Измена. Доктор, ты (не) узнаешь о сыне

Охранник сдвигает брови.

– Я понимаю, но сейчас это невозможно. Ему нельзя мешать.

– Я не собираюсь ему мешать, – возражаю, чувствуя, как голос начинает предательски дрожать. – Мне нужно поговорить с моим мужем. Это очень важно.

Охранники переглядываются, и мне кажется, я вижу тень сомнения у одного из них. Но другой решительно качает головой:

– Мне жаль, но доктор Голицын занимается пациентом.

Я обхватываю руками сумку, глубоко вдыхаю, стараясь справиться с эмоциями. Зачем они меня задерживают? Что происходит? Сомнения и страх кратно усиливаются внутри меня.

Меня всегда без каких-либо вопросов пропускали к мужу… Никогда не задавали лишних вопросов.

Да и когда такое было, чтобы охранники были в курсе, чем занят владелец клиники?!

– Я подожду здесь, – говорю твёрдо, делая шаг вперёд, но охранники не двигаются с места.

Один из них, тот, что помягче, пытается утешить меня:

– Пожалуйста, поймите. Но сегодня мы никого не пропускаем.

И тогда меня осеняет.

Они что-то знают.

Они знают про Владимира и его любовницу… Внутри меня всё сжимается, как будто кто-то резко сжал мне сердце.

– Вы не можете мне ничего сказать, да? – спрашиваю я, и мой голос предательски подрагивает. – Но вы знаете…

И снова тишина. Только звуки оживлённого больничного холла…

– Послушайте, – продолжаю я, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. – Пожалуйста.

Охранники снова переглядываются, и один из них, как будто смягчившись, осторожно произносит:

– Мне очень жаль. Может быть, вам стоит позвонить Владимиру Викторовичу? Если он лично разрешит, то вы пройдёте.

Я не замечаю, как мои холодные руки начинают дрожать сильнее. Вытаскиваю телефон, пытаюсь набрать номер, но пальцы отказываются слушаться.

Звонок.

Один, второй, третий.

Никто не отвечает…

Боль становится невыносимой. Я бросаю телефон в сумку и отступаю на несколько шагов, не веря, что это происходит со мной.

Наконец, сдавшись, я делаю последний отчаянный шаг:

– Пожалуйста, если он не может поговорить со мной, просто передайте ему, что я была здесь. Скажите, что я знаю…

Они кивают. Я разворачиваюсь и медленно ухожу. Всё ещё надеюсь на чудо, но понимаю, что оно, возможно, не придёт.

На пороге буквально лбом сталкиваюсь с младшим братом моего мужа – Максимом Викторовичем Голицыным.

– Вита, привет! А ты как здесь? – с широкой улыбкой на лице, приветствует меня брат мужа.

– Привет, да вот к Владимиру пришла… Только меня не пускают… – на выдохе произношу я.

– Не пускают? – в вопросительном жесте вытягивает бровь. – Да быть такого не может, а ну пошли, – Максим слегка грубо хватает меня за кисть и тянет обратно.

В душе на мгновение вспыхивает надежда. А что, если Максим поможет мне пройти, ведь он работает на своего брата. И никакие охранники не посмеют ему и слова сказать.

Когда мы подходим к охранникам, они узнают Максима и переглядываются. Один из них, суровый и высокий, поднимает руку, чтобы остановить нас:

– Простите, но сегодня…

Максим перебивает, не дав сказать и слова.

– Мы к главному врачу, – командным баритоном произносит мужчина.

– Максим Викторович? Да, конечно, – амбалы мгновенно расступились, открыв дорогу к турникету.

– Ну вот и всё. Путь чист, беги скорее к своему ненаглядному, – медленно проговаривает Максим и как-то хитро посматривает в мою сторону…

Я медленно подхожу к двери кабинета Владимира.

Сердце выпрыгивает из груди.

Слабо освещенный коридор кажется бесконечным, и каждый мой шаг отзывается гулким эхом в больничной тишине…

Слегка приоткрытая дверь кабинета моего мужа – мой единственный шанс понять, что происходит внутри.

Я осторожно, на одних лишь цыпочках, приближаюсь. Присматриваюсь, задержав дыхание. Свет из-за двери кажется слишком ярким, режущим глаза. Ноги немеют от напряжения.

Вижу тень, движущуюся вперед-назад.

Мой муж, Владимир, сидит на стуле спиной к двери. Меня он не видит.

С ним кто-то есть… Женщина…

Она стоит к нему так близко, что кажется, их тела сливаются в одно.

Эту фигуру я узнаю не сразу …

Вокруг моего мужа в одном лишь нижнем белье нарезает круги та, кому я доверяла все секреты, та, с которой делила горе и радость… Моя лучшая подруга Алла.

Женский смех раздается приглушенно, как издалека. Моя голова кружится, и я чувствую, как проступает холодный пот на моей спине.

Они говорят друг с другом что-то тихое и интимное. Я не могу разобрать слова, но тон их голосов говорит сам за себя…

Я вижу, как женская рука касается плеча моего мужа, и как его лицо покрывается алым багрянцем от одного лишь её прикосновения.

Это не может быть правдой…

Я мысленно отказываюсь принять то, что вижу…

Мой внутренний голос пытается докричаться до моего сознания, внушить, что это всего лишь сон… Что проснувшись, я увижу совсем другое…

Я не могу сдвинуться с места. Сердце колотится так громко, что, кажется, его звук наполняет все пространство вокруг.

Я отхожу от двери, хаотично, не контролируя свои шаги. Воздух в коридоре кажется вязким и удушающим…

Внутри кипят эмоции, вокруг все плывет.

Теперь я знаю правду… И эта правда разбивает весь мир вокруг меня на миллионы осколков.

Муж мне изменяет…

Глава 3

Виолетта

Стараюсь дышать тихо и ровно, чтобы никто не заметил моё присутствие. Хочется сбежать… Сбежать как можно быстрее и как можно дальше, не оглядываясь…

Делаю шаг назад. Глаза наполняются горькими слезами. Я внезапно слышу тихие и осторожные шаги позади меня…

Оборачиваюсь и встречаюсь с внимательным взглядом брата моего мужа.

Его взгляд полон понимания, хотя я не уверена, что он видел то же, что и я… Надеюсь, что не видел…

Он молча подходит ближе, его лицо выражает тревогу.

– Всё в порядке? – шепчет Максим, настолько тихо, что едва ли получается разобрать слова.

Слёзы предательски катятся по щекам, руки подрагивают.