Изгой ночного клана. Том 1
Шрифт:
Я упал на колени между самыми дорогими мне людьми.
Татьяна застонала и попыталась подняться. Лиза лежала неподвижно.
— Не вставай! Не надо. Сейчас вызову скорую.
Я полез за телефоном.
Таня меня не послушала и склонилась над головой дочери.
19:37 — высветилось на заблокированном дисплее.
Дрожащие пальцы принялись рисовать графический ключ. Мокрый дисплей плохо откликался и отказывался давать доступ к телефону. А потом я заметил, что связи нет. Возможно, из-за грозы. А может, из-за высших сил, которые меня за что-то наказывали.
Через пару секунд до меня
Я ввёл номер скорой, но ледяной голос сообщил, что вызов не может быть совершён. Телефон выпал из дрожащих рук.
Подполз к дочке и пытался нащупать пульс.
Пульса не было.
* * *
Я проснулся как после ужасного кошмара, но хуже всего было осознание, что это не сон, а воспоминание.
Внутри ощущалась пустота. Бездонная холодная пустота, в которую провалилось моё сознание.
Мне уже было плевать, что я в камере. Отпустят меня или нет. Умру я или выживу…
Смысла жить нет.
Или есть?
Может, в том мире моя дочь и мертва, но я могу обрести её в этом.
А для этого нужно выйти из чёртовой камеры.
А чтобы отсюда выйти, мне нужно вспомнить про ту грёбаную ночь.
Снова началась головная боль, нарастающая с каждой секундой. Послышались шаги за дверью. Она с грохотом отъехала в сторону, и я увидел Руфуса.
Он снова поднял руку, и головная боль прекратилась, а его сопровождающие ушли.
— Я вижу, у тебя прогресс. Память возвращается?
— Прогресс? Выпусти меня, и я тебе такой прогресс покажу… — злобно прорычал я.
— Понимаю. Сложно ворошить прошлое, которое годами пытался забыть.
— Ни хера ты не понимаешь.
— Ошибаешься. Забираясь в чужое сознание, я переживаю те же эмоции. И они, как правило, не самые приятные.
— Чего тебе от меня надо?
— Я уже говорил. Мне нужна информация. Только я не могу её вытащить из тебя, пока ты борешься сам с собой.
— Да ни с кем я не борюсь. Я хочу найти дочь.
— Чью дочь? Твою?
— Да.
— Или Варуса?
Я задумался. В голове всё снова перемешалось, перевернулось. Я Варус или Виталий?
— Я не знаю… — выдохнул я.
— Тогда у нас всё на сегодня, но, может, твой старый друг поможет тебе всё вспомнить.
Руфус ушёл, не попрощавшись, но дверь камеры не закрывалась.
А через несколько минут я увидел капюшонщика из ночного клана, который за мной наблюдал.
— Ты! Кто ты такой?! — спросил я, повышая тон.
— Не помнишь меня? — спросил парень в ответ спокойным низким голосом.
— Ты следил за мной, но я тебя не знаю.
— А так? — спросил он, снимая капюшон.
Я увидел молодое лицо примерно моего возраста. Спокойное выражение, уверенный взгляд.
В голове сразу возникло множество воспоминаний. Совместные бои с мутантами. Охота. Городские стычки.
Мы дружили. Причём не только на работе. Свободное время часто проводили вместе, выпивая в трактире или проводя время с семьёй.
— Кут. Кутис Норд, — пробормотал я.
— Значит, всё же помнишь. Рад тебя видеть, старина.
— Я тебя тоже. Только объясни мне, что происходит? Почему
ты за мной следил? Почему ты общаешься с сумеречным кланом?— Ну, это долгая история. Но надеюсь, тебе это поможет. Руфус рассказал о твоей проблеме. И я надеюсь, что ты придёшь в себя.
— И я надеюсь…
— С чего же начать… Ты помнишь день рождения?
Я сразу же вспомнил Лизу, лежащую в луже крови. Мне резко поплохело. А потом появилось другое воспоминание.
Я Варус. И я со своей женой, дочкой и семьёй Кута праздновали день рождения Тины, а заодно и моё повышение. Я получил звание капитана первого ранга, а вместе с этим и новый дом в верхнем квартале. Звание самое низкое, но уже среди руководства. Его добиваются самые талантливые, упорные и преданные, и я соответствовал по всем пунктам.
А ещё, я был особенным. В десять лет меня забрали от родителей и начали проводить опыты.
Во время выбросов одного из трёх вулканов меня помещали в какую-то капсулу, в которой было жарко и сложно дышать. Я впитывал что-то вроде облучения и потом несколько дней приходил в себя. Меня постоянно рвало. В любой момент могла пойти кровь из носа или ушей. Поначалу это было невыносимо, но спустя пару лет стало легче. Особенно легко было вечером и ночью. Ночь всегда была моим временем. С самого рождения. Я становился в два раза сильнее, чем обычно. Раны заживали в два раза быстрее. Реакция и скорость движений тоже становились лучше.
А ещё мне кололи уколы, от которых я превращался в овощ на несколько часов. Меня заставляли делать то, что я не должен уметь. Двигать предметы и пытаться читать мысли.
Первые годы ничего не получалось, но пытки продолжались. И в шестнадцать я впервые сумел сдвинуть предмет силой мысли. Этот навык развивался, вместе с частицей сумерек. Особенно легко это удавалось в вечернее время. По ночам я развивал основной навык — владение собственным телом и его изменение.
Мои руки превращались в настоящее оружие — клинки или подвижные тентакли.
К восемнадцати годам проклюнулась способность читать чужие мысли. Точнее, сначала я смог лишь чувствовать настроение других людей. Позже улавливал их намерения. Например, я всегда знал, что мне идут делать укол, ещё за несколько минут до того, как в комнату входил человек со шприцем. В девятнадцать я уже мог чувствовать опасность и учился применять этот навык в бою.
А в двадцать… Я стал полноценным бойцом ночного клана. В этом возрасте все кланы выдают своим рекрутам звание рядового первого ранга и берут на охоту за стенами города. Опаснейшее место. Нас с детства учили, что за стенами трудно выжить, но туда необходимо выходить, чтобы добывать еду и орум, а также зачищать скопления мутантов, предотвращая нападения на город.
Опыты прекратились, но я уже умел всё, что и другие люди из сумеречного клана. Мне было запрещено говорить об этих способностях и демонстрировать их. Лишь в крайнем случае, когда никто не видит.
У меня появилась жена, а вскоре и дочь. Я очень быстро продвигался по карьерной лестнице и делал всё, что от меня требовало руководство клана. К двадцати пяти я стал офицером первого ранга, а в тридцать получил повышение до капитана, которых было не больше пятнадцати человек на весь ночной клан.