Измена. Неравный брак

— У тебя сотрясение. Серьезное. Так что постельный режим и отдых.

— Черт. Я в больнице?

— Да. Ты в больнице. Уже несколько дней, — говорит Ждана.

Ее пальцы чуть-чуть поглаживают мои плечи через тонкую ткань больничной рубашки.

Млею от этой тихой ласки и плыву по мягким, укачивающим волнам ее голоса.

Счастлив…

Просто видеть и слышать ее.

Иногда так мало надо для счастья, аж разрыдаться хочется.

Позорно так… порыдать, прижав к щеке ладонь жены.

— Несколько дней?

— Да. Ты приходил в себя и забывался. Снова приходил в себя и… снова забывался. Помнишь?

— Нет.

— Ничего, вспомнишь.

— А вдруг я… — страшно становится. — Спроси у меня что-нибудь. что угодно…

— Как тебя зовут? Сколько тебе лет…

Отвечаю без запинок и ищу ответ в глазах Жданы. Она кивает, подтверждая.

— Вот видишь, с тобой все в порядке. Потери памяти нет…

— Спроси у меня что-нибудь личное?

— Даже не знаю… — задумывается Ждана, но потом грустно улыбается. — Мы в разводе?

— Нет. Но я знаю, что ты хочешь развестись. И еще я знаю, что не хочу этого… Знаю, что виноват. Кое-что могу объяснить, другому… оправдания не найти. Но за время разлуки я понял, что ты дорога мне по-особенному.

Ждана отстраняется, я успеваю словить ее руку. Она качает головой.

— Давай еще раз сыграем? Знаю-не знаю… Я знаю, что ты дашь мне развод.

— Нет, Ждана, послушай…

— Я знаю это.

Она достает телефон из сумочки и показывает мне фото.

— Ты знаешь, что это, не так ли?

Фото флешки.

Той самой…

Так нужной мне…

— Знаю. Но… Ты.… Ты сказала, что не брала. Я выяснил, что мать за моей спиной подставы мутила и хотела за мой счет свои косяки закрыть. Я даже решил, что она эту флешку сперла и жду, пока она… признается, но…

Смотрю на жену в шоке.

Она меня удивила.

Сколько раз?

Не сосчитать!

— Я не крала ее. Просто не заметила. И я знаю, где эта флешка. Но не скажу тебе.

— Ждана, послушай. Там…

— Не говори. Я предпочту этого не знать. Но я знаю, что эта флешка тебе очень… Очень нужна. Подпиши бумаги о разводе и получишь ее.

Глава 22

Ждана

— Все-таки флешка у тебя, — отвечает Михаил. — Как?

— Я могу сказать, но ты же мне не поверишь.

Он молчит. Долго молчит, потом говорит:

— Ты так и не поняла, да? Что я тебе, единственной, могу доверять? Да, я решил, что ты с мужиком спуталась… Фотодоказательства. Ревновал, обиделся. Решил, что ты так поступила в отместку за свои подозрения. Реванш взяла. Но несмотря на это… Несмотря ни на что, я тебе доверяю. Потому что посчитал, что ты не способна на подлость. Мое распоряжение свидетельствовало именно об этом.

Такого я не ожидала.

— Что, Ждана? — грустно улыбается Миша. — Я тоже думал, будет проще. Все будет проще, но вот как закрутило. Не выбраться. Как я и сказал, помнишь… Проверь, ты могла взять ее случайно. Она же крохотная совсем. Маленькая, грязная…

— Обзываться не рекомендую.

— Я про флешку, глупыш. Маленькая, грязная бомба. Вот что это такое. Там компромат…

— Миш, я не хочу знать. Сказала же! Меньше знаешь, крепче спишь.

— Но я все-таки расскажу, — упрямится он. — Я не всегда вел дела честно. Когда-то передо мной встал выбор: брать денежку по-маленькой у маменьки и быть вечно обязанным ей сосунком. Или пойти иным путем. Достать деньги рискованно, но быстро и гарантированно больше.

— И ты выбрал второе, — вздыхаю я. — Не мама дала тебе денег на старт?

— Отчего же… Вложения мамы были. В меня. С самого рождения. Она мне недавно такую тираду задвинула, что я своим рождением, жизнью и возможностью дышать ей по гроб жизни обязан… Так что… С точки зрения мамы все мое — это ее и так далее.

— Мерзкая особа, уж прости. Но теперь, когда мы расстаемся, я честно могу сказать, что она мерзкая, гадкая! Она всегда на меня давила, вынуждала делать не лучший выбор, навязывала свою волю. Я о многом молчала, потому что не хотела расстраивать тебя. И то немногое, что я до тебя доносила, ты игнорировал.

