Измена. Новая жизнь

Я, кажется, что-то кричала. Кажется, вырывалась из рук врачей, которые держали меня. В какой-то момент предплечье обожгло и почти сразу я снова провалилась в темноту. Спасительную темноту, в которой нет боли. Все, чего я хотела, это навсегда остаться в ней.

*******

Когда открыла глаза, за окном занимался рассвет. Небо было чистое- чистое. И окрашенное розовым и багряным. Солнечный диск медленно выплывал из-за горизонта.

Все тело болело и ломило. Но физическая боль ничто по сравнению с болью от воспоминаний. Кажущихся жутким кошмаром воспоминаний. У меня не будет ребенка. Две недели. Всего две недели я побыла будущей мамой. Боялась радоваться. Боялась верить, что да, получилось. Что будет ребенок. Дни, часы считала до визита к врачу. До момента, когда уже можно будет абсолютно точно быть уверенной…

По сравнению с этим Сашина измена была ничем. Вообще не вызывала никаких эмоций. Плевать на него. Плевать на то, как долго он приходил ко мне после другой. Плевать вообще на все, кроме невозвратной потери моего малыша…

Из опухших глаз снова покатились слезы. Наверное, мне их никогда не выплакать. Это просто невозможно. Невозможно оплакать отнятую жизнь…

Я услышала, как открылась дверь в палату, но не обернулась. Было все равно, даже если пришел Саша.

– Таня… Что уже плакать, слезами горю не поможешь, - мама.

Повернув голову, я наткнулась на ее взгляд. Он был недовольный и такой, нравоучительный. Не знаю, можно ли так охарактеризовать выражение глаз, но… Она всегда смотрела так прежде, чем начать поучать меня.

– Видишь, до чего довели твои истерики и беготня. Вот, что теперь делать будешь, а? Как мужа возвращать?

– Мама… Я ребенка потеряла!
– закричала я.
– Ребенка, мам! Моего малыша!

– Потеряла. По своей глупости и потеряла, Таня. Нечего было истерить, но ты же как всегда… И в кого такой выросла, не понимаю!

Я зажмурилась. Закрыла уши. Вот бы не слышать… Вот бы снова в забытье, в котором нет боли. Нет предательства.

Маму не слышать можно. Но как не слышать саму себя? Ведь, если бы я… Если бы как-то успокоилась, взяла себя в руки, то выкидыша бы и не случилось. Врач же за пару часов до этого говорила - все в норме. Значит виноват стресс. Нервное потрясение. Моя реакция. И Саша - мерзавец! Мерзкий предатель!

– Прекрати истерику и послушай меня, - мама оторвала мои руки от лица и встряхнула, как делала это в детстве много раз, когда я из-за чего-то плакала. Жалела она меня очень редко.

– Саша сказал, что приедет сегодня сюда чтоб поговорить. Поступи умно, я тебя прошу…

– Мам, уйди, - не знаю, откуда у меня взялись силы сказать так, но я это сделала.

– Что? Выгоняешь собственную мать?Да как ты смеешь?
– закричала она.

– Просто! Уйди!

– Я-то уйду! Уйду-у-у! Дел мне больше других нет, как с тобой возиться! Еще и капризы твои терпеть! Только учти, - она махнула рукой перед моим лицом, - Раз такая умная, то не вздумай ко мне соваться, поняла? Сама живи, как знаешь!

– Не сунусь, не волнуйся, мам, - выдавила я.
– Лучше на вокзал пойду ночевать, чем к тебе вернусь!

– На вокзал она пойдет! А, впрочем, раз дура такая, то там тебе и место, - круто развернувшись ,мама вылетела за дверь и громко ею хлопнула.

А я… Я даже заплакать не смогла. Просто сидела на койке, обхватив колени дрожащими руками и пялилась на стенку.

В палату зашла врач. Та самая женщина, которую я видела вчера после того, как очнулась. Я поняла, что просидела в одной позе пару часов как минимум. Все тело затекло.

– Татьяна Антоновна, доброе утро, - приветливо сказала женщина.
– Я Лидия Петровна, ваш лечащий врач. Вчера не успела представиться…. Как вы себя чувствуете?

Я пожала плечами. Как чувствую? Не знаю…

– Через полчаса принесут завтрак, пожалуйста поешьте. А потом мне нужно будет вас осмотреть. Если все в порядке, то вечером уже смогу вас выписать.

– Скажите… Неужели ничего нельзя было сделать?
– выдавила я.

– Татьяна, - она присела на стул у койки.
– К сожалению, нельзя. У вас открылось сильное кровотечение. Тут вопрос стоял не просто о ребенке, но и уже о вашей жизни, понимаете?

– Понимаю, - вяло отозвалась я.

– Но, повторюсь, операция прошла успешно. Вы скоро восстановитесь и можно будет возобновить попытки. Через полгода максимум, уверяю вас.

– Спасибо, - вяло поблагодарила я.

– После завтрака вас проводят в кабинет для осмотра.

Лидия Петровна вышла.

Я как-то смогла даже позавтракать. Просто потому, что внутри проснулось чувство стыда за вчерашнюю истерику. Не хотелось добавлять еще больше хлопот этим абсолютно ни в чем не виноватым врачам, которые спасли мне жизнь. Они не смогла спасти ребенка, да… Но спасли меня. Думали, что поступили правильно, но… Я не могла бы сказать, что тоже так считаю.

Взгляд наткнулся на сумку, стоящую в кресле. Помню, она была у мамы в руках. Подойдя, я полезла в нее. Там были мои вещи. Джинсы, свитер. Нижнее белье и носки. Куртка. Даже какие-то банные принадлежности.

Безумно захотелось помыться. Словно бы горячая вода сможет смыть с меня пережитый кошмар.

В ванной я долго стояла под горячими упругими струями. Вымыла голову и даже маску на волосы нанесла.

От ощущения чистоты стало легче. Даже как-то сил прибавилось.

Пришло время идти на осмотр. Высушив волосы, я скрутила их в пучок и, закутавшись в больничный халат и сунув ноги в тапки, направилась на поиски нужного кабинета.

Закончив со мной, Лидия Петровна сказала, что может меня выписать и дала рекомендации.

Куда мне идти из больницы? Не к Саше же…

И, словно подтверждая поговорку “легок на помине”, только я это подумала, как дверь палаты открылась и зашел Саша.

Подтянутый. Спокойный. Невозмутимый. Такой, как ни в чем не бывало.

– Привет, Таня, - сказал с таким видом, словно и правда ничего не было. Не было измены. Словно просто приехал к любимой жене в больницу. Хотя нет, не так. Саша выглядел так, словно приехал в больницу к постороннему человеку. Приехал потому, что надо.

Глава 3

Я стояла и смотрела на него. Смотрела и не узнавала. И правда, как чужой человек. Неужели это его я вчера утром, всего-то вчера утром, целовала на прощанье, провожая в офис? К нему бежала со всех ног, чтоб сообщить о ребенке.

О ребенке…

Нашем ребенке. Которого больше нет. Которого я не сберегла…

– Почему ты мне не сказала про ребенка, Таня?

– Не была до конца уверена. А вчера вот была у врача… А потом приехала к тебе, чтоб рассказать и застала в постели с любовницей, - я подавилась словами. Замолчала чтоб слезы не звучали в голосе. В принципе напрасно, ведь они предательски покатились из глаз.