Изменяющая судьбы
Шрифт:
– А можете пожелать что- то прямо сейчас? – Гай не успокаивался.
– Не знаю, - честно ответила девушка, - А что нужно?
– Ну что угодно, пусть хоть войдет сюда кто-нибудь.
– Не факт, что получится, - осторожно предупредила Лина.
– Да, да, я помню, самая мелочь и крайне редко. Попробуйте все-таки!
Девушка оглянулась на второго понтифика. Тот ожидающе смотрел на нее, как будто оценивая.
Она вздохнула, закрыла глаза и начала концентрироваться. Представила, как с самого пола наверх подбирается волна энергии, в ее представлении она была ярко-голубого цвета, как волна мягко обволакивает позвоночник,
Вверх взлетела маленькая бабочка, коснувшись каждого своим крылом.
Лина открыла глаза, оба вампира ее пристально разглядывали, Гай все еще потирал щеку . Она перевела взгляд на старика, тот задумчиво что-то рассматривал на ковре и как будто совсем не обращал внимания на происходящее в комнате, думая о чем-то своем.
В этот момент в дверь постучали и открыли.
– Господин звал меня? – в приоткрытую дверь заглянул слуга.
– Нет, Джеймс, можешь быть свободен, - Гай отправил мужчину обратно и спросил Лину, - Ваша работа?
– Я не знаю, как его зовут, но мне показалось, что для примера этого хватит, - согласилась девушка.
– Я его видела у дверей, когда шла сюда.
– Авраам Моисеевич, - обратился Гай к еврею, - Что скажете? Есть какие-то идеи по поводу такого странного изменения ее таланта?
– Интересный случай, - старик вслух задумался, - Очень интересный. Аура у нее яркая, сами видели, что индиго чистейшее. Но призывать с таким уровнем лишь пару смертных для помощи… Она по идее должна была полностью изменить реальность, чтобы даже нападения не было. Очень странно.
Он подошел к Лине.
– Голова болит?
Девушка кивнула. Она только сейчас поняла, что голова просто раскалывается от боли, как вчера.
– Вот, возьмите, - старик вытащил из кармана блистер с анальгином и протянул его девушке, - Одна таблетка сейчас, одна – после.
– После чего? – опасливо уточнила Лина.
– Выпейте! – резко приказал недовольный чем-то Марк.
Он подошел к бару, открыл дверцу и достал оттуда еще один стакан. Налил воды из графина и протянул его Алине. Девушка боязливо глянула на него. Почему он такой злой? Из-за ее рассказа? Или из-за того, кем она в итоге является?
Лина взяла стакан, поблагодарила понтифика и запила таблетку. Лучше не раздражать его сильнее, неизвестно, чем в итоге эта встреча закончится.
– При сильной ауре – слабые возможности, когда начинает работать – болит голова…, - продолжил старик, - Похоже на какой-то защитный блок типа нашего Зеркала, но кто и когда мог его поставить?
Он позвал Лину к кругу на ковре. Когда Лина вступила в него, круг снова осветился серебром.
Старик сделал пасс рукой и прошептал пару слов. Яркое индиго ее ауры сменилось кроваво-красным, разбиваясь на кучу мелких трещинок, сквозь которые пробивались более светлые лиловые лучики.
Ничего не объясняя, маг встряхнул руками и приставил ладони к вискам девушки. Лина вдруг почувствовала, как в голову потекли волны энергии, теплой, приятно пощипывающей, усталость как рукой сняло, во всем теле образовалась непонятная бодрость.
Оба
вампира молча наблюдали за происходящим.Вдруг Авраам переложил правую ладонь на ее лоб и текущая энергия изменилась, она стала тяжелей, жгучей. Девушка почувствовала резкую боль, заломило виски. Она вскрикнула. Боль стала еще сильнее, она буквально обжигала изнутри, испепеляя мозг, глаза невозможно открыть, казалось, в них вонзили острые иглы и проворачивали их в глазницах. Девушка даже не осознала, что по щекам потекли слезы.
Старик гортанно что-то выкрикнул и в этот момент в мозгу Алины как будто взорвалась бомба. Словно изнутри кто-то с силой раздробил череп и ударил по оголенным нервам.
Очнулась Лина в объятиях сильных и крепких мужских рук, бережно ее удерживающих. Она подняла голову и с изумлением поняла, что не дал ей упасть на пол второй понтифик. Он настороженно смотрел на Лину и как будто тревожился за нее.
– Вы в порядке?
– его голос прозвучал едва слышно. Она кивнула в ответ.
Вампир помог ей выпрямиться и встал рядом с ней. Взял со стола стакан, подал девушке и мягко улыбнулся, видя ее непонимание.
– Вам надо запить вторую таблетку.
Гай наблюдал с улыбкой за братом, но не отреагировал никак. Он взял руку девушки и поцеловал ее.
– Алина, надеюсь, вы простите нам, что мы доставили вам несколько неприятных минут?
Она лишь смогла спросить, запивая анальгин:
– Что со мной было?
Авраам Моисеевич взял слово:
– У вас, моя дорогая, стоит блок, он полностью закрывает ваши способности. Ставил его кто-то из орденских магов, это их техника работы со щитами, но маг был явно не обучен, блок поставлен неумело, грубо. Топорная работа, - хмыкнул он, обращаясь уже к понтификам,- Наложенные швы слишком неровные и слабые. Девочка поэтому и могла использовать свои способности даже сквозь щит, но лишь едва.
Гай внимательно его слушал, Марк же больше наблюдал за Линой. Девушка стояла, опустив голову и пытаясь прийти в себя. Достав из кармана блузки платок, Лина потихоньку вытирала слезы и приводила в порядок макияж.
Верховный понтифик пару раз кивнул Аврааму, что-то у него тихо спросил. Старый маг коротко ответил «да», поклонился ему, затем - Марку, задержал взгляд на Алине:
– Был рад познакомиться, - и вышел из залы.
Гай обратился к девушке.
– Что ж, Авраам вынес свое мнение, Алина.
– Он сможет снять блок? – уточнил Марк.
Тот задумчиво посмотрел на брата.
– Шансы есть. Будет пробовать по швам.
Алина прокашлялась, обращая на себя внимание.
– Честно говоря, мне бы не хотелось еще раз такое испытывать. Это было несколько… неприятно.
Гай жестко оборвал ее:
– Мы решим этот вопрос. Мне тоже не хочется, чтобы вы пострадали, Алина. И думаю, не только мне, - он искоса глянул на Марка. Тот остался невозмутим.
– Что ж, на сегодня мы закончили.
Услышав, что встреча подошла к концу, Лина подхватила свою курточку.
– Был рад познакомиться с вами, Алина, - старший понтифик начал прощаться, - Я прикажу вызвать вам такси.
– Нет, - Марк положил руку на плечо девушки, - Я отвезу ее домой сам.
Он развернул Лину к дверям и подтолкнул на выход.
– Алина, - верховный понтифик окликнул девушку у самых дверей, - Не стоит о сегодняшнем вечере рассказывать кому бы то ни было, это ясно?
– Меня будут спрашивать. О чем мне тогда говорить?