Изнанка свободы

Ему легко говорить «не нервничай». Ох, зачем я отказалась от уроков Элвина?

Взгляд снова натыкается на моего хозяина и княгиню. Теперь рядом с ними, на месте, где чуть раньше стоял Марций Севрус находится беловолосый фэйри — стройный и гибкий. Косы по вискам и темные брови вразлет. Высокомерное лицо завораживает своей скульптурной красотой. В чертах его есть что-то неуловимо-женственное: слишком округлый подбородок, мягкая линия щек, тонкий нос, но это не делает фэйри менее привлекательным, лишь добавляет сладкой внешности легкий налет порока.

Я уже успела понять, что среди фэйри почти не встретишь невзрачных и скучных. Они всегда или прекрасны, или невероятно уродливы, или просто необычны настолько, что все человеческие представления о красоте и уродстве равно теряют смысл.

Белокосый красив. И очень похож на княгиню.

Альпин ухмыляется с явным злорадством:

— О, какая драма сейчас начнется! Княгиня пригласила брата.

Котильон требует почти всего моего внимания, я лишь иногда успеваю бросить быстрый взгляд из-за плеча очередного партнера в другой конец зала, где разворачивается тихий скандал.

«Тихий» потому, что никто не повышает голоса, а музыка глушит слова. Знай я своего хозяина чуть хуже, могла бы подумать, что он ведет дружескую беседу.

Но я помню, каково это — когда он так зло щурит глаза, и голос его становится опасно-ласковым, а насмешки разят больнее отравленных стрел.

Гремят скрипки, танцуют гости, а ссора на том конце залы набирает силу.

Танец снова приводит меня в объятия Альпина.

— Можете объяснить мне, что там происходит?

Как бы отвечая на мой вопрос, белокосый подходит ближе, чтобы ухватить Элвина за грудки и прошипеть ему что-то в лицо. Это смотрелось бы внушительно, не будь фэйри ниже моего хозяина на семь, а то и добрых десять дюймов.

А еще я замечаю, что головы всех незанятых в танце гостей и даже некоторых танцоров повернуты туда же, куда и моя. Даже музыканты то и дело отрывают взгляд от нот, поглядывают в угол, где происходит размолвка. В воздухе повисло жадное предвкушение. Все ждут — чем же закончится ссора?

— Уверен, княгиня сделала это специально, — философски замечает фэйри над ухом. — Бал без небольшого скандала никогда не станет событием сезона. Не бойтесь, дитя, — мое встревоженное лицо откровенно веселит его. — Драки не будет. Княгиня не допустит, чтобы ей испортили бальную залу и распугали гостей.

Его слова не убеждают, но фэйри знает свой мир и свою повелительницу куда лучше меня. Танец уносит меня дальше по залу, а круг спустя на прежнем месте нет ни белокосого, ни княгини. Только Элвин. На лице мага читается такая явная досада, что я невольно втягиваю голову в плечи.

Все плохое когда-нибудь кончается, заканчивается и мой жалкий котильон. Альпин церемонно кланяется:

— Благодарю за доставленное удовольствие, леди.

Эти слова становятся последней каплей. Мне кажется, я слышу, как где-то вдалеке с негромким хрустальным звоном разбивается моя мечта об этом вечере. Безвозвратно.

Нет, не буду плакать. Не доставлю этим надутым снобам такого удовольствия.

— Зачем вы так? Знаю, что была скверной партнершей, но можно не издеваться?

Он озадаченно моргает:

— Простите, леди. Я не издеваюсь. Вы ужасно танцуете, это правда. Но наблюдать за вами — огромное удовольствие. Такие честные, чистые эмоции. К слову, вы зря переживаете за этого плохо воспитанного юношу — вашего хозяина. Поверьте, он вполне способен о себе позаботиться. Я бы скорее опасался за лорда-бурю, но княгиня не допустит повторной дуэли.

Его слова распаляют сплетницу во мне. Я так мало знаю о своем хозяине, а тут такая возможность. Поэтому, когда Альпин предлагает мне руку, я не протестую.

— Почему они враждуют?

Фэйри смеется:

— Вы умеете спросить. Точно не знает никто. На эту тему по двору гуляет масса слухов. Самый популярный, что лорд Стормур и лорд Элвин не поделили женщину.

— Какую женщину? — знаю, что спрашивать об этом неправильно — какое мне дело до женщин Элвина? Но удержаться нет сил. Совсем.

— Тут версии расходятся. Чаще всего называют Милдред леан Кэйтт из клана Детей Лунного Света, — он останавливает официанта, снимает с подноса два бокала с вином и один протягивает мне. — Выпьем за новый год, леди? Пусть он будет таким же, как все предыдущие.

Элвин

Милдред леан Кейтт — не знаю, почему именно ее вспоминают, когда говорят о нашей со Стормуром дуэли. Милая глупышка. Золотые кудри, изящный носик и восхитительная грудь — большая, упругая, в россыпи мелких веснушек, с торчащими в разные стороны светло-кофейными сосками.

Признаться, грудь я помню лучше, чем лицо.

Я бросил ее через неделю. Просто не мог выносить тот бред, что она постоянно несла. И вернулся к Исе…

Я всегда к ней возвращался.

Помню, когда впервые встретил княгиню, показалось: нашел клад, настоящее сокровище. Прекрасна, как богиня, умна, как демон, великолепна во всем и всегда. И не ревнива! Женщина, которая не пытается тебя связать, окрутить, сесть на шею! Которой не нужно ничего, кроме секса. Неужели такое возможно не только в фантазиях?!

Как оказалось, у отношений без обязательств тоже есть своя изнанка. До знакомства с Исой я не знал ревности и подивился, насколько мерзкий у нее вкус, впервые увидев возле княгини одного из ее мальчиков…

Ладно, пустое. Не о том речь.

Сплетни не лгут, мы со Стормуром действительно не поделили женщину.

Я следил за тем, как лорд-буря ведет Ису в вальсе, и меня трясло от ярости, к которой примешивалась изрядная доля восхищения.

Стерва! Сыграно, как по нотам. И появление Стормура, и дальнейший разговор.

Разумеется, я не стал молчать, когда увидел это надутое ничтожество с чистым личиком. Поинтересовался, когда красавчик успел потерять замечательную отметину, что я поставил ему в прошлый раз. А то, может, нужно подновить? Мне не сложно.

Он никогда не умел держать удар и сорвался в ответ. Все шло к повторной дуэли, о которой я втайне мечтал, но вмешалась Иса. Пригрозила мне изгнанием, Стормуру — что не будет с ним разговаривать. Я опомниться не успел, как она утащила его танцевать, оставив меня наблюдать за ними в бессильной ревности и злости.