Измена. Лжец, он (не) твой сын!

А у меня, к сожалению, нет ни связей, ни денег.

Я просто-напросто не смогу нанять адвоката, который бы сумел отстоять мои права.

Моя главная ошибка в том, что я поверила Воронцову. Что я доверяла ему, как себе.

Если бы я только знала, кто такой Воронцов Дмитрий Евгеньевич на самом деле, я бы откладывала деньги на счет, к которым у моего мужа нет доступа.

Я не говорю, что у меня совсем нет денег. На моей личной карте есть какие-то сбережения, но они ничтожны и их точно не хватит на оплату услуг хорошего адвоката.

С какой стороны ни взгляни, с каждой я в проигрыше.

Воронцов, если захочет, не только лишит меня всего совместно нажитого, но и ребёнка отнимем.

Способен ли Дима отнять ребёнка у матери, я не знаю. Я представить не могу, что можно ожидать от него, а что нельзя. Воронцов непредсказуем.

Ещё сегодня утром я проснулась в объятиях любимого человека и думала, что мне безумно повезло с мужчиной и что между нами нет никаких тайн и недомолвок. Но я круто ошиблась…

Оказалось, что все эти годы я жила во лжи и не знала, кто такой Воронцов Дмитрий Евгеньевич.

В моём воображении он рисовался благородным, добрым и добропорядочным человеком. Но на деле он таким никогда не являлся…

Воронцов оказался волком, спрятавшимся под овечьей шкурой. Мерзавцем, скрывающимся за маской добропорядочности…

Я считала, что между нами никаких нет тайн, но я ошиблась. Я совершила самую большую ошибку в своей жизни, которая стоила мне пяти лет под одной крышей с предателем.

– Приехали, – громкий бас водителя вырывает меня из собственных мыслей и заставляет вздрогнуть.

– Спасибо, – произношу в ответ и покидаю автомобиль.

Сегодня, пожалуй, первый день, когда мне не хочется возвращаться домой. Я не хочу видеть стены, украшенные фотографиями, на которых мы с Димой вместе. Мне не хочется находиться в квартире, которую буквально сегодня утром я называла нашим семейным гнёздышком…

Медленно выдыхаю, прихожу в себя и заставляю себя подняться домой.

Домой… Едва ли эту квартиру я могу и дальше называть своим домом.

Воронцов собирается отобрать положенное мне по закону имущество, выгнать меня на улицу и привести на моё место свою беременную любовницу. Совсем скоро в «нашем семейном гнёздышке» будет хозяйничать совсем другая птица…

Опускаю руки на живот и одними лишь губами обращаюсь к своему ребёнку, совсем недавно поселившемуся в моём чреве:

– Всё будет хорошо, родной мой, мы справимся. Мы есть друг у друга, а это главное, верно? – Верно, – спустя мгновение отвечаю на свой же вопрос.

Мой ребёнок не виноват, что его мать оказалась не нужна отцу. Он не виноват, что его родной папа оказался тем ещё мерзавцем, не знающим значения слова «верность».

Я долго думала, как поступить, и твёрдо для себя решила, что мерзавец ни за что на свете не узнает о моём ребёнке. Воронцов не достоин называть себя отцом моего ребёнка. Он этого не заслужил!

Я своими ушами слышала, как секретарша говорила, что ждёт ребёнка. Вот она пусть Воронцову и рожает наследников, а я не буду! Я сделаю всё возможное, только бы мерзавец не узнал о моей беременности!

Пока он будет на работе, я соберу свои вещи, уйду от предателя и уеду в другой город. Я тайно рожу и воспитаю ребёнка самостоятельно.

В новом городе, вдалеке от лжи и предательства, я смогу встретить человека, который сумеет по-настоящему полюбить меня и моего ребёнка как своего родного. Я начну жизнь с чистого листа, и мерзавец не сумеет помешать мне!

Смахиваю со своих щёк единичные слёзы, медленно выдыхаю, поворачиваю ключ в замочной скважине, перешагиваю через порог и чувствую, как сердце в моей груди начинает биться пуще прежнего. Ведь ботинки моего мужа, в которых сегодня утром он ушёл на работу, стоят на своём месте…

– Родная, здравствуй, – произносит предатель, остановившись в дверном проёме.

– Привет… – тихим, едва различимым голосом произношу в ответ я.

– Кажется, ты собиралась сделать мне сюрприз, но я всё испортил, – произносит мерзавец и демонстрирует мне тест с двумя полосками. – Я уронил зубную щётку на пол и под тумбочкой нашёл положительный тест, – улыбка растягивается на его лице. – И долго ты собиралась скрывать от меня свою беременность?

Глава 4

Холодный пот пробегает по моей спине. Сердце разгоняется до невероятной скорости, словно моторчик. Лёгкие на мгновение замирают на месте, и я начинаю задыхаться…

Мерзавец не должен был узнать о моём ребёнке, не должен был! Это всё ложь! Это всё неправда!

– Это не моё… – с трудом оттягиваю голос и что есть силы мотаю головой из стороны в сторону.

– Не твоё? – выкручивает бровь в вопросительном жесте. – А чьё, позволь полюбопытствовать?

– Моей подруги Анны, – произношу первое пришедшее на ум женское имя.

Пусть я несу какой-то бред – неважно. Главное, чтобы Воронцов поверил, что тест чужой.

Ведь если Воронцов поймёт, что я в положении, то моя жизнь кратно усложнится. Я не смогу просто так собрать свои вещи и уйти.

Он не тот человек, которого не следует недооценивать. Я уже говорила и повторю ещё раз: я совершенно не знаю, чего можно ожидать от Воронцова, а чего нельзя. Я не знаю, способен Воронцов отобрать у матери ребёнка или нет…

– Да? – усмехается фирменной ухмылочкой. – А я не знал, что у тебя есть подруга Анна. И давно вы дружите?

Воронцов совершенно не тот человек, которого легко обвести вокруг пальца. Он во всём ищет скрытый подвох и обращает внимание на любые, казалось бы, незначительные мелочи.

Боюсь, что в моей неуверенной речи он сумел разглядеть крупицы лжи.

– Недавно, – невольно сглатываю. – Мы познакомились около месяца назад в женской консультации. Сейчас она то ли на шестой неделе беременности, то ли на восьмой. Не могу сказать точно.

– Занятно, – облокачивается на косяк и смотрит на меня с некоторым прищуром во взгляде. – Ты, кажется, не говорила, что к тебе ходит подруга, – крутит в своих пальцах бумажную полоску и, выдержав небольшую паузу, добавляет: – И делает в нашей ванной тесты на беременность.

– Ой, – отмахиваюсь, – ты не знаешь, что значит быть беременной женщиной. Девушки в положении, особенно на ранних сроках, постоянно носят с собой тесты и делают их при любой удобной возможности, – несу полный бред, только бы заговорить зубы предателю.

Я совершенно не умею врать. За все пять лет супружеской жизни ни разу не возникало такой ситуации, в которой мне бы приходилось обманывать Диму. Я всегда стараюсь говорить своему мужу исключительно правду. Я считала, что наш брак держится на доверии, и не хранила от мужа никаких тайн.