Измена. Рога тебе к лицу!
Шрифт:
Вот так просто!
Приподнялся ещё немного, притянул за шею и мягко коснулся губ.
Мягко, но чёртовски напористо…
Не слюнявым тараном, но горячим мазком красиво очерченных твердых губ….
Прижался и надавил, раскрыл губы.
Я судорожно вдохнула, он неспешно двинул языком и пощекотал меня.
Из одного уголка губы в другой, разнося вкус текилы, смешивая его со вкусом выпитого мной вина.
Терпкая, дурманящая смесь.
Прошло ещё несколько мгновений, он неспешно исследовал мой рот, словно лишил
А я пыталась вспомнить, когда в последний раз мы с Макаром целовались вот так — пробуя друг друга, смакуя оттенки.
Боже… Я вдруг поняла: у нас остался только секс.
Жаркий и разнообразный секс.
Макар целовал меня, но больше доставалось телу и с целью быстрого разогрева: полизать соски, присосаться к клитору торопливыми поцелуями…
— Вкусный, винный ротик… Я бы с такого выпил чего-нибудь…. — заявил искуситель, отстранившись первым.
Вот же….
Поцелуй длился ровно столько, чтобы меня заинтересовать, дать прочувствовать умение целоваться, но границы он не перешел.
И это будоражило…
Кто бы мог подумать, что меня, взрослую и опытную сорокавосьмилетнюю женщину можно покорить… лишь поцелуем.
Ладно, к этому поцелую прилагался роскошный мужчина, но…
Он точно — бабник.
Мне одного, прости господи, козлобабника хватает.
Двадцать шесть лет брака…. коту под хвост!
— Так что ты решила, Алла? — уточнил Константин.
Вот это вопрос…
***
Макар
— Спокойно. Спо-кой-но! — говорю сам себе.
Но внутри аж трясет: жена угнала мою тачку, моего жеребца… Моего любимчика!
Не дай боже она его разбила!
Это же память… Это мои старания… Это весь Я!
Да, такой же роскошный, презентабельный, способный разогнаться и прокатить с ветерком.
Чёрт побери, Алла…
Ты переходишь границы.
Нельзя трогать мужицкие игрушки.
Ну, побила бы свои тарелки!
Шмотки бы выкинула!
Порезала.…
Фотографии сожгла!
Что ещё портят бабы в приступе злости?!
Но трогать тачку, ооооо… Ты нарываешься, милая.
Ты уже нарвалась!
Топчусь по гаражу, под ногами хрустит стекло, и у меня сердце кровью обливается.
Я словно себе по яйцам топчусь, так больнооооо….
— Ничего ты не понимаешь, дурында. Я ведь ради тебя стараюсь… Немножко подпалил фитилек и тебе на огонек несу член, е мое… Да ты пойми… Один и тот же борщ жрать надоедает! А я… И не жрал толком те харчи… Только пригубил немного.
Бубню себе под нос.
Так, это все лирика.
Как жену возвращать?! Чтобы наказать негодную, взбрыкнувшую кобылу, для начала нужно вернуть ее в стойло!
К счастью, есть у меня рычаги давления…
Прибежит, как миленькая!
Глава 15
Макар
У каждого есть свои слабые места. Моя Алла — не исключение.
Жена
моя любит детей.Ей даже на старость, прости господи, лет, как-то взбрело в голову, что мы можем завести ещё одного ребенка.
Как сейчас помню, тогда Алле исполнилось сорок лет.…
***
Прошлое
Мы были дома вдвоем.
Отдыхали.
Алла подошла ко мне, обняла за плечи и поцеловала в шею. Я такие прикосновения люблю, и она знала, как начать со мной нежничать, чтобы добиться желаемого.
— Макар, наши дети стали совсем взрослые.… — начала издалека.
— Ага, — согласился я.
Алла задышала чаще и начала меня целовать.
О, хорошо начала…. Умничка.
Потом она обошла меня, я расслабленно принял более удобную позу в кресле, предвкушая, как она заберется сверху.
— Хочешь к папочке?
Я демонстративно похлопал себя по ширинке и дернул вниз молнию брюк, вывалив на свет трусы со стояком.
— Хочу, — согласилась Алла, приподняв платье.
Уф, какова!
На ней не было трусиков.
Нежная киса была наголо эпилирована, и с левой стороны лобка виднелась буква М с завитками.
М — значит, принадлежит Макару.
Моя печать, мое клеймо…
У меня буква А. Не возле члена, это был бы переборною. Но все же татушка с заглавной буквой ее имени у меня имелась.
Мы сделали парные татуировки, когда были молодыми, и с тех пор были вместе.
Мне очень нравилось лицезреть на жене мою метку. Было в этом что-то горячее и будоражащее.
Как знак принадлежности.
Заклеймил резвую, горячую девчонку и с тех пор она только мой член и обслуживала.
— Вау. Поиграй немного для меня, — попросил я.
Алла поцеловала меня, я сунул ее пальчики себе в рот, пососал, смочив слюной и потом наслаждался видом, как она разогревала себя, мастурбируя.
Горячо и откровенно теребила себя, по команде всовывала то один, то два пальчика в вагину, двигала бедрами над своей ладонью. Я внимательно следил за ней, зная ее реакции, и понял, когда она вот-вот была готова кончить.
— Достаточно! — прервал ее. — Теперь оседлай меня хорошенько.
Мне оставалось только сдернуть брюки с трусами и поправить рукой вставший член.
Твердый рычаг, готовый вонзиться в голодную кису.
Алла забралась сверху, чуть потерлась об меня влажной дырочкой. Обхватил её за попку и насадил хорошенько, так, чтобы выгнулась в спине и крикнула:
— Макаааааар!
— Давай, не теряй времени зря…
Тогда я был настроен на кайфовый перепихончик.
Быстрый, жаркий, на пределе наших возможностей.
Когда-то я любил медленный и чувственный секс, долгие прелюдии, ласки. Но сейчас, с годами, я больше пристрастился к жаркому и горячему сексу на пять-десять минут, когда выкладываешься так, что потом отходняк ловишь по часу.