Измена. Так ему и надо!

В груди вновь появился комок. Воспоминания нахлынули волной. Несколько лет замужества – это не один день. И если все перечеркнуть легко, то забыть весьма непросто. Было так больно, что я не смогла сдержать слез…

– Почему вы плачете?

Услышав этот вопрос, осознала, что рядом со мной сидит пожилой старичок весьма интеллигентного вида. В его глазах читалось сочувствие.

– Что у вас случилось?

– Ничего, – всхлипнула в ответ.

– Ну как это ничего? Красивая молодая девушка сидит и горько плачет без причины? Да такого просто не может быть, – цокнул старичок и представился. – Павел Сергеевич. А вас, как зовут, барышня?

– Марина.

– Красивое имя. Так почему вы плачете? Может, я смогу вам помочь? – с теплом произнес мужчина.

– Вряд ли…

– Знаете, говорят одна голова хорошо, а две лучше. Давайте вместе подумаем над вашей проблемой, авось выход и найдется.

– Мне негде жить, – невольно всхлипнула. – И идти некуда. Хотела снять комнату, но такие цены космические.

– С родителями поругались? – уточнил Павел Сергеевич.

В ответ отрицательно качнула головой.

– С мужем?

– Не спрашивайте, – прошептала, чувствуя, что отвечать на вопросы просто не готова.

– Понял, понял, – тут же произнес старичок. – Больше не буду. А сейчас вытирайте слезы и идем.

– Куда? – вопросительно посмотрела на него.

– Попробуем решить твою проблему. Ничего, что я на «ты»?

– Конечно.

– Тогда идем, – он поднялся. – Думаю, комнатку мы тебе сейчас найдем.

Если честно, я так опешила, что даже не поверила сначала.

Пожилой мужчина окинул меня пристальным взглядом и качнул головой:

– Не бойся. Одна моя хорошая знакомая ищет себе квартирантку. Думаю, вы поладите. А потом, раз я случайно встретил тебя, наверное, это судьба.

Я поднялась и последовала за ним. Конечно, идти с посторонним человеком неизвестно куда было немного страшно, но Павел Сергеевич почему-то внушал доверие. Да и потом, мне казалось, что все самое плохое со мной уже случилось.

Мы покинули торговый центр, обошли его по узкой боковой тропинке и свернули на соседнюю улицу.

– Я в этом районе прожил всю жизнь, – сообщил пожилой мужчина. – Здесь прошли моя юность и молодость. Можно сказать, старожил.

– Вы живете один? – поинтересовалась, чтобы хоть как-то поддержать разговор.

– С сыном и его семьей. Жена умерла несколько лет назад. У меня трое внуков, и представляешь, все мальчишки.

В голосе собеседника я невольно уловила нотки грусти.

– Так это же счастье!

– Счастье, – вздохнул мужчина. – Но я так мечтал о внучке. Все надеялся, что в третий раз точно будет девочка. Даже имя придумал – Аннушка. Так звали мою покойную супругу. Но Бог распорядился так, что невестка вновь родила сына. Дениской назвали. Уже десятый год пошел.

– Так иногда бывает, – улыбнулась я. – Может, еще подарят вам внучечку.

– Нет, – покачал головой Павел Сергеевич. – Невестка болеет, и третий ребенок дался ей очень сложно. На самом деле я не жалуюсь. Внуки моя радость, гордость, отрада на старости лет. Так, только иногда ворчу, что в доме голубоглазой малышки не хватает. Ну ничего, надеюсь, до правнучки доживу. Старшему, Николаю уже двадцать с хвостиком. Может, скоро женится, порадует старика.

– Никто не знает, как сложится судьба, – философски промолвила я.

– Это точно. Кстати, нам сюда, – мой спутник махнул рукой в сторону арки между двумя высотными офисными зданиями.

Тем временем снег с каждым мгновением все больше усиливался. Поднялся ветер, и уже хотелось побыстрее оказаться в теплом месте.

К моему удивлению, за высотками находилась тихая улочка, на которой располагались старенькие многоквартирные трех-четырехэтажные дома. Здесь не было шума и суеты. Время в этом месте словно застыло.

– Удивительно, – невольно промолвила я.– Вроде почти центр города, а такое спокойствие. Как будто другой мир.

– Да, Марина, ты верно подметила, – согласился старичок. – Нам в этом плане повезло. Домам очень много лет. Когда вокруг началась массовая застройка высоченными монстрами, наш квартал должен был идти под снос. Но что-то не сложилось: или документов не нашли, или что-то еще. Но наши «муравейники» остались стоять. Вокруг все изменилось до неузнаваемости, а у нас все как было.

– Какая интересная история.

– Вот, за разговором и путь прошел незаметно, – Павел Сергеевич подвел меня к четырехэтажному дому из желтого кирпича. – Мы уж пришли.

Пожилой мужчина галантно приоткрыл тяжелую металлическую подъездную дверь и пропустил меня вперед. В нос сразу ударил запах затхлости. Над головой светила одинокая тусклая лампочка. Лестница здесь была широкая, с каменными невысокими ступенями и узкими перилами.

Мы поднялись на второй этаж, и мой спутник остановился у неприметной деревянной коричневой двери.

Мужчина нажал раз на звонок, а потом еще два раза подряд.

Я невольно бросила на него вопросительный взгляд.

– Да, да, – промолвил он. – Все мы, старики такие. Весьма мнительные, подозрительные, кого попало в свою квартиру не пускаем, боимся любого шороха. А так точно знаешь, условленный звонок – значит, пришел свой.

За дверью послышались шаркающие шаги, а потом раздался весьма бойкий женский голос:

– Кто там?

– Марфа, это я. Открывай.

Через мгновение передо мной возникла сухонькая седовласая старушка. Она приветливо улыбнулась, пристально посмотрела на меня и уточнила:

– Что-то случилось?

– Вот, жиличку тебе привел. Ты комнату еще сдаёшь?

– Проходите, – послышалось в ответ.

Квартира оказалась весьма большой, светлой, с высокими потолками и просторными коридорами. Здесь было очень чисто и уютно, несмотря на то, что никакой особой роскоши не наблюдалось. Все было по-простому.

Марфа Александровна оказалась весьма милой женщиной, и мы очень быстро договорились. Плата за комнату была умеренной, но и условия выдвигались четкие: никаких друзей и знакомых не водить, поддерживать чистоту, соблюдать тишину и покой. Именно это мне сейчас и было нужно.

Я отдала деньги за две недели, пообещав, что оставшуюся часть внесу, как только найду работу.

Павел Сергеевич вскоре ушел, а мне показали мою комнату. Здесь было все самое необходимое: простенькая кровать, деревянный стол и пару стульев, старомодный платяной шкаф, цветастые шторы на окне. Я словно очутилась в детстве, в небольшой комнате коммунальной квартиры, где жила когда-то с мамой. На душе стало безумно тепло.