Излечи меня

— Я не уеду отсюда без тебя. — Я вздергиваю подбородок и кладу свою ладонь ему на руку.

 Я, в здравой памяти и уме, по собственной воле дотрагиваюсь до мужчины, пребывающем в ярости. Для меня это большой прорыв. Огромный, я бы даже сказала.

Джордан сверкнул глазами, но это меня не испугало.

— Не поддавайся на его провокации. Тебе не нужно драться с этим парнем.

Он закрывает глаза, как будто от боли.

— Ты не понимаешь.

— Ну, ты закончил нашептывать всякую милую чепуху этой обладательнице аппетитной попки? Может, начнем уже? — Донни стал щелкать костяшками пальцев.

 Джордан отрывает от меня свой взгляд и переводит его на Донни, в нем сквозит презрение.

Я вижу, как некоторые посетители кафе покидают помещение через заднюю дверь.

— Уходите или я вызову полицию, — раздается дрожащий женский голос, скорее всего официантки, позади нас.

— Ну и вызывай, красотка, — смеется Донни, — Я покончу с ним до того, как приедут копы.

 Игнорируя всех вокруг, я смотрю только на Джордана.

— Джордан, — он снова смотрит на меня, — может быть, я и не понимаю, но мне и не нужно ничего понимать, потому что я знаю, что насилием никогда не решить проблему. Драка не поможет уладить то, что происходит между вами.

Он не мигая смотрит на меня. Я вижу в его глазах пляшущий огонь ярости.

 Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он шумно выдохнул и ответил:

— Ну хорошо.

Я готова была захлопать в ладоши от облегчения, когда он снова взял меня за руку, забрав у меня ключи.

— Не сегодня, Донни, — повернувшись, бросает он на ходу, ведя меня за руку за собой.

— Чего? Ты уходишь?! Ты — гребаный трус, Метьюс! Чертов гребаный трус!

Мое сердце стучит так сильно, я боюсь, что Донни не позволит Джордану так просто уйти и, скорее всего, последует за ним.

Проходя мимо официантки с круглыми, словно блюдца, глазами, Джордан вытаскивает несколько купюр из кармана и кладет их на барную стойку.

— Извините, пожалуйста, за доставленные неудобства, мэм.

И вот наконец мы вышли.

Я оглядываюсь через плечо, чтобы посмотреть, идет ли Донни за нами. Нет.

 Джодан сжимает мою ладонь и тащит меня веред.

— Он не будет нас преследовать. Несмотря на его браваду, он — самый настоящий гребаный трус. Он пытался меня спровоцировать там в кафе потому, что ему нужны были свидетели. Он хочет, чтобы я первым напал на него, чтобы таким образом исказить эту историю и отомстить мне.

Я не спрашиваю, по поводу чего месть. Джордан сам мне расскажет, если захочет.

Мы достигли Мустанга за рекордно короткое время. Джордан открыл дверцу машины, пропуская меня внутрь.

 Едва я пристегнула ремень, как вдруг услышала крик Джордана. Отстегнув ремень, я выпрыгиваю из машины как раз в тот момент, когда кулак Джордана с силой обрушивается на деревянный забор, что стоит вокруг парковки.

— Гребаный урод! Чертов гребаный урод!

Обычно в ситуациях, подобной этой, я была бы парализована от страха, но с Джорданом все по-другому. Мои ноги сами несут меня к нему, я даже не успеваю опомниться.

Он стоит, прислонившись лбом к забору, который он только что бил, рукой держась за вздымающуюся и опускающуюся грудь.

— Ты в порядке? — мягко спрашиваю я.

— Со мной все хорошо.

— Мне так не кажется.

— Я же сказал, что все хорошо.

— Можно я взгляну на твою руку?

— Зачем?

— Потому что ты только что отлупил забор, и будущий врач во мне хочет убедиться, что твоя рука не повреждена.

 Он поворачивает голову в мою сторону. Его лицо искажено. Глаза холодны. Та теплота, что они постоянно излучали, исчезла.

— Мне не нужна твоя помощь, Мия.

Я чувствую, как мое лицо вспыхивает от его колючих резких слов.

Прочистив мое внезапно пересохшее горло, я отвечаю ему:

— Я не предлагаю тебе помощь. Я просто хочу удостовериться, что ты ничего себе не сломал. И больше ничего.

 Он прикрывает глаза.

Отступив от забора, он подходит ко мне и протягивает свою пораненную руку.

Я беру ее в свои, пытаясь не замечать необычные ощущения от его прикосновения, и принимаюсь осматривать его руку, чтобы удостовериться, что он ничего себе не сломал.

— Все в порядке, — я смотрю вверх на него пару мгновений спустя. — Твоя рука в течение нескольких дней будет опухшей и появится синяк. Тебе лучше всего приложить к ней лед, и нам также следует почистить рану, — я провожу кончиком пальца по его костяшкам пальцев.

Я поднимаю на него взгляд и обнаруживаю, что он внимательно меня рассматривает потемневшими глазами. Воздух между нами моментально наэлектризовывается. Мой пульс учащается. В животе порхают бабочки, и я вся словно горю.

И что же я делаю в этот момент?

Я отпускаю его руку и отступаю на шаг, увеличивая между нами расстояние.

 Возможно, я и не боюсь Джордана, но я знаю, как ярость, смешанная с сексуальным возбуждением, действуют на мужчину.

Я не говорю, что мы с Джорданом собираемся заняться сексом. Я просто не хочу, чтобы и без того неловкая ситуация стала еще сложнее и запутаннее.

Он распрямляет свои пальцы.

— Все, что ты делаешь, — это помогаешь нам, Метьюсам, — от меня не ускользает то, как резко прозвучал его голос.

— Мне это не трудно, — я пожимаю плечами.

— Мия... — он откидывает здоровой рукой волосы со лба и громко выдыхает, — я извиняюсь, что ты стала свидетельницей подобной сцены. Нас с Донни объединяет одна большая и уродливая история. Я знаю, это не оправдание, но в данном случае у меня на выбор был либо этот забор, либо его рожа. Забор лучше, ведь, правда?

— Правда, — я улыбаюсь, — но я не думаю, что забор с нами согласен. Я указываю пальцем на вмятину, которую оставил в нем его кулак.

Тело Джордана начинает сотрясаться в беззвучном смехе. Его глаза тоже смеются.

Я позволяю себе скромное хихиканье.

— Не хочешь поговорить обо всем этом?

Его веселое настроение моментально улетучивается. Он рассматривает землю у себя под ногами в течение какого-то времени.

— Нет, — наконец говорит он, поднимая голову. — Сейчас все, чего я хочу — это напиться.

 Еще немного рановато для посещения бара... но какая к черту разница. Напиваться посреди белого дня — это тоже будет новая часть новой меня.