Измена. За что ты так со мной

Расулову достаточно только моего одобрения, а на мнение остальных ему плевать. Давид дарит мне уверенность и счастье.

И, пожалуй, счастья за эти дни во мне накопилось столько, что захотелось поделиться им с Давидом, а сделать это получится лучше всего, если мы попробуем жить вместе.

— Давид Ахматович, мы закончили! — говорит Аслан.

Сказав это, он снова мельком бросает на меня неодобрительный взгляд. Он все утро посматривает на меня будто с осуждением.

Возможно, мне мерещится, и всегда улыбающийся веселый парень просто устал или в плохом настроении — имеет же право, — но такого за Асланом раньше не водилось, поэтому я немного напрягаюсь. Однако значения не придаю.

Разблокировав экран своего смартфона, ахаю.

— Давид, справитесь без меня? Поставьте сумки и чемоданы в прихожей, я их вечером сама разберу. Сейчас мне нужно бежать на работу.

Встаю с дивана. Расулов поднимается следом.

— Я отвезу. Парни самостоятельно доедут и занесут вещи.

Давид — занятой человек, но при любом удобном случае проявляет заботу.

— Хорошо…

***

Припарковавшись возле Модного дома, Давид нежно целует меня, но сразу не отпускает.

— Еще месяц-два такого загруженного графика, и я точно не выдержу, — говорит он. — Вломлюсь в вашу модную преисподнюю и украду тебя, отвечаю.

— Спокойствие, только спокойствие, — смеюсь я. — После показа Эльвира Леопольдовна обещала мне отпуск. Целых две недели.

— Тогда потерплю. Ладно, птичка, лети к своей Горгоне Кирияновой. Вечером за тобой заеду.

Настроение у меня приподнятое. Я действительно не иду, а будто лечу. И даже погружаюсь в рабочую суету с вдохновением!

День проходит обычно. Жду не дождусь, когда снова увижусь с Давидом.

Занеся Кирияновой документы, собираюсь выполнить следующую задачу, но меня отвлекает телефонный звонок. Номер не определен. Я отвечаю быстро, потому что это может быть по работе.

— Еще раз, здравствуй, Алексеевна, — по манере общения я сразу догадываюсь, кто звонит.

— Здравствуй, Аслан, — вся обращаюсь в слух.

Не припомню, чтобы раньше мне звонили люди Расулова.

— У меня есть важные новости, которые Давид Ахматович приказал скрыть от тебя, но я не могу. Я расскажу тебе по секрету. Так что об этом звонке Расулов узнать не должен. Поняла?

Меня почему-то с ног до головы обдает каким-то нехорошим жаром, так что жжет в груди. Судя по грубому тону, Аслан со мной церемониться не будет. И это вызывает еще большую тревогу.

— Что случилось?

— Сегодня нам стало известно, что твой Тимофей все-таки написал заявление в полицию на Давида Ахматовича. А все из-за потасовки у ресторана. Ты в курсе, я знаю. Наш юрист говорит, что на самооборону действия Расулова не тянут, тут даже не притянешь, что Давид якобы защищал тебя. Потому что Тимофей явной агрессии не проявлял, это Давид вспылил. Но мы оба понимаем причину, а вот для суда это будет не аргумент. Юристы твоего бывшего муженька будут настаивать на реальном сроке для Расулова, потому что он якобы опасен для общества…

Я об этом слышу впервые. Новость настолько шокирует, что я пячусь к стене. Ноги от волнения ослабевают, и я присаживаюсь на корточки прямо посреди коридора.

— Не может быть…

— Еще как может, Алексеевна! Я без понятия, что за гниль вместо мозгов у твоего Тимофея, но ты должна на него повлиять. Больше некому. Пусть он заберет заявление.

— Каким образом, Аслан? — шепчу я.

В глазах помутилось от слез.

— Не мои заботы. Придумай что-нибудь. Он же все-таки твой бывший муж. И, Алексеевна, я не хочу никому угрожать, но если Давида Ахматовича закроют, плохо будет всем, и тебе в том числе. Я все сказал.

Из динамика послышались гудки.

Я продолжаю сидеть в немыслимом ступоре.

Грубость Аслана задевает меньше всего. Гораздо сложнее принять факт, что Давид промолчал о проблеме и запретил своему окружению рассказывать.

Сейчас мне очень хочется позвонить Давиду, но чтобы не подставлять Аслана, я этого не делаю. Его понять можно — он беспокоится о руководителе. И мне тоже становится страшно за Расулова.

Действия Тимофея меня практически не удивляют. Сколько его знаю, он всегда писал кляузы и бесконечно со всеми судился. Но я никак не ожидала, что Демидов посмеет затронуть мои интересы.

Я не понимаю, что делать, хочется просто реветь. Моргаю и чувствую, как горячие дорожки слез стекают по щекам.

Я в растерянности.

Что мне сказать Демидову?

Он ведь почувствовал власть над Давидом и хотя это ему не столь важно, решил отомстить Давиду тюрьмой.

— Катрин, что с тобой? — удивленный шепот привлекает мое внимание. Обернувшись, вижу Лили. — Тебе плохо? Скорую вызвать?

— Нет, — всхлипываю я. — Помоги лучше встать.

Лили подает руку, и я тяжело поднимаюсь на ноги.

— Милая, да на тебе лица нет, — ахает она.

— Это просто какая-то задница, Лили. Только я обрела счастье, как моя жизнь рушится…

— Что случилось?

— Бывший супруг написал заявление на моего нынешнего мужчину. Если судить по закону, то Давид виноват, а по-человечески он поступил так, как должен был, как мужчина.

— Давид? Оу! Чудесное имя. Я знаю одного замечательного человека по имени Давид!..

Натужно улыбнувшись, киваю Лили и шатко плетусь по коридору, не понимая куда.

— …Катрин, постой, — догоняет меня. — Куда же ты в таком состоянии? Нельзя, чтобы тебя видели в слезах. Пойдем в комнату персонала, я дам тебе валерьянку.

Лили уводит меня, а я и не сопротивляюсь. Меня вообще сейчас будто нет.

Аслан просил повлиять на Тимофея, но я не смогу этого сделать даже при страстном желании. Тим вредный и дотошный человек и если уж пошел на принцип, то его никто не остановит.

Мы разговариваем с Лили около получаса.

Я делюсь подробностями драки, которую даже полноценной дракой-то не назовешь. Давид один раз вмазал по лицу Тимофею, и тот сразу же сел на жопу. И оказалось, после поражения еще и обиду затаил.

Лили внимательно слушает и предлагает свои идеи...

— Катрин, ты обязательно должна встретиться с бывшим мужем. Мало того что он испоганил твое прошлое, так еще хочет уничтожить настоящее и будущее. Да кто он вообще такой?! Он не Господь Бог. А ты больше не его верная женушка. Ничего не бойся и не сомневайся. Поступай хладнокровно.

— Спасибо, Лили, — крепко обнимаю девушку. — Мне было нужно услышать эти слова.

Выходим из комнаты персонала.

— И не волнуйся. Перед Кирияновой я тебя прикрою. Срочную работу тоже сделаю. Поспеши, Катрин. Я буду ждать и держать за тебя кулачки.