Измена. Не буду твоей

Но вслух выдаю, только скупое: "Не знаю".

Оглядываюсь вокруг. В зале появились новые люди: два пенсионного вида мужчины что-то активно обсуждают. За столом напротив восседают три девицы-светских львицы. Если не сильно всматриваться, кажется, что они одинаковые, наверное, у них один пластический хирург.

В секунду лица девушек меняются. Спины становятся ровнее, губы еще больше, во взгляде поволока.

– Девочки, Степнов здесь, - слышу шепот этого трио.
– Нужно быть во все оружия. Убери сумку со стула, может он к нам подсядет.

Поворачиваюсь к двери. У раздачи стоит симпатичный мужчина. Темно-синий костюм, белая рубашка, верхняя пуговица расстегнута.

Кажется, у девиц потекли слюни, и не только. Стараюсь стать еще незаметнее, хотя на фоне этих красоток у меня и так нет шансов.

Незнакомец с кофе в руках проходит мимо них и направляется ко мне.

– А вы снова скучаете?
– передо мной появился молодой человек, его лицо мне точно знакомо, но не помню при каких обстоятельствах, мы знакомились.

– Не то чтобы. Супруг ушел на совещание, вот жду его. А вы...

– Значит, мы сейчас идем гулять. На улице холодно, одевайтесь теплее, - так просто начинает разговор.

– Я с незнакомыми мужчинами не гуляю.

– Так мы с вами знакомы, где-то полгода назад обедали вместе в “Глойсле”.

– Точно, вы Кирилл, племянник Ирины и Парвиза. Рада нашей встрече, - и я совсем не вру.

– Все так. Через пятнадцать минут жду вас у ресепшена.

Всмысле? Еще позавчера я бы отказалась от такого предложения. Не могу я проводить время с посторонним мужчиной, даже если это просто прогулка и интеллектуальная беседа. А теперь могу все, вернее почти все. Так еще и Кирилл тот мужчина, которому сложно отказать.

Иду в номер, вижу, как трио сидит открыв рты.

Возвращаюсь в комнату. Снова этот дурацкий лыжный костюм. Не хочу, чтобы он ассоциировался с вчерашним днем, но надеть больше нечего. Натягиваю его, ищу по комнате шапку, кажется, оставила ее в номере, где сейчас совещание. Не пойду туда. Затягиваю капюшон посильнее и иду к выходу.

Кирилл очень похож характером на Парвиза, такой же интеллигентный, обходительный. И очень умный.

– А ты когда-нибудь смотрела на океан с высоты?
– Кирилл не дожидается ответа, берет меня за руку и куда-то ведет.
– У нас вон за тем ангаром вертолетная площадка. Полетаем?

– Как вот так просто? Мне Лешка сказал, что вертолет прилетит за нами только через три дня. А он всегда здесь?

– Мой всегда. А про Лешкин ничего не знаю.

Я подумала, что он шутит. Ну или называет вертолетом машину, как Лешка называл Харлеем старый велосипед.

Садимся в машину, видимо, чтобы до этой площадки доехать, хотя там не больше километра, могли бы и дойти.

Огромная расчищенная площадка. Небольшой вертолет, не такой, как мы летели сюда.

– А зачем тебе вертолет?
– пробую перекричать хлопанье лопастей. Офигеть, у меня-то и машины своей нет, а тут целый вертолет.

Кирилл надевает на меня наушники, что-то клацает на панели.

– Это вам на большой земле он не нужен, а здесь он часто необходим.

Я всегда думала, что во льдах и снеге не может быть ничего красивого. Вернее, елка в снегу - красиво. А когда все вокруг? Оказывается, это невероятно.

– Лиля, ну перестаньте быть такой серьезной.

– Спасибо, я всегда такая, работа обязывает, - вру на ходу.

– Вы в НКВД работаете?

– Нет, я библиотекарь. Как обычно говорят, книжная мышь. Серая и скучная.
– Видимо, поэтому Лешка нашел себе Ингу.