— Потому что не видел масштаба катастрофы или просто не хотел его видеть. Хотел ли я в прошлом вечно сидеть под маминой юбкой и слушать ее слова о том, как многим я ей обязан? О нет… Если бы я взял ее деньги, то не только мелко бы плавал. О нет! Она еще и в мой бизнес когти бы запустила, и контролировала каждый мой шаг, совала всюду свое бесценное мнение! — Михаил мрачнеет. — Я четко это осознавал. Поэтому выбрал рискнуть, влиться не в самое законное предприятие и поднять на нем денег, чтобы потом пойти дальше. Это было давно… Проступок серьезен не столько составом преступления, сколько лицами, замаранными в нем. Есть люди, которые пошли высоко, — поднимает глаза вверх. — И занимают государственные должности… Полетит одна голова, полетят многие. Вот что на этой флешке.

— Ты собрался кого-то шантажировать? — интересуюсь я, а у самой мороз по коже.

— Мне хотелось бы иметь козырь. Чтобы у меня были основание попросить о помощи. Обнародование и вскрытие некоторых стал дел невыгодно, понимаешь? Просто небольшой рычаг давления для гарантирования собственной безопасности.

— Шантаж, — вздыхаю я. — Это очень опасно.

— Выхода у меня нет! — возражает Михаил. — Против меня развернули обвинения. Один из партнеров оказался нечист на руку. Тот случай, когда я делегировал полномочия доверенному лицу, а доверенное лицо… вместо того, чтобы проверить все досконально, отработало спустя рукава. Тот человек уже даже уволился, а грешок… на моей фирме повиснет. И на мне самом! Поэтому я хотел пустить в ход… флешку, чтобы не быть осужденным сейчас… — разводит руками.

— Тебе светит тюрьма? Тогда тебе, действительно, нужна флешка. Соглашайся на развод, Миша. У тебя рыльце в пушку! Я чувствую, у тебя что-то было…

— Та самая сотрудница. Пьяный корпоратив. Я помню, как зашел справить нужду, едва стоя на ногах, и она тут как тут… Решила взять в рот. И я не отказался. Просто щелк и все… До этого мы курили кальян. Черт знает, что было намешано… Один из сотрудников решил серьезно оторваться, добавив в кальян огненной дури. Для себя и узкого круга сотрудниц своего отдела, что тоже его не красит, как ты понимаешь: накурить девок и брать их по кругу… Тот еще говнюк. Но кальяны перепутали, и вместо того утырка накурился я сам, заместитель и еще парочка человек… Как ты понимаешь, утро после корпоратива, рядом со мной чужая баба. Я решил все замять с этой изменой. Но та самая девушка была иного мнения, принялась мне писать. И я снова сплоховал, не уволил ее сразу. На ней висел потенциальный клиент, который никак не шел на контакт, но ей удалось зацепить его… Я расчетливо позволил ей заключить с ним сделку и только потом уволил. Вот такая я расчетливая скотина, Ждана.

Черт побери….

Я хотела откровенности, но сейчас мне от нее плохо.

Слезы текут по лицу.

Все-таки интуицию не обманешь… Пусть у Миши в отеле ничего не было, но он все-таки замазался в измене, пусть и под действием веществ.

— А еще я думал, что жена мне нужна потому, что… И там целый ряд длинных причин и условий. И тебя я выбрал, потому что… Никто не научил меня безусловно любить. Никто. Мне всегда нужно было заслужить одобрения, ласкового слова, поощрения. И я нес это по жизни… Потому что считал, что это правильно, и что все так живут. Лишь когда ты меня бросила, когда не стало всего того, что ты привносила в мою жизнь… По крайней мере, я был уверен, что только за те самые, так необходимые мне качества и твои действия, ты мне и дорога… Лишь потом я понял: нет тебя, нет твоей ласки, уюта, тепла… Беспроблемной жены не стало, и, может быть, ты меня даже обманываешь… Ведь тогда я был уверен, что ты нарочно взяла флешку, чтобы насолить мне. Нет ничего… Разумного и объяснимого. Но я все равно по тебе скучал, злился. Мне тебя не хватало… Тебя самой. И вопреки всем обвинениям, что я сам же нагромоздил в твой адрес, я без тебя… задыхаюсь. И не хочу тебя терять. Я, кажется… тебя люблю. Это слишком для меня… Слишком тяжело. Но я не хочу тебя терять и не хочу обратно, туда, где все было легко и понятно. Я не хочу с тобой разводиться, Ждана.