Изгой

Ренно кивнул. Он считал Марию своим другом и с удовольствием снова встретится с ней.

В приемной действительно было много людей. Здесь присутствовали лорды и леди, все в богатых костюмах. Высокопоставленные офицеры, в том числе несколько генералов и адмиралов, были в парадной форме с орденами на груди. Фаворитки известных вельмож выделялись из толпы яркими нарядами и украшениями, значит, Адриана не будет сильно бросаться в глаза. В зале стояли караульные из числа дворцовой гвардии. На них были красные мундиры, в руках – мушкеты со штыками.

Королевская приемная представляла собой огромный зал, основным украшением которого была хрустальная люстра необычайной красоты. Но король Вильгельм был крайне скуп, и в люстре горели дешевые свечи. Они дымили и едко пахли.

В зале было два небольших камина, но они давали мало тепла, и дамы в слишком открытых нарядах ежились от холода. Они пришли сюда в надежде, что будут присутствовать при интереснейшем спектакле, но уже так утомились и озябли, что мечтали, чтобы прием поскорее закончился. Большинство мужчин были в шляпах с перьями, так как король благосклонно разрешил в связи с холодом появляться в приемной в шляпах.

Посредине зал пересекала узкая дорожка пурпурного цвета, а в дальнем его конце восседали король Вильгельм и королева Мария. Их троны стояли на помосте, возвышавшемся примерно на фут. Королева знала, что в приемной прохладно, и потому разумно надела простое шерстяное платье коричневого цвета. Вильгельм тоже был, как всегда, одет просто. Единственным ярким пятном в его костюме была голубая лента ордена Подвязки [22] , надетая через плечо. Только члены палаты общин, стоявшие рядом с лордом Бомоном, были одеты так же скромно, как и король.

22

Орден Подвязки – высший орден; учрежден королем Эдуардом III в 1348 г. По преданию, Эдуард III поднял подвязку, оброненную придворной дамой на балу, и, чтобы отвлечь внимание гостей, надел ее под колено со словами: «Позор тому, кто плохо думает об этом».

Король выглядел старым и усталым. Мешки под глазами говорили о том, что он недосыпает. В нетерпении он постоянно постукивал пальцами по подлокотнику. Он согласился на эту аудиенцию, только чтобы доставить удовольствие королеве; сам же в это время обдумывал предстоящее заседание Тайного совета.

Ренно остановился у входа в приемный зал вместе с полковником Черчиллем. Он видел Джефри и Адриану, те стояли рядом с лордом Бомоном. На другой стороне зала он заметил еще одно знакомое лицо: граф Линкольн, с которым он как-то поссорился в таверне.

Ренно не нервничал. Он, сын Гонки, имеет право быть достойно принятым великим сахемом англичан. Он и так слишком долго ждал этого часа.

К ним подошел гофмейстер. Весь его апломб, вся самоуверенность испарились при виде белого индейца. У него даже голос дрогнул, когда он объявил: «Принц Ренно из племени сенеков».

Ренно вошел в зал. Рядом с ним по пурпурной дорожке шел полковник Черчилль. Ренно снял плащ из бизоньей шкуры, и все присутствующие, не отрываясь, смотрели на него, но он не обращал на них никакого внимания. Полковник Черчилль принял его плащ и остановился.

К помосту Ренно подошел один.

Королева хотела помочь Ренно, она медленно и четко произнесла:

– Мы рады видеть вас снова, Ренно. – Придворные были потрясены внешним видом Ренно, но, когда он заговорил, все от удивления раскрыли рты.

Стоя у подножия помоста, он поднял вверх правую руку и сказал:

– Приветствую тебя, великий сахем англичан. – И, молниеносно вскочив на помост, пожал локоть короля.

Гвардейцы не успели даже глазом моргнуть.

Вильгельм был потрясен, он уже не чувствовал скуки. На какое-то мгновение ему показалось, будто этот полуголый дикарь хочет на него напасть, но он тут же понял, что это индейская форма приветствия, и ответил:

– Приветствую тебя, Ренно из племени сенеков.

Поднявшийся было смех замер. Король вел себя с таким же достоинством, как и его гость.

Ренно был доволен. С первого взгляда Вильгельм ему не очень понравился. Ренно заметил, что у короля дряблое тело, в отличие от ирокезских вождей и старейшин, которые до конца своих дней оставались могучими воинами. Но Вильгельм вел себя как настоящий вождь, а это самое главное, и Ренно успокоился. В этом зале достаточно прохладно, и это тоже ему нравилось. Обычно в английских домах Ренно было слишком душно. Ренно решил, что король намного разумнее остальных англичан.

Король спросил, что означают перья, которые Ренно воткнул в свою единственную прядь на макушке. Ренно объяснил, что это знаки отличия старшего воина, что каждое перо означает определенный боевой подвиг. Тут он вспомнил, что забыл взять с собой подарок для великого сахема англичан. Ренно внутренне содрогнулся, ведь нельзя приходить к сахему с пустыми руками. Машинально он снял с пояса один из скальпов и передал его Вильгельму.

Дамы в зале ахнули, некоторые даже закрыли лица руками. Несколько джентльменов чуть не упали в обморок.

Но Вильгельм снова сумел не ударить в грязь лицом. Он принял полоску высохшей человеческой кожи с волосами, внимательно осмотрел ее и поблагодарил гостя за подарок. Потом подозвал к себе офицера свиты и что-то шепнул ему.

Офицер быстро вышел из приемной.

– Вы, наверное, прекрасно владеете оружием, – сказал Вильгельм. – Не покажете ли нам, как индейцы пользуются ножом?

Ренно кивнул и огляделся. Некоторые придворные содрогнулись под его взглядом.

– Полковник Черчилль, – подозвал командира дворцовой гвардии Вильгельм, – помогите нам, пожалуйста.

Командир гвардейцев слегка растерялся, но тут он заметил, что фаворитка герцога была в короткой накидке из бобровых шкурок. Полковник попросил у женщины одолжить на время накидку, накинул ее на стул и поставил стул у самого входа в зал.

– Если мишень слишком далеко расположена, – заметил король, – можно ее передвинуть ближе.

Ренно покачал головой и улыбнулся. Он вынул из-за пояса нож и повернулся к мишени спиной, лицом к королю.

Один из молодых офицеров дворцовой гвардии машинально потянулся к шпаге. Дикарь стоял на расстоянии вытянутой руки от короля и спокойно мог убить его. Полковник Черчилль перехватил взгляд своего подчиненного и покачал головой.

Неожиданно Ренно развернулся и бросил нож. Казалось, он даже не целился.

Нож вонзился в накидку прямо посредине и пригвоздил ее к стулу. Все замерли, король Вильгельм зааплодировал первым.

Полковник Черчилль вернул нож Ренно, потом передал молодой даме немного подпорченную накидку.

Вильгельм был потрясен.

– Если можно… – сказал он, – покажите нам, пожалуйста, как вы орудуете этим… хм-м… топором.

– Томагавком, – поправил его Ренно, вытащил его из-за пояса и снова оглядел зал. Примерно в сорока футах от помоста на фоне стены ярким пятном выделялась мужская широкополая бархатная шляпа алого цвета. Украшена шляпа была большим белым пером – как раз то, что нужно. Ренно не обратил внимания на то, что владельцем шляпы был мрачный граф Линкольн.