Изнанка

Перекатившись, Милавин оказался лицом к храму и увидел, как на каменный столб ограды забрался один из преследователей. Лизун подобрался и прыгнул на него, разинув пасть. Андрей выстрелил трижды, две пули пробили падальщику грудь, сбили прыжок и заставили рухнуть на асфальт. Остальные твари поостереглись сразу лезть под пули, это дало Милавину пару секунд, чтобы снова вскочить, скребя наколенниками по асфальту, и броситься в узкий проулок образованный новомодным зданием из стекла и керамогранита и рестораном «Макдоналдс».

Он проскочил между строениями, свернул за угол, и только здесь решился оглянуться. Погоня не отставала. Пять или шесть лизунов уже ворвались в проулок и бежали за ним на четвереньках. Андрей вскинул пистолет, но стрелять раздумал. Сколько патронов у него осталось? Два или три. Быстро перезарядиться не получится, поэтому лучше пока поберечь их.

Он снова побежал. И куда только исчезла вся усталость, накопленная им с начала похода? Он бежал так, как ещё никогда не бегал в своей жизни. Выскочил на Проспект Мира, скользнул взглядом по сплошной стене домов на той стороне и бросился вдоль по улице. Миновал стеклянные двери входа в метро, свернул налево во дворы. Со стороны храма снова послышался грохот выстрелов, Иван продолжал отстреливаться.

Андрей оказался перед железной оградой весёленькой жёлто-зелёной расцветки, нырнул в арку ворот, пробежал мимо детской площадки, снова свернул на этот раз направо, огибая трансформаторную будку, и опять упёрся в ограду, теперь уже красно-зелёную. Пробежал вдоль неё, ещё один поворот налево и он оказался на асфальтированной площадке, которая служила парковкой. Сейчас здесь стояла лишь пара автомобилей: огромный Land Cruiser и старенькая полуржавая «копейка». Обогнув джип, Андрей пробежал через парковку и выскочил в следующий дворик. Пронёсся мимо очередной детской площадки, перепрыгнул через невысокий бордюр и тут, споткнувшись обо что-то, рухнул на асфальт.

Понимая, что подняться уже не сможет, Милавин, тяжело дыша, перевернулся на бок и вскинул пистолет. Вот и всё. Есть предел человеческому организму, пусть даже сильно напуганному. Бежать он больше не может, остаётся только драться. Два или три патрона и нож, это всё, что у него есть, но падальщикам мало не покажется.

Секунда проходила за секундой, а со стороны парковки никто не показывался. Воздух со свистом вырывался из лёгких, обжигая гортань, расцарапанное и вспотевшее лицо буквально горело изнутри, пистолет подрагивал в руках, но стрелять было не в кого. За ним больше не гнались. Отстали? Бросили? Лизуны это ведь не хищники… Загнать добычу сразу не получилось, и они решили вернуться к более привычной для них мертвечине…

Не может быть! Слишком быстро они сдались! Здесь подвох.

Андрей выждал ещё пару минут. Никого. Он опустил пистолет и немного отполз назад, пока не уткнулся затылком в мусорный бак. Откинулся на него, продолжая наблюдать за выходом с парковки, и постарался унять колотившее в грудную клетку сердце. Милавин несколько раз глубоко вздохнул, дыхание всё ещё было прерывистым, но уже намного спокойнее. Он наскоро вытер лицо, свежие царапины саднили от попавшего в них пота.

«Надо бы перезарядиться», – подумал Андрей. Выщелкнул магазин, в нём оказался всего один патрон. Ещё один в стволе. Итого, два. Он положил пистолет рядом с собой, залез в карман разгрузки и выудил оттуда ещё семь патронов. Руки немного тряслись, снаряжать магазин было неудобно. И всё-таки он приноровился. Раз… два… три… Засунув четвёртый патрон в обойму, Милавин замер и прислушался. Не показалось. Откуда-то со спины на самой границы слуха, он различил детский голос, весело напевающий знакомую песенку:

В роще калиновой,В роще осиновойНа именины к щенку…Ёжик резиновыйШел и насвистывалДырочкой в правом боку…

Милавин ссыпал оставшиеся патроны обратно в карман и вставил полупустой магазин в рукоять пистолета. Левой рукой Андрей опёрся на мусорный бак, с трудом поднялся на ноги. Ещё минуту назад ему казалось, что больше он не сможет сделать и шагу, но сейчас всё это не имело никакого значения.

… Были у ежикаЗонтик от дождика,Шляпа и пара галош.Божьей коровке, цветочной головкеЛасково кланялся еж.

Андрей пошёл, потом медленно побежал на голос. Это был голос его дочери. Сашин голос…

Глава третья Волчья невеста

Неуклюже двигаясь на ватных ногах, Милавин пересёк узкую улочку и замер на тротуаре. Затаил дыхание, прислушался. Ничего. Не слышно даже карканья ворон. Абсолютная, мёртвая тишина.

Он огляделся вокруг, судорожно перескакивая взглядом с одного предмета на другой. Крошечная торговая палатка, предлагающая свежую выпечку… припаркованная дальше по улице грузовая «Газель»… Сине-белая адресная доска «Капельский переулок»… Проход между домами, ведущий в следующий двор… И тишина.

Неужели показалось?! Но ведь полминуты назад он был уверен, что слышит Сашин голос. Голос, которого ему так не хватало последний год. Продолжая вертеть головой, Андрей двинулся по переулку в сторону «Газели». Нужно ведь хоть куда-то идти. Но, не пройдя и нескольких метров, он снова остановился.

Небо лучистое,Облако чистое.На именины к щенку…

Развернувшись всем корпусом, Андрей бросился назад, к проходу между домами. Стук подошв по асфальту и собственное дыхание почти заглушили детский голос.

….Ёжик резиновыйШёл и насвистывалДырочкой в правом боку.

Едва Милавин вбежал во двор, напевный голосок опять исчез. Андрею снова пришлось остановиться и ждать, вслушиваясь в тишину и скользя взглядом по окружавшим его зданиям. Дыхание было хриплым и прерывистым.

Двор представлял собой неправильный пятиугольник, со всех сторон ограниченный плотно прижавшимися друг к другу многоэтажками. Сюда можно было попасть через единственный проём, оставшийся у Андрея за спиной. В центре этого пятиугольника располагался небольшой садик, кирпичное здание электроподстанции и цветастая детская площадка. Вокруг всего этого петлёй проходила асфальтовая дорога, позволяющая подъехать на автомобиле к каждому подъезду. Пара машин и сейчас была припаркована вдоль бордюра.

Детский голос появился также внезапно, как и исчез:

«Здравствуйте, ёлки!На что вам иголки?Разве мы волки вокруг?

На этот раз Милавин успел заметить движение размытой фигуры за деревьями, где-то на детской площадке…

Как вам не стыдно!Это обидно,Когда ощетинился друг».