не пристало лазать по деревьям и крышам, словно воришке, и запрещал Адалине вести себя подобным образом, но брат всегда подначивал ее на новые проказы. Они пробрались на крышу через старый чердак и устроили там настоящий пикник с вином и фруктами. Эмиль рассказывал ей о девушке из города, которой он увлекся, а она звонко хохотала над его неловкими попытками произвести на нее впечатление.