Измену не прощают
Шрифт:
Уже не было сомнений, что все подстроено с целью разлучить меня с Полиной. Не понимал только, кому это нужно. Алле? Она, конечно, та еще стерва и интриганка, но у нее совершенно точно нет доступа к запрещённым на территории России препаратам. Я встречался с Аллой полтора года и прекрасно знал круг ее общения. Ей неоткуда было достать эти вещества.
Отсидев пятнадцать суток в обезьяннике за дебош в аэропорту, я пошел в полицию и написал заявление о том, что меня накачали запрещёнными на территории России веществами. К заявлению приложил результаты анализов. Полиция сразу заинтересовалась. Возбудили уголовное дело, подняли камеры видеонаблюдения
Расследовать дело оказалось очень легко, потому что эти дебилы даже не шифровались. На записях из бара было видно, как Славик подсыпает мне в стакан порошок. На записях в отеле — как меня тащат в номер, забронированный на имя Риты. Недалекого ума проститутка разговаривала с Риткой в моем присутствии, и я хорошо запомнил разговор. Да и эти дурачки сразу во всем сознались, как только к ним нагрянули менты.
У Славика и Феди расчет был только на то, что я не выйду на трассу. И их афера прокатила бы. Я бы подумал, что выпил лишнего, и остался дома с Полиной, пропустив гонку. Пожурил бы себя, что не умею пить, и через неделю забыл. Никаких расследований я бы не устраивал. Мне бы даже в голову не пришло, что меня опоили, да еще и запрещёнными на территории России веществами.
Славу и Федю подвела под монастырь Рита со своим желанием устроить спектакль для Полины. Вся эта комедия в отеле с какой-то девкой и неожиданно вошедшей в номер Полиной, естественно, натолкнула меня на мысли, что все было подстроено. Кто-то хотел разлучить меня с Полиной. Более того — у Полины не должно было возникнуть сомнений, что я изменяю по собственной воле. Поэтому я должен был шевелиться, двигаться. Мне для этого скормили специальную таблеточку, которая поднимает на ноги даже мертвого. Если бы я лежал овощем, Полина бы тоже заподозрила неладное. А так я вскочил с кровати, натянул трусы. Значит, был в трезвом уме и изменял умышленно.
Я выяснил, кто меня подставил. Следующим шагом было вернуть Полину. Я не ездил во Францию, не вылавливал ее у дверей на работу, хотя знал, где и кем она работает. Видел фотографию на сайте и название должности. Я знал, что это будет бессмысленно. Более того, такими поездками я мог только усугубить ситуацию. Полина бы написала на меня заявление в полицию за преследование. С нее бы не сталось. А в Европе с этим строго.
К тому же просто рассказать Полине, что меня подставили, опоили, скормили мне лошадиную дозу виагры — недостаточно. Она не простит, даже если в подробностях узнает, что со мной случилось. Ведь несмотря ни на что, я изменил ей, и честно в этом признался. Надо было умирать от сексуального перевозбуждения, но найти силы и скинуть с себя проститутку. Правда, она бы залезла на меня снова, но это не важно. Я должен был это остановить любой ценой. А я не остановил, поддавшись первобытному инстинкту.
Я всегда был честен с Полиной, не намерен лгать и по поводу этой ситуации. На ее прямые вопросы «Ты изменил?», «Ты осознавал?», говорил правду — «Да». Я бы признался ей в измене, даже если бы она меня не застукала. Не смог бы держать это в себе и делать вид, что все по-прежнему.
Вернуть Полину — сложный и долгий проект длиною в несколько лет. Меня не волновало, что за эти годы она может выйти замуж и родить. Интуитивно чувствовал, что этого не будет. Да даже если бы и было, меня бы это не остановило.
Я добился ее возвращения. Для этого пришлось достать с антресоли диплом, стряхнуть с него пыль с паутиной и пахать сутками напролёт,
чтобы стать лучшим в своей сфере. Мне нужна была такая должность, которая позволит нанимать сотрудников. Даже не просто нанимать, а перекупать их у конкурентов. Мне нужно было взять на работу Полину.И вот она здесь. Начальник отдела в моем департаменте. Но проект под названием «Вернуть Полину» еще не завершен. Впереди, пожалуй, самая тяжелая его часть — получить ее прощение.
Глава 20. Новые ощущения
Стас
Перед знакомством с ребенком я не сплю всю ночь. Слишком насыщенным вышел вечер накануне, и слишком шокирующую информацию мне сообщила Полина. Пытаюсь осознать, осмыслить тот факт, что у меня есть четырёхлетняя дочь. Ее зовут Вероника. А больше я ничего не знаю. Ни когда у нее день рождения, ни что она любит, ни чем увлекается. Больно и горько от этого.
Мне страшно, что дочери может оказаться не нужен отец. Она жила без него четыре года, а тут он вдруг появится из ниоткуда. Интересно, как Полина объясняла Веронике, что у нее нет папы? Бросил их? Не любит?
Как только часы показывают девять утра, я звоню Полине.
— Алло, — берет трубку после третьего гудка. Голос бесцветный, потухший. Видимо, не только у меня была бессонная ночь.
— Привет, во сколько мне приехать и что привезти Веронике?
— Думаю, к двум часам будет оптимально. Привези ей машинку.
— Машинку? — удивленно переспрашиваю.
— Да. Вероника играет в машинки.
— Почему не в куклы?
— Потому что ее отец автогонщик.
Осекаюсь. Это неожиданный ответ, который прилетает кирпичом по голове. Автогонщик… Когда-то я действительно им был. Сейчас кажется, что в прошлой жизни.
— Я понял. Буду в два часа дня. И еще вопрос: что ты говорила обо мне Веронике? У вас поднимался вопрос о том, где ее папа?
Полина на том конце провода вздыхает. Обреченно, с сожалением.
— Я говорила, что ее папа улетел на Луну.
— Что!? — восклицаю не то от изумления, не то от возмущения.
— Думаешь, надо было сказать ей правду? — саркастично хмыкает.
— Да уж лучше сказать правду, что ты скрыла от меня ребенка, чем выдумывать такую ерунду.
— Под правдой я имела в виду, что ее папа нас предал.
— Кого — нас?
Я начинаю злиться. Какого черта…? Мало того, что Полина утаила от меня беременность, так еще и ребенку сморозила какую-то чушь. Улетел на Луну… Незнайка, блин.
— Меня и Веронику, — тоже заводится.
— Уж своего ребенка я точно не предавал.
Пора прекращать, останавливаю себя внутренне. Меньше всего мне сейчас нужно ругаться с Полиной.
— Я приеду в два часа дня.
— Хорошо. Я подготовлю Веронику.
И не прощаясь, Полина бросает трубку.
Посмотрев в интернете адрес самого большого детского магазина, я еду за игрушкой. Как минимум, одна точка соприкосновения с дочерью у меня уже есть — машины. Воображение на радостях заводит меня еще дальше: как буду рассказывать Веронике об автомобилях, учить водить, когда она подрастёт. О машинах я знаю абсолютно все. Даже больше, чем о нефти и газе.
В детском мире от машинок глаза разбегаются. Но мне нужна не просто машинка, а что-то особенное. Пока не понимаю, что именно, поэтому бесцельно брожу по рядам, рассматривая игрушечные автомобили: обычные, на батарейках, на пультах управления, машины-трансформеры… Все не то.