Измена. Давай откроем брак?

— Ты хочешь сказать, несите брак, словно тяжкий крест и наказание? Живите рядом, как соседи? Обманывайте своих детей, якобы у нас все гладко? Думаешь, обман — это благотворная почва для хорошего воспитания?

— А развод, по-твоему, лучше?

— Это хотя бы честно!

— По отношению к кому?!

— К детям! — повышает голос. — У детей должен быть отец.

— Еще раз повторяю, Ян никуда не денется, ясно? Я не запрещаю ему быть отцом, не запрещаю ему интересоваться жизнью детей и принимать их участие. Но я не вижу, что ему этого хочется! И я не собираюсь оставаться в этом браке только ради детей, лгать и ненавидеть. Я выбираю уйти, и это мое право! Думала, ты меня поддержишь, как мама. Но ты… Тебе только внешнее благополучие важнее настоящего счастья… Всегда талдычишь: ой, что люди подумают!

— Люди и так уже много чего о вас говорят, о пожаре этом… Слухи распускают.

— Пусть.

— Как это, пусть?! Не надо сейчас разводиться и подкреплять эти сплетни. Есть и другой выход.

— Нет другого выхода. А если ты переживаешь, что после развода Ян один долго не останется, то спешу тебя обрадовать, он и в браке был не один, нашел себе… увлечение на стороне. Ясно?

Возникает тишина. Лицо мамы меняется.

— То есть… там отношения или увлечение мимолетное? — уточняет она.

— Разве это что-то меняет?

— Меняет. Муж у тебя состоятельный, видный… Сколько охотниц алчных, пролетающих мимо, бывает у таких, как он.

— Вот спасибо, мама. Поддержала, так поддержала. Вот только, знаешь… Я выходила замуж за любящего мужчину, а не за общественный туалет и точка. Прошу, перестань меня винить, пока мы совсем не разругались…

— Да я же за тебя, дурочка, переживаю! За твое счастье…

— Ты печешься о моем комфорте, мама, и о комфорте детей. Это не означает счастье… Я стала очень-очень несчастной в этом браке, и мне плохо. Если останусь и начну делать вид, будто ничего не происходит, вообще жить не захочется!

— Перестань! Не смей даже думать о таком. Взяла детей? Отлично! Можно съездить и развеяться с ними.

Вот, хоть одна годная мысль с ее стороны за весь диалог.

***

Я забрала детей и взяла билеты, чтобы посетить северную столицу и побыть там. Дети притихшие и настороженные, несмотря на все мои попытки их развеселить. Это и понятно, ведь нашим детям одиннадцать и десять лет. Алиске — одиннадцать, Ване — десять. Они уже взрослые и все понимают.

На их способность видеть, чувствовать и анализировать, делая выводы, не накинешь платок, и не спрячешься за отговорками, как для малышни.

— Вы с папой разводитесь? — решается спросить дочь.

Вот и настал момент истины.

— Да, мы разводимся.

— Почему? Вы больше не любите друг друга?

— Мы не можем быть вместе.

— Но почему?!

— Из-за пожара! — подключается к разговору Иван.

— Из-за пожара люди покупают новый дом, а не новую семью.

— У папы новая семья? — уточняет сын. — Это как?

— Возможно, у папы появится новая семья, если он захочет.

— А мы?!

— Да, как же мы?! Мы, что, старая? Как вещи, которые можно выбросить на помойку? — возмущается сын.

Я вдыхаю и выдыхаю: этот разговор сложнее, чем мне думалось, и детям не хватает конкретики в разных взрослых формулировках, а я не знаю, как им объяснить, и как не свалиться в грязные обвинения.

Что я должна, так это сохранять спокойствие и не очернять образ Яна, как отца. Пока он не сделал ничего дурного в их глазах, только в моих. Это я и пытаюсь объяснить детям.

Говорю, что мы не только их мама и папа, но еще муж и жена. Если мы перестанем быть мужем и женой, то не перестанем любить детей. Срабатывает, но ненадолго! Они кивают, ага, поняли-поняли и потом снова спрашивают:

— Что случилось? Из-за чего вы поругались?

Они не отстанут. Я вынужденно беру телефон и включаю его, позвонив Яну.

Он отвечает мгновенно и рявкает в трубку:

— Где ты? Где дети?! Ты совсем охуела?! Что ты творишь?

Вот, пожалуйста…

Сжимаю пальцами переносицу.

— Это ты охуел, Ян, разговаривать со мной таким тоном. Орать так на свою блядь будешь, на подчиненных или на кого-нибудь еще. Со мной нужно иначе.

— Да как с тобой разговаривать, когда ты детей украла?!

— Тон смени. У тебя всего две попытки.

— Или что?! Что ты сделаешь?!

Сбрасываю звонок….

Почему Яну не пришло в голову просто взять и позвонить детям? Я не отбирала у них телефоны и не запрещала детям звонить отцу.

Вот она правда: дети больше тянутся ко мне, а не к отцу, и привыкли получать ответы на все вопросы от меня! Он сам ни разу не попытался позвонить детям. Нашей семьи нет.

Но Ян этого не понимает…

Глава 40

Ян

Перезваниваю Лане позднее, с трудом наскребя немного спокойствия. Ччерт… Обычно я проблемы решаю с холодной головой.

Мой разваливающийся брак, моя обиженная жена, которая забрала детей — это проблема, которую стоит решать трезво, но я не могу. Мне слишком страшно, и я не в силах это признать, поэтому злюсь и срываюсь перед Ланой вместо того, чтобы просто поговорить. Один за другим осушаю два бокала спиртного и жду, пока немного подействует, чтобы хоть так помогло…

Ощущение, что ни хрена не подействовало. Только липкая горечь растеклась по языку, и все. Горько изнутри, горько снаружи, вот такая она сейчас, моя жизнь.

Все-таки звоню.

Лана не игнорирует, отвечает.

Ее голос спокойный и отстраненный, аж выть хочется. Хотя бы капельку тепла! Неужели для меня не найдется хоть капельку?

Это же мы, блять… мы!

— Привет.

— Привет.

— Как дети?

— Отлично.

По телу дрожь, я сжимаю кулаки.

— Ты должна была предупредить, что заберешь детей.

— В смысле, предупредить? Ян, мы планировали, что они погостят у одной бабушки, потом потусят с нами и лишь после этого отправятся ко второй. Это же подростки, Ян, им сложно находиться долго с бабушками и дедушками, которые для них безнадежно отсталые. Даже мы с тобой, Ян, не понимаем и половины их шуточек и увлечений, а чего говорить о стариках… Я сделала так, как мы обсуждали. И, возможно, ты забыл, но когда мы думали, чем их займем, кто привычно отмахнулся, мол, сильно занят и сказал, решение за тобой, Лана. Вот и все. Я эту поездку для детей запланировала еще до того, как мы поругались, задолго до того, как ты решил открыть брак, и, блин, еще до того, как они поехали к моей маме. Ты просто сам решил их не забирать! Единолично решил, сам договорился со своими родителями. Меня в известность решил не ставил, планировал спихнуть деток своей маме, потому что считаешь, что сейчас находиться им с нами — не самый подходящий момент. Все еще надеешься что-то придумать, сделать такой гениальный шаг, чтобы сразу шах и мат, и ты — снова победитель… Вот только…