Измена. Твоя нежеланная

Мужчина предложил вернуться в лабораторию, и я охотно согласилась. Поскольку после визита мужа собраться с мыслями не удалось, сослалась на плохое самочувствие и, пообещав, что с основными принципами ритианского секвенирования генома ознакомлюсь завтра с утра, покинула Университет.

Личный правительственный кар ожидал на взлётной стоянке. Забралась внутрь салона и, пролетев над мегаполисом со стальными высотками, что утопал в сиянии сразу двух солнц, вернулась в личные покои. Тело ломило от усталости. В висках молотила кровь. Избавилась на ходу от верхней одежды и отправилась в душ. Теплые струйки остудили болезненно горящие щеки, приятным потоком смысли с тела напряжение. Коснулась плеч и вздрогнула. На шее, предплечьях и руках синим огнём расцветали крупные синяки.

Раксан явно не рассчитал силу, набрасываясь на хрупкую жену-землянку и вдавливая собой в рабочее кресло. Женщины-драконицы, должно быть, даже не замечают жесткой хватки своих мужчин, когда те проявляют ласку, обнимают их и целуют. Зато у меня с каждым часом всё больше изнывало измученное тело, а синяки болезненно пульсировали. В очередной раз задев мучительно горящие плечи и шею, вздрогнула и отключила воду взмахом ладони. Завернулась в пушистое полотенце, расправила длинные мокрые волосы и вернулась в гостиную.

Босиком прошла по теплому полу и голосовой командой открыла большие окна. Помещение наполнила свежесть летнего сада. Я даже не сразу заметила, что в гостиной не одна. Гостья сидела на диване, закинув ногу на ногу и сверлила в упор. Боль острым жалом впилась между лопаток. Обернулась и чуть не вскрикнула.

На меня, источая темную ненависть, взирала Избранная Раксана.

– Как вы вошли? – Пролепетала, вдруг особенно остро ощутив свою уязвимость. На мне кроме полотенца – ничего. Но это ничто в сравнении с физическими данными сиэнок. Атлетически сильные, выносливые, могучие и всё это, несмотря на мнимую хрупкость. Гостья была в тысячу раз сильней и агрессивней.

– Это мой дом, - зло прошипела Эйлин. – Я могу прийти туда, куда пожелаю.

– Но Раксан сказал, данные апартаменты только мои…

– Во-первых, я здесь – хозяйка, и я решаю, кому какие апартаменты принадлежат. А во-вторых, не смей называть его по имени, земная шлюха! Для тебя он – Император!

– Он мой муж!

– Нет не муж! – Взъярилась драконица.

– Муж! Нравится вам или нет, - от страха подгибались колени. В глазах Эйлин сверкала жгучая ненависть. Ей ничто не мешает приблизиться и сломать мне шею. Я даже пикнуть не успею, всё будет закончено.

Женщина долго и пронзительно буравила фиолетовыми глазищами, затем поднялась и прошипела:

– Понятия не имею, что ты вбила в свою пустую голову. Предупреждаю всего один раз. Еще раз посмотришь в его сторону, попытаешься привлечь внимание, и я тебя уничтожу.

– Угрожаете?

– Раксан только мой! Единственный! У нас – сын. А тебя ему навязли по недоразумению.

– Лжете! – Шепнула на свой страх и риск.

– Повтори.

– Вы обманываете Раксана с первого дня. Вы ему не Избранная!

Лицо Эйлин потемнело, а вокруг внешне хрупкой фигурки в шелковом платье заколыхались смертоносные потоки энергии. Из женских ладоней посыпались искры.

– Ты ненормальная?

– Я слышала ваш разговор с другим мужчиной, - процедила сквозь зубы. – И это точно был не Раксан.

Буря, бушевавшая в душе, притупила чувство самосохранения. Обида на мужа, его любовницу и всю Галактику за то, что превратили в разменную монету, затуманила сознание. Я искала отдушину, хотела выплеснуть всю боль, что скопилась в душе и терзала отчаянием и горем, и в какой-то момент перестала задумываться, чем мне это грозит.

– Подлая лгунья! Все твои слова – ничто! – Заверещала сиэнка.

– Я видела вас. И знаю правду.

– Если так, чего не бежишь к Раксану? Ах, да, - она презрительно рассмеялась, - он тебе не поверит. Слишком любит меня и нашего мальчика. А ты – грязь. Ничтожная человеческая дрянь, от которой невозможно избавиться.

– Придёт время – поверит, - прошептала, смаргивая слезы. Авторитет и власть этой женщины на планете драконов были неоспоримы. – Ваша ложь не будет продолжаться до бесконечности.

Женщина зло дернула губами и обежала мою фигуру в полотенце темным взглядом.

– Может, покончить с тобой прямо сейчас? А любимому скажу, ты первая напала и пыталась убить.

– Не посмеете, - прошипела, резко выныривая из состояния апатии.

– Ты меня недооцениваешь, девочка, - ядовито выплюнула она, сверля исподлобья. – И понятия не имеешь, на что я способна. Я тебя предупредила. Еще раз привлечешь внимание владыки, и я устрою тебе адскую жизнь. А вот это на память. Чтобы не забывала, кто грел постель Раксану до тебя, и будет греть после тебя.

Когтистая рука Эйлин без предупреждения взметнулась вверх в ворохе оранжевых искр. Я ощутила угрозу за секунду до того, как в меня полетел направленный сгусток энергии – совсем маленький, такой не убьёт, а вот обжечь лицо и обезобразить вполне способен.

Сердце взмыло куда-то под горло.

Шар драконьей энергии мчался со скоростью света, а я застыла на месте, впав в нервное оцепенение. Кожу обожгло жаркое дуновение. Всполох огня приближался. А я – даже при всей своей физической подготовке была не в состоянии пошевелиться. Неожиданно на талии сомкнулись сильные руки – мгновенный рывок, энергия проносится мимо лица, опаляя знойным ветром, и вылетает в открытое окно. В саду раздался громкий хлопок. Ввысь взметнулось оранжевое пламя.

Грохот вырвал из секундной заторможенности.

Вскрикнув, обнаружила, что невольно прижимаюсь к твердой мужской груди. На эмоциях обвила дракона за шею, прильнула к нему в поисках защиты, и только сделав глубокий вдох, поняла, кто в последний момент подхватил меня на руки и спас от удара.

– Раксан! – За спиной ревниво взвизгнула Эйлин.

Подняв голову, уперлась в темные, переливающиеся как морская гладь фиолетовые глаза. Муж, удерживая меня на руках, пленял каким-то сумасшедше-тревожным взглядом. Крылья его носа трепетали. Из груди доносилось пугающее рычание, а ритуальные узоры тускло сияли, придавая дракону мистический образ.

Глухо выдавила:

– Вы?

– Уже второй раз задаешь этот вопрос, - хрипло произнёс дракон.

– От удивления, - призналась сбивчиво. И ледяными пальцами ухватила махровое полотенце на груди.

Раксан едва уловимо прошелся носом по моей щеке, будто боролся с собственными чувствами. Потом поморщился, еще крепче прижал к себе и тряхнул тугой косой. Я, вопреки всему, продолжала обнимать за шею ненавистного сердцу дракона, осознавая, что только так нахожусь в относительной безопасности.