Измена. Во власти лжи

— А нужен был он! — крикнул в истерике Тимур и хлопнул дверью.

Я медленно сделала шаг назад.

Глубокое дыхание всегда помогало успокоится. Но не сейчас. Сейчас я так только сильнее переживала и паниковала.

Это больно ощущать, когда ты для кого старалась весь мир положить под ноги, а потом этот кто-то…

Я всхлипнула и прошла в свою спальню.

Поясницу ломило так сильно, что я со стоном легла на кровать и постаралась свернуться клубочком.

Не выходило и от этого я только сильнее вздрагивала и старалась заглушить боль внутри.

Понятно, что Рус изменял, понятно, что я ему все портила сейчас своим нравом, но Тим…

Дверь приоткрылась, и Рустам заглянул в спальню.

— Чай, — произнес он холодно.

Я оперлась о локоть и села. Перед глазами быстро блеснули блики как при головокружении, и я качнулась.

— Тимур навел на всех и ушел, — сказал Рустам, больше проверяя меня, чем желая реально принести чай.

— Когда случился выкидыш… — начала я тихо.

Я понимала, что сказанное Тимуром не было результатом его умозаключений. Нет.

— Есения, давай не будем об этом, — поморщился Рустам. — Это был ужасный период и я не хотел повторения, поэтому и сделал все возможное, чтобы ты как можно меньше переживала, как можно меньше физически грузилась…

— Ты не дослушал… — сказала я таким тоном, что иней заблестел в воздухе.

— А я не хочу слушать, Есь! Не хочу вообще вспоминать то время, когда я взрослый здоровый мужик не могу никак повлиять на ситуацию и ничего сделать. Это страшно оказываться в бесконтрольной ситуации и при этом еще и пытаться вытянуть тебя, — Рус занервничал, снова в голосе звенела сталь.

Я качнула головой.

Нет. То, что сказал Тимур он слышал и не раз. И значит…

— Рус, — перебила я. — Скажи мне, ты ведь хотел уйти от меня, хотел развода после того выкидыша. Так?

Глава 7

Я застыла в ожидании ответа.

По лицу Руса пробежала какая-то странная тень, а потом его глаза потемнели.

Было чувство, как будто бы зрачок затопил всю радужку.

— Это откуда у тебя в голове такие дурные мысли, Еся? — произнёс медленно, цедя каждый слог, муж. Он приподнялся от кровати и шагнул в сторону.

А я не могла ему объяснить, откуда у меня такие мысли, потому что то, что сказал Тимур, это было между нами и сдавать его, было таким паршивым способом наябедничать, но вместе с тем меня бы не задели эти слова, если бы они не несли в себе частичку правды. Если бы я в то время, когда переживала выкидыш, не видела этого в глазах Руса.

Я помнила, как сидела в постели, прижимала к груди ноги, тыкалась носом в колени, судорожно дышала, а Рус вот так же ходил вдоль кровати и смотрел на меня, бросал косые взгляды.

В них я видела то, что он не решается сказать, сделать.

Мне почему-то думалось, что я либо его напугала, либо он разочаровался во мне.

То что даже ребёнка выносить не в состоянии?

Такая вот ничтожная женщина, Есения.

— Я у тебя ещё раз спрашиваю, откуда у тебя в голове такие дурные мысли?

— Ты этого хотел, я это чувствовала, — сказала я хрипло и опустила взгляд. Все это, конечно, замечательно. Все это, конечно, прекрасно. Только вот Рус не собирался признаваться в том, что у него есть кто-то другой, что он с какой-то другой женщиной поедет на новоселье к Алику, а я не собиралась терпеть этого.

Поэтому, не став дожидаться какой-то реакции от мужа, я развернулась и легла спиной к двери, обняла себя руками и подложила под живот подушку.

Я сделала максимально такой вид, как будто бы разговор окончен, и я хочу отдохнуть, чтобы у Руса и не возникло мысли о том, что я не отдыхать хочу, а уехать.

И да, это на самом деле просто какое-то сумасшествие, без подготовки, без всего взять и куда-то свалить, но в таком состоянии я понимала, что я не доношу беременность, начнутся преждевременные роды и ещё неизвестно какие осложнения могут возникнуть.

— Есения, — прозвучало на ухом. — Все это глупости, никогда я не собирался и не думал о том, чтобы развестись с тобой. Мне было ровно так же страшно, как и тебе. И это женщинам можно показывать свой страх, а мужчинам нельзя. Страх для мужчины это стыд. Это что-то постыдное, что-то ненормальное. Но никогда я не думал о том, чтобы развестись с тобой.

Я нервно кивнула и, видимо, что-то выдало меня, что-то щёлкнуло в голове у Руса, и я ощутила, как он убрал руку с моей подушки и сквозь зубы прохрипел:

— Тимур, поганец мелкий…

Я хотела дёрнуться, встать, но поняла, что я не пойду в эпицентр разборок.

Я не хочу участвовать и быть причастной к тому, как сын и отец будут выяснять отношения, и Тим был прав.

Ему отца не хватало, а не меня.

Это отношения между ними.

— Тимур! — прогрохотало из-за двери.

Я прикрыла глаза, обняла себя руками, я даже не хотела вставать и узнавать подробности этого разговора. Но по громкому голосу мужа я понимала, что они с сыном что-то пытаются поделить, что-то выяснить.

Пришлось взять маленькую подушку и положить с другой стороны, чтобы не слышать ничего.

Сейчас дёргаться и переводить деньги с карты на карту не было смысла.

У меня была своя карта, куда приходили зарплатные деньги и так далее. Я, если честно, почти ей не пользовалась по той простой причине, что у меня всегда была карта Руса, которой я могла рассчитаться, особенно когда я уже ушла в декрет муж настаивал на том, чтобы я использовала его финансы, потому что своих у меня как бы по определению быть не могло.

Я на тот момент ничего не имела против.

И ведь как бог уберёг.

Когда за дверью все затихло, я убрала подушку и тяжело встала с постели.

Шагнув к шкафу, я выдернула оттуда спортивную сумку, с которой обычно ходила на йогу, кинула на самое дно документы, все, что было связано с беременностью, медицинскую карту, сменный комплект белья, спортивный костюм.

Позже я открыла окно.

Второй этаж, а под окнами розарий, который из-за тёплой погоды ещё не облетел.