Изнасилование

– О чем ты? – что-то листая, судя по шелесту бумаг, полюбопытствовал он.

– Я хочу, чтобы ты узнал, кто отец ДжеСоба и отстал от