Измена. Второй шанс на любовь

Мда, розовые очки всегда бьются стеклами вовнутрь, больно раня не только глаза, но и сердце, особенно сильно страдает душа. Она скулила во мне раненной волчицей первые дни. И на репите крутились мысли, ну не могло такого со мной произойти, с нами. Как я раньше не заметила изменений в своем любимом и близком человеке. В чем моя вина, как я упустила момент нашего отдаления. Чего ему не хватало в нашей жизни, почему не хотел попробовать что- то обсудить, поговорить.

Я даже в интернете почитала статьи и форумы об изменах. Кто-то очень быстро ловил своих мужей, а кто-то годами не замечал наличие любовниц или вторых семей. Кто-то чувствовал неладное моментально, а кто — то просто закрывал глаза и жил дальше. Так что же сломалось в нашей семье, кто виноват? Чем дольше эти мысли летали в моей головушке, тем больше я осмысливала, осознавала — моей вины нет. Ложь, что в измене всегда виноваты оба. Я была хорошей хозяйкой. В постели проблем не было, по крайней мере я их не замечала, да и как я могла понять то, что ему не хватает там, он мой первый мужчина во всем. Не считая слюнявого Петьку в детском лагере в 16 лет. Поцеловал меня, губы холодные и влажные. Фу. Вспоминать противно до сих пор. А вот взрослый Андрей, взволновал мое сердечко достаточно быстро. С ним хотелось не только целоваться, в этом деле, он, кстати, мастер. Наверное, если сравнивать с Петькой, больше то не с кем. Мужу я досталась совершенно неискушенной девственницей, может быть мои умения, которым он меня и научил, его не устраивали… Опять в сто пятый раз по кругу….

Помешиваю на плите мясное рагу, да, в моей голове тоже, рагу. Я перестала заморачиваться с готовкой ужинов после того, как узнала про измену. Перестала со счастливой улыбкой встречать супруга. Во мне все умерло. Я как заведённый робот выполняю функции по поддержанию чистоты и готовке еды. Каждое утро настраиваюсь на то, что это нужно ради мамы, пока ее лечение в стационаре не закончено, пока я не нашла решения.

Слышу, как проворачивается ключ в замочной скважине входной двери. Пришел мой тюремщик. По-другому я его назвать не могу, любимым я перестала его считать в тот злополучный вечер. И как бы я не пыталась, забыть его не смогу, он разделил мою жизнь на «до» и «после». За один проклятый вечер столько потрясений: измена мужа, мамина болезнь.

— Малыш, почему ты не встречаешь своего мужа? — раздается из прихожей. Выключаю огонь под сковородкой и направляюсь из кухни. Силы и терпение покидают меня с нарастающей скоростью.

Андрей стоит, шатаясь, и держит в руках огромный букет роз, неделю назад я бы так обрадовалась цветам, а сейчас мне хочется взять этот веник и отхлестать им по роже этого предателя и шантажиста. Чтоб шипы расцарапали его холёное лицо в кровь. Пусть хоть на минуту ощутит боль, с которой я живу последние дни. Собираю всю свою волю в кулак и холодно отвечаю: «Добрый вечер». Выражение лица супруга меняется с приветливого на злостное… опасное и то, что я слышу, вызывает во мне тошнотворный страх.

Глава 8

— Какой добрый вечер Вик? Я домой прихожу, а меня снежная королева встречает!!! Где, мать ее, моя жена? — орет этот придурошный. Кидает букет в сторону и двигается на меня. Хватает за руки и притягивает к себе.

От Андрея сильно пахнет спиртным и табаком. Волосы взъерошены, в глазах полопались капилляры, легкая небритость, мешки под глазами. Все это я подмечаю за какую-то долю секунды. Потому что он начинает меня трясти и злостно рычать свои гневные тирады.

— Вика, ты забываешься, ты моя жена! Я оплатил лечение твоей матери! — рычит так, что слюни летят. Фууу… моя голова болтается болванчиком в разные стороны, еще немного, и она оторвется.

— Да отпусти же ты меня! — не выдерживаю и начинаю вырываться, да куда уж мне, мой муж сильный и крепкий, хватка стальная. — Отпусти, ты делаешь мне больно!

Не знаю в какой момент, но мне удается вырвать свои руки из захвата и отбежать в гостиную. Тяжелые шаги следуют по пятам. Останавливаюсь, нас разделяет диван. За моей спиной только паномарное окно, да и бежать особо не куда, он везде меня поймает. Не зря же он торчит в тренажерке по четыре раза в неделю. Сильный и прыткий хищник.

— Андрей, чего ты хочешь от меня? Я все так же выполняю свои обязанности, готовлю, убираю, глажу…

— Да! Но мне не нужна домработница, мне нужна моя любимая жена, заботливая и внимательная, добрая и нежная! А ты робот! — выкрикивает муж, не давая мне договорить.

Спокойно Вика, спокойно. Главное не показывать свой страх и не смотреть хищнику в глаза, правильно? Так говорят вроде бы, судорожно вспоминаю из школьных лекций. Мое сердце сейчас выпрыгнет из груди, тело потряхивает от адреналина. Господи, кто этот мужчина передо мной? Где тот заботливый и добрый Андрей?

— Малыш, я устал, тебя хочу, ласки твоей и прикосновений. — медленно продвигаясь по залу, вещает тюремщик. Начинает огибать диван, а я пячусь в сторону. Боже, как же мне страшно, он безумный, пьяный и агрессивный, не предсказуемый… Ласки он хочет, как же, а где же та нимфа клубная, все, надоела?

— А что, тебя не приласкали сегодня? — вылетает из моего рта раньше, чем я успеваю подумать.

— Да что ты заладила, нет у меня никого, только ты, тебя одну люблю! — мы так и продолжаем танцевать вокруг дивана, шаг влево его, два моих.

— Вика, я мужик! Секса хочу, я соскучился по тебе! — молниеносно подлетает ко мне, прижимается и впивается в мой рот болезненным поцелуем с привкусом алкоголя, табака и горечи, моей горечи.

Андрей, зачем ты нас разрушил, смешал с грязью, нес эту грязь домой, ложился со мной в постель и лгал. Эгоист и циник.

Во мне вихрем начинают кружиться множество эмоций: злость, ненависть, брезгливость. Я в беспомощном положении, даже если сейчас закричу, никто не услышит, никто не поможет.

Муж отрывается от моих истерзанных губ, поплывший, возбужденный взгляд, его желание упирается мне в живот. Вот так же он целовал и ласкал других женщин, так же хотел и шептал им страстные слова?

Андрей начинает расстегивать мелкие пуговицы на моем костюме, они плохо поддаются из-за спешки, и он рывком рвет рубашку, оголяя мою грудь. Смотрит с вожделением и похотью. Горящий взгляд скользит по голым участкам моего тела.

Как мне противно, тошно, обидно и горько. Эти губы ласкали чужие тела, эти руки трогали и доставляли удовольствие чужим женщинам, а сейчас он ласкает хочет меня. Раньше я бы с удовольствием принимала бы эти ласки, а сейчас мне настолько противно, что в местах его прикосновений моя кожа начинает гореть ожогами. Тошнота собирается в горле и ищет выход, мне противно и брезгливо.

И моя реакция не заставляет себя долго ждать.

Глава 9

Сгибаюсь пополам и начинаю кашлять, сильный приступ тошноты скрутил желудок в узел, спазмы отдаются болью в горле. Может быть, меня бы и стошнило, только желудок пуст. Муж отшатывается от меня. Понемногу приступ начинает проходить. Выпрямляюсь и направляю острый взгляд на Андрея.

— Вика, — голос настороженный и более спокойный, — давай я тебе помогу, садись, обещаю, трогать не буду. — отходит от дивана на несколько шагов. Присаживаюсь, голова немного кружится, в горле сухо и горько.

За эту неимоверно длинную и сложную неделю я перестала нормально питаться, осунулась и похудела. Двойной стресс сильно измотал мой организм. Постоянные переживания за маму, поездки в больницу. Я старалась ее подбодрить и не показывать своего удрученного состояния. Лишние переживания ей сейчас точно противопоказаны, только позитив и улыбки.

Вчера мама все же заметила, что со мной что-то не так, даже плотный тон на лице не скрыл от нее мешков под глазами и похудевшие щеки.

— Вика, доченька, с тобой все хорошо? Ты высыпаешься? — заботливый и любимый голос задал вопрос, на который с улыбкой от уха до уха, как не треснули мои щеки, я ответила максимально позитивным «да, я просто переживаю за тебя».