Измена. Мой заклятый дракон

– Розалия жаловалась на боли в животе, - грудной мужской баритон был пронизан сомнением. – Почему?

– Профессор сильно переутомилась. К этому добавился стресс после обрушения, всё это спровоцировало спазматический приступ.

– Переутомилась?

Муж впился в мой живот темным взглядом и нахмурил брови. Начал подозревать?

– Совершенно верно. – Мирель говорила нейтрально, боясь сказать лишнее слово и этим выдать меня или себя.

– Я не верю.

– Милорд Кайден, Роза в последние дни была на взводе, это послужило причиной болей.

– Держите меня за идиота? Что с моей… - чуть не рявкнул «женой», но в последний миг поправился, - профессором?

Повисла пауза. Эльфийка, закончив подпитку, сверлила Александра суженными глазами, а он в свою очередь холодно буравил ее, раздувая ноздри и едва сдерживая дракона, желавшего знать правду. От разоблачения спас протяжный стон Лафита в соседнем зале.

Мирель буркнула, что должна уйти, и оставила нас с мужем наедине.

Алекс минуту не двигался, лаская мое лицо жадным взглядом, затем погладил щеку костяшками пальцев. И далее, ни минуты не сомневаясь, занес ладонь над животом, сосредотачиваясь и закрывая глаза. Пытается нащупать излучения малыша? Почувствовать родную кровь?

Я сделала вид, что всё еще дремлю, хотя внутренне была очень испугана.

К радости, ребенок больше не беспокоился и не рвался к папе, успокоенный воздействием эльфийской магии. Чувствовал себя хорошо и вроде бы «спал». Кроме того, нас прикрывал закрывающий артефакт.

– Мрак подери, - тряхнув головой, из-за чего тугая коса упала на твердую мужскую грудь серебрящейся лентой, Алекс поморщился и отнял ладонь.

Сам не верит в то, что пытается нащупать? Знал бы мой нелюбимый дракон, что проклятие давно разрушено,… и он скоро станет отцом.

Уединение прервал крик Нейтара из холла:

– Глава! Мы обнаружили кое-что интересное. Тебе надо взглянуть.

Муж недовольно зарычал.

– Скоро буду.

Не хочет оставлять жену одну?

Не успела об этом подумать, дракон склонился и неожиданно впился в мой рот поцелуем. Чувственно и нежно, будто просил прощения за всё, что натворил в первые недели супружеской жизни.

Я замерла, ошеломленная страстным порывом Алекса.

Сама не поняла, как не вскрикнула и не оттолкнула его, а просто осталась неподвижна, принимая эту ласку.

– Знаю, ты мне не веришь, - отпрянув ото рта, муж зарылся носом в изгиб моей шеи и прорычал, - и не простишь. Но я буду за тебя бороться. Ты моя жена. Я люблю тебя, и никому не отдам.

Порывистый рывок, пряный мужской аромат рассеивается, и Алекс исчезает за стеклянной дверью.

Ахнув, резко села и приложила руки к животику.

Мысли скакали от нетипичного поведения Кайдена к приступу у крыльца Академии. Что, леший возьми, произошло?

– Пока ничего ужасного, подруга.

Из соседнего зала вернулась Мирель. Скользя походкой лебедя и придерживая шелковые летящие одежды, она села на стул и зачесала золотистые локоны за острые уши.

– Малыш все последние дни рвался к отцу-дракону, борясь с магическим воздействием закрывающего артефакта. Это опустошило его, подорвало силы и в итоге спровоцировало кризис.

– Кризис?

Я смертельно побледнела.

Мирель коснулась моих коленей и продолжила:

– Всё позади. Ребенок в порядке. Но…

– Такое может повториться? – С ужасом пролепетала.

– Да. И тут два варианта. Либо извлекать из тебя артефакт, но тогда дракон мгновенно учует сына, и я не берусь предсказать дальнейшие последствия. Либо устраняться от отца как можно дальше, чтоб малыш перестал его ощущать и рваться к родной крови.

– Опять бежать? – Покачала головой. – Но мне некуда, Мирель. Академия стала домом.

– Понимаю, - подруга грустно вздохнула. – Но это всё, что могу предложить.

Да уж, ситуация. Закрыв глаза, облизнула пересохшие губы:

– И сколько у меня времени?

– Дня три-четыре. Но ты должна знать, Роза. Откат растёт. В следующий раз «спазм» будет сильнее и, вполне возможно, навредит тебе или ребенку. Вплоть до выкидыша.

Ужас колючим холодом пробрался в душу.

Раздавленная безрадостной перспективой срываться из Академии поздней осенью – куда глаза глядят, хотела подняться, но опытный «лекарь» запретил:

– Куда это вы собрались в два часа ночи, профессор? До утра останетесь в лазарете. Под моим наблюдением. И никаких «не хочу». Вот, - мне протянули целебное зелье, - это укрепит силы мамы и малыша. Пейте и ложитесь. Буду поблизости.

Я взяла протянутый стакан.

– Спасибо.

– Не за что, - эльфийка направилась к выходу, но на полпути обернулась и подмигнула. – Кстати, твой муж очень хорош собой. Для темного дракона. И, по-моему, действительно в тебя влюблён.

– С чего ты взяла?

– Мужчина не будет сидеть возле бесчувственной жены пять часов подряд и держать ее за руку, если она ему безразлична. Уж поверь.

С этими словами Мирель вернулась к Лафиту, чтобы сделать перевязку, а я откинулась на кровать и зажмурилась.

Может, рискнуть и оставить опасный артефакт в собственном теле? В конце концов, рано или поздно дознаватели вычислят преступника и покинут Гратан. И тут же хмыкнула. Кого я обманываю? Алекс ни за что не оставит жену в покое, теперь после того, как разыскал и грезит воссоединением.

Все Святые! Что мне делать?

Глава 17

Ранним утром – в синих туманных сумерках я закуталась в пуховую шаль и направилась к выходу, надеясь тихонько покинуть лазарет, но меня настигли голоса Мирель и Лафита из соседнего зала.

Дракон, еще очень слабый, лежал на койке и не сводил с эльфийки полузакрытых глаз. При этом он вцепился в ее ладонь мертвой хваткой и не хотел отпускать.

– … дайте слово подумать, миазель, - расслышала глухое мужское бормотание.

Колотые раны были серьёзными, пробили дракону легкое, от того дышал и говорил он с большим трудом.

– Я не давлю. Но если примете моё предложение, обещаю, не пожалеете.

Подруга смущенно мялась с ноги на ногу и пыталась высвободить свои хрупкие пальчики из сильных и крупных пальцев племянника Императора Элинора, но не могла.