Измена. Осколки чувств

Резко обернувшись, увидела стоявшую совсем рядом со мной средних размеров собаку. Ее всклокоченная оскаленная морда была прямо напротив моего лица, а из пасти раздавалось грозное рычание.

Ой, мамочка!

Моим первым порывом было испуганно вскочить, но тогда те двое в машине могли бы меня увидеть, ведь кустарник был довольно низким.

— Тише, милая, не рычи, все хорошо. Я ничего тебе не сделаю, — тихонько прошептала я дрожащим голосом, пытаясь успокоить животное.

Но собака не особо слушала мои уговоры. Я нервно огляделась в поисках хозяина, но никого не увидела. Ошейника на ней тоже не было.

— Тш-ш-ш-ш, — зашипела я, — не шуми. Хочешь батончик?

Животное перестало рычать и заинтересованно уставилось на меня. Я медленно засунула руку в карман плаща и вытащила недоеденный батончик. Развернув его, показала собаке. Она завиляла хвостом.

Я положила его на землю, прямо перед ней. Понюхав, псина быстро сжевала лакомство. Да, наверное, это не слишком полезно для собак, но мне сейчас было не до ее сбалансированного рациона.

Главное — собака перестала рычать и теперь вела себя весьма дружелюбно.

— Иди по своим делам, — предложила я ей.

Но она никуда не ушла, а уселась рядом и стала за мной наблюдать.

— Ладно, но тогда сиди тихо, — предупредила я и вновь повернулась к автомобилю.

И в этот момент увидела, как девушка выходит из машины. Черт! Я все пропустила! Что там было?

Глава 12

Захлопнув дверь, она процокала каблучками по направлению к подъезду. Перед входной дверью повернулась и послала моему мужу нежную многообещающую улыбку.

Увидела, как он улыбнулся в ответ. Потом завел двигатель и выехал со двора.

Блин! Мне нужно поторопиться, иначе он приедет раньше меня! Я рванула к своей машине. Добежав, распахнула дверь, и тут на водительское сидение вперед меня запрыгнула собака.

— Эй! Ты куда? А ну брысь, это мое место! — возмутилась я.

Собака взглянула на меня и перепрыгнула на переднее пассажирское.

— Так, вылезай! Мне нужно ехать, и я очень спешу! — потребовала я.

Я подошла к пассажирскому и распахнула дверь. Но псина и не подумала вылезать.

Черт! Не могу же я поехать с собакой!

— Собачка, давай, милая, выходи, — начала я жестами выманивать животное из салона автомобиля.

Ну не за шкирку же мне ее хватать — а вдруг укусит?

Она посмотрела на меня как на идиотку и поудобнее устроилась на сидении.

Да ё-моё! Я всплеснула руками, закрыла дверь и села за руль. Заведя мотор, рванула в сторону дома.

Похоже, что я все же права — между ними еще ничего не было. Это было похоже именно на заигрывание, соблазнение.

Будь между ними уже что-то, они бы не просто разговаривали, а были бы заняты чем похуже. А то и вовсе он бы пошел к ней домой.

Однако, это вовсе не значит, что он ни в чем не виноват. Он явно в ней заинтересован, увлечен. Он уже мысленно не со мной, а с ней.

Даже если они еще не спали, то в своей голове он уже поимел ее во всех возможных позах. Это уже предательство!

Я очень торопилась и летела так быстро, как могла. Через некоторое время увидела впереди его машину, заезжающую на заправку. Какая удача!

Я промчалась мимо и въехала во двор первой. Мы жили в небольшом таунхаусе практически на выезде из города.

Я открыла дверь и вышла, собака выпрыгнула из машины следом за мной.

— Так, слушай, — обратилась я к ней, — домой я тебя не поведу, так и знай.

Она завиляла хвостом.

Вздохнув, я быстрым шагом направилась к нашей двери. Псина посеменила следом за мной.

Ладно, черт с ней. Завтра отвезу ее в собачий приют. Я открыла дверь, пропуская ее вперед.

Дома она огляделась и начала обнюхивать коридор. Я же бегом помчалась в спальню и в мгновение ока сняла офисный костюм, надев домашнюю пижаму. Так все, успела. Можно немного расслабиться.

Решила Диме пока ничего не говорить.

А смысл?

Разумеется, я могла предъявить, что он соврал, но мне нужны были аргументы повесомей. Зная Диму, он выкрутится, еще и меня обвинит в том, что за ним следила.

В итоге я получу лишь скандал, он станет осторожнее, а доказательств у меня так и не будет.

Нет уж, мне нужны такие факты, опровергнуть которые он не сможет. Раз уж решила идти до конца и все выяснить, то так и сделаю.

Если уйти прямо сейчас, не имея на руках никаких доказательств, то виноватой во всем сделают меня. И Дима, и наши семьи, и все окружение. От меня отвернутся все.

Нет уж, пусть виноват будет тот, кто виноват, не собираюсь нести на себе эту ношу. Почувствовала, как холод сковывает сердце.

Разве это уже нормальные отношения?

Сеть трещин расходится все быстрее, и наши чувства сейчас напряженно звенят в последний раз перед тем, как рассыпаться на куски и превратиться в осколки.

Ладно, мои чувства. Были ли они вообще у моего мужа?

Я накладывала остатки еды из холодильника в старую тарелку для животного, когда в дом вошел Дима.

Его встретил собачий лай.

— Что за …?! — услышала я возмущенный возглас.

— А ну перестань! — строго велела я псине.

Она тут же перестала лаять, понюхала Димин ботинок, чихнула и, деловито стуча когтями по полу, отправилась на кухню есть то, что я ей положила.

— Дим, слушай, там такая ерунда приключилась… — начала рассказывать я.

— Ты совсем с ума сошла? — набросился он на меня. — Что это за самоуправство? Не помню, чтобы ты спрашивала у меня разрешение приводить домой животных!

— Да я не собиралась приводить, — вновь попыталась объяснить я.

— Выкинь ее немедленно! — велел он. — Ты же послушная девочка?

— Она не выкидывается, я пыталась!

— Хочешь, чтобы я выкинул? Увидишь, как она улетит отсюда после моего пинка, — заверил он меня.

Я посмотрела на него — лицо злое, глаза горят, ноздри раздуваются. И чего он так завелся? Даже не выслушал!

Полчаса назад он выглядел очень довольным жизнью, а теперь так сильно раздражен, что на него смотреть страшно.