Измена. Во власти конкурента

— Я смогу это организовать. — запросто соглашается.

Он позволяет мне выспросить про его семью и близких, рассказывает о бабушке, которая вырастила его, потому что матери с отцом было вечно некогда. На середине рассказа про его работу меня начинает клонить в сон.

— Ваш диван зачарованный, каждый раз, когда я в него погружаюсь меня затягивает в пучину сна. — обвинительно выговариваю Яру.

Смеется. Его смех отдельное удовольствие для слуха, такое бархатно-заразительное звучание, что невольно сама начинаю улыбаться.

— Да, я заметил за ним это свойство, поэтому стараюсь пореже здесь сидеть. — улыбается он.

— То есть, он так действует не только на меня?

— Наверно, надо сменить его на что-то более жесткое и классическое. — уже серьезнее отмечает он.

— Нет, не надо! Хороший же диван. — шепчу, отчаянно скрывая зевоту за ладошкой, поглаживая приятную бархатистость обивки.

— Тогда оставлю, специально для тебя.

Неожиданно льстит его предложение. Как-то легко с ним соглашаться. Это странно. Еще одна магия этого дома?

— Теперь твоя очередь рассказывать о себе. — вдруг заявляет Ярослав и с меня слетает вся сонливость!

Он даже подается ко мне чуть ближе, чтобы что? Слышать меня лучше? Рассмотреть он итак может меня прекрасно, вплоть до крапинок на радужке и не спрятанных геалуронкой морщин.

Я прячу взгляд, затем отвожу его в сторону, не могу смотреть в эти серые, внимающие глаза.

— Так, что же натворил твой муж, что ты так жестко его наказываешь? — слышу очень близко, нет нужды в громком разговоре и его спустившийся до полушепота голос, придает большую интимность нашему разговору.

— То, что по-светски называют «непримиримые разногласия». — медленно выдыхаю.

— В это понятие могут входить многие обстоятельства. — задумчиво тянет, подталкивая к дальнейшему рассказу. И я решаюсь. Какой смысл скрывать?

— Он мне изменил… Не раз, — очень тяжело вынимать это из себя, делиться с человеком, с которым вчера только познакомилась, а узнала чуть лучше только сейчас, — для меня это неприемлемо, понимаешь? Для меня отношения это всегда эксклюзив, а тут меня так подло опустили до роли любовницы, к которой только поесть и за сексом можно приехать. И оказывается я не единственная, просто как какая-то проститутка! — нет, я не плачу, и не захлебываюсь своим несчастьем, я просто констатирую сухие факты.

— Нет, ты не такая, я вижу тебя. — веско замечает он. — кто угодно, но точно не продажная женщина.

Я наконец решаюсь посмотреть на него. Он сократил дистанцию и без того небольшую, теперь сидит ко мне вплотную, внимательно рассматривая, мои глаза. Что он хочет там найти? Слезы? Их тоже не будет. Сейчас, все мои переживания за детей и родителей, до мужа мне уже нет никакого дела. Он стал совершенно чужим человеком, как отрезало. Как и раньше, когда я видела понравившегося парня, уделяющего много внимание другим девушкам, он становился для меня существом другого пола, просто не интересным. Я всегда искала своего единственного. Думала, что нашла, что Руслан так же как и я искал одну единственную.

Но ошибаться свойственно представителям рода человеческого. Найти единственную жену и мать семейства не равно эксклюзивности отношений. На стороне у моего мужа было много женщин, теперь я в этом уверена, он даже не отрицает этого. Ему оказывается просто «надо». Это такая удивительная отговорка мужчин, что у них «потребности», чтобы прикрывать свою кобелиную натуру.

— Значит адвокат тебе нужен для…?

— Развода, конечно.

Он немного раздумывает и предлагает:

— Я могу тебе помочь, если рискнешь и не струсишь довериться мне. Ну, что рискнешь? — выжидательно смотрит.

Морщусь. Не люблю, когда меня берут на слабо еще с детства.

19

Вырывает из сна меня нетерпеливая трель. Спросонок не понимаю, что это? Интуитивно тянусь к телефону, мелодия близкая знакомая и родная, на которую точно надо ответить и только когда нажимаю на зеленую кнопочку понимаю как ошиблась. На этом номере уже нет никого родного и близкого, по ту сторону чужой человек, посмевший меня обмануть и предать, а теперь еще и требующий елейным голосом:

— Ну что ты надумала, дорогая? Ты наконец нагулялась и собираешься домой?

Мгновенно просыпаюсь. Но голос мой не в пример собеседнику твердый.

— Конечно я собираюсь домой, только не к тебе, — о своих планах встретить родителей и перебраться к ним я умалчиваю. Моему мужу не нужны такие козыри. Я хочу свободно перемещаться и уже освободиться от этого лживого предателя, и возможно, освободить от опеки над сыновьями.

— Лада, прекращай! Я достаточно дал тебе времени, чтобы остыть и одуматься, это уже несерьезно, ты взрослая женщина, должна понимать…

— Вот именно я взрослая женщина, — перебиваю его, — и понимаю в какую дыру ты завел наш брак, очернил и растоптал мои чувства, дав понять, что я не единственная твоя «любовь». Я думала ты уже понял и осознаешь свою ошибку, что наш брак развалился по твоей прихоти к потаскушкам!

— Я понял, — разъяренно рычит, — что моя жена несколько дней находится в одном доме с чужим мужиком и не собирается оттуда уходить, и поверь этот факт фиксируется, и при разводе ты точно не получишь ничего, ни имущества, ни содержания, ни детей, и даже фонд твой уйдет с молотка, чтобы разделить между супругами!

Я хватаю ртом воздух — самый мой главный страх, что он отрежет меня от детей, не даст видеться и воспитывать моих мальчиков. К черту фонды, имущество, я смогу организовать новый, хотя и старый жалко, у нас сложился сработанный коллектив, наработанная база спонсоров, каналы поставок гуманитарки…

— Так вот значит как, да? Изменял ты, а виноватой хочешь выставить меня? Я, в отличае от тебя, ни с какими левыми мужиками не спала и не собираюсь!

— Лада, я же говорю, вернись и я все прощу. — вдруг устало выдыхает Рус. — Закрою глаза на твое проживание в доме постороннего мужчины, только прекращай все эти замуты с разводом. — В его голосе, на той стороне связи, я слышу нотки отчаяния. Разве такое может быть? Мой муж всегда собранный, целеустремленный, жесткий и непримиримый вдруг проявляет толику лояльности!

Но мне трудно вновь поверить его словам, теперь я знаю, годы лжи, оплетенное обманом как паутиной, мое сердце захлопнулось и не реагирует на его уговоры, его слова словно шум, навязчивый фон, не стоящий внимания. Такая несусветная глупость поверить ему, что меня разбирает смех:

— Ты серьезно? После всего, что ты наворотил со мной и моей жизнью, ты вывернул ее наизнанку, извратил весь институт брака! Встретимся в суде, и посмотрим кто окажется правым.

— Ни один суд… — Рус еще что-то продолжает говорить, это явно новые угрозы, но я сбрасываю звонок, уже не важно какие там связи у мужа в суде…