– Да бросьте, зато вы настоящая. В наших местах приезжие девушки все на одно лицо - аккуратный нос, губки, как у рыбки. Интеллект, правда тоже. Скукота. Мне кажется, вы замерзли. Летим обратно?

Какие разные бывают мужчины. Свой, ради которого я была готова и в огонь, и в воду, вот так запросто меняет меня на Ингу. Чужой беспокоится, не замерзла ли я. А может и Лешка с новой возлюбленной ведет себя так? Не знаю.

– Вот моя визитка, вдруг, вы первую уже потеряли, - Кирилл протягивает черную карточку.
– Мы теперь с вами, так сказать, партнеры.

– В смысле?
– что он имеет ввиду?

– Завтра на ужине все узнаете.

Мы подъезжаем к гостинице. На пороге курит Лешка. Не хочу с ним разговаривать, портить послевкусие от прогулки.

– Я просил, чтобы когда совещание закончится, ты была в номере. А ты где-то шляешься!
– рычит и снова хватает меня за руку.
– Я тут голову пеплом посыпаю, думаю, как загладить свою вину, а ты, сука, нового мужика себе нашла. Тварь.

– Не смей со мной так говорить.

– Ты моя жена, и я решаю, как с тобой разговаривать, - кажется, на запястье останутся синяки.

Лешка с силой толкает меня в фойе. В углу стоят банкоматы, кажется, он тянет меня к ним, чтобы не привлекать внимание. Говорят, что в таких случаях нужно звать на помощь, но я только хлопаю глазами, не могу в этом человеке узнать своего мужа.

– Больно, отпусти меня. Ты мне сейчас руку сломаешь.

– Потерпишь! Ты забыла из какого дерьма я тебя вытащил? Кто тебя все это время кормил и одевал?
– теребит пуговицу на пальто.
– Ты море впервые со мной увидела. Я сделал из тебя человека. Так бы и сдохла чмошницей в своей деревне, - Лешка шипит мне на ухо. Слышу его горячее дыхание, вижу, как от злости на шее пульсирует вена.
– Придушил бы. Но нет, ты мне еще нужна. Завтра ты прилюдно будешь показывать, как ты меня любишь, будешь обнимать и заглядывать в глаза, как уличная собака. И не дай бог, Парвиз о чем-то догадается.

– Руки от нее убрал, сучонок, - низкий мужской голос. Удар. На мою руку капает кровь. Поднимаю глаза, рядом стоит Кирилл.

Глава 18. Лиля. Снова виновата я?

Лешка поднимает лицо, с хищным оскалом смотрит на меня. Переводит взгляд на Кирилла, в секунду выражение глаз меняется.

– Руки от нее убрал, я сказал.
– Кирилл схватил Лешку за ворот куртки.
– Ты что себе позволяешь?

– Зря вы, Кирилл Андреевич, в наши семейные разборки лезете. Мы сами разберемся, Лиля любит, когда с ней пожестче.

– С вами все нормально?
– обращается ко мне, голос чуть дрожит, видимо, от злости.

– Да, спасибо. Отпустите его.

– Лиль, а дай нам по-мужски наедине поговорить, - Лешка вытирает нос манжетой куртки.

– Я вас прошу, держите себя в руках. Кирилл Андреевич, - запомнила, как Лешка его назвал, - Леш, перестаньте, пожалуйста.

Мне страшно, я ненавижу, когда люди становятся агрессивными. Я снова становлюсь маленькой девочкой, смотрю на происходящее и ничего не могу сделать. Так отец, когда приходил пьяный, бросался на мать. Мне года три было. Он кричит, кидает стулья, срывает с петель шторы. Мать орет, как он ее достал, чтобы собирал вещи и уходил. Он сжимает кулаки и начинает быть мать. Она не кричит, приглушенно стонет. Я закрываю уши и ору, что есть мочи. Мне надо выжить, мне надо защитить мать.