Измена. Я отомщу тебе, предатель

— Меня, кстати, Дмитрий зовут.

— Меня Ирина. Спасибо за помощь.

— Да, ничего, в этом доме вообще трубы старые, все надо менять, у меня в самого недавно похожее было.

— А вы на каком этаже живёте?

— На третьем.

— Надеюсь, я вас не затопила.

— Нет, не переживайте.

Дмитрий одет в шорты и футболку, заметно, что его вырвали из домашней обстановки. Да и весь вид у него был сам по себе какой-то небрежный: отросшая щетина, густые брови и растрепанные волосы.

А ещё, похоже, он со мной заигрывал.

— Значит, вы у Платона квартиру снимаете? И почему он не предупредил, что здесь такая красивая девушка живет.

— А вы откуда знаете Платона?

— Ну, у нас был общий друг, который вот раньше здесь и жил. Эх, как жаль, что я раньше вас не видел, давно бы познакомились.

Вот как раз на этой реплике и появился Платон. Уставился на нас.

— Ого, мне нравится твоя новая прическа, — сказал он так, как будто затопленная квартира по сравнению с этим — пустяки.

Они с Дмитрием пожали друг другу руки. Платон снял свой пиджак и стал нам помогать. Он несколько раз предлагал Дмитрию пойти домой, но тот отказывался, «потому что не могу бросить прекрасного ангела в беде».

Мне были неприятны его подкаты. Совсем не к месту. Самой хотелось прогнать его домой. Особенно не хотелось почему-то, чтобы это все видел и слышал Платон.

Наконец, через какое-то время Дмитрий ушёл.

— Но я надеюсь, в следующий раз мы увидимся при более приятных обстоятельствах, — последняя его реплика.

Когда дверь за ним закрылась, мы с Платоном рассмеялись. А потом долго смотрели друг на друга, улыбаясь. Платон первый нарушил молчание:

— Нельзя одну оставить, сразу поклонники окружают.

— То есть затопленная квартира тебя не смущает? — засмеялась я.

— Это ерунда. Это я переживу. А вот если ты начнешь с кем-то встречаться, кроме меня, с этим я не смогу смириться, — он говорит и улыбается, как будто ничего такого важного в его словах нет. А у меня ком в горле. И снова тошнит. Что же такое?

Платон продолжает, широко улыбаясь:

— Ну что, настало время снова переехать ко мне?

Он ведет себя как-то иначе, более раскованно, а я все еще не знаю, как реагировать. Конечно, и оставаться здесь нельзя: воды нет, надо поменять трубу, ламинат вздулся из-за влажности. И надо проветривать, слишком много теперь сырости в квартире.

— Да, хорошо, — отвечаю я и иду собирать сумку.

Глава 18. Этого не может быть!

Мы едем на машине Платона, так как я не очень хорошо себя чувствую.

По пути я прошу его:

— Можешь остановиться, подышу свежим воздухом?

Он останавливается, я не успеваю выйти, как меня рвёт прямо на обочину.

Да уж. Неприятное зрелище. Есть один плюс — наверное, после такого Платон сегодня больше не будет со мной заигрывать, а мне не придётся думать, что ему говорить в ответ.

И действительно, Платон больше не улыбается, у него встревоженный взгляд, он выходит из машины и протягивает мне бутылку воды, спрашивает:

— Плохо себя чувствуешь?

— Я сегодня ела в кафе, возможно, там отравилась. Мне получше, можем ехать.

Едем молча. Пишу Даше СМС и спрашиваю, нет ли у неё тоже признаков отравления. Она не отвечает.

Я вспоминаю о детском магазине и неожиданной встрече. Может, рассказать Платону?

А да ну, не хочу сейчас перемывать кости бывшему мужу. Да ещё и с его братом.

— Тебе точно лучше? Может, заедем в аптеку или вызовем врача? — спрашивает Платон, когда мы подъезжаем к дому.

— Не переживай уже все хорошо, — отвечаю ему и для пущей убедительности улыбаюсь.

Платон не улыбается в ответ, он сосредоточенный, о чем-то думает.

Не верит и все равно заходит в круглосуточную аптеку рядом с домом, выносит оттуда целый пакет лекарств.

— Зачем так много накупил всего? Мне уже, правда, лучше.

— Мне дома давно нужно было обновить аптечку.

Я захожу к нему в квартиру с таким чувством, как будто это мои родные стены, хотя всего-то провела здесь одну ночь.

— Я могу сварить тебе суп или кашу.

— Нет, спасибо, я думаю, мне лучше сегодня ничего не есть, лягу спать пораньше.

Время — восемь часов, и я чувствую невыносимую усталость, хочется спать.

Платон не возражает, расстилает мне постель в гостевой комнате.

— Если станет плохо, зови. Можешь и позвонить, положу телефон рядом с подушкой.

— Хорошо, спасибо, — говорю ему. Еще хотела добавить «да все хорошо», но передумала, потому что снова чувствую подступающую тошноту.

Платон стучится через несколько минут. Я уже успела переодеться и лечь в постель. Натягиваю одеяло по горло и говорю:

— Можешь войти.

— Я принёс лекарство, поставлю на тумбочку, если нужно, выпьешь.

Он ставит на тумбочку лекарства и рассказывает, какое от чего принимать. И на всякий случай даже таз приносит. Вот это он не зря, я уже чувствую.

— Спасибо за заботу, — говорю ему.

Он наклоняется, целует меня в лоб и задерживается так на пару секунд. Я не понимаю: он хочет проверить температуру или это что-то другое?

— Спокойной ночи, — отстраняется и говорит Платон.

Выходит из комнаты. Вот теперь у меня ещё и сердце бешено стучит. Как завтра на работу пойду? Надеюсь, за ночь мне станет лучше.

Я быстро проваливаюсь в сон, не очень крепкий, как будто я нахожусь в полубреду. Передо мной проносятся обрывки воспоминаний за день: магазин, вода, труба, соседи. Мне снится Виолетта с уже большим животом. Вытаскивает из неприятного полудрема звук входящего сообщения. Я приподнимаюсь и смотрю на часы. Прошло всего сорок минут, а показалось — целая вечность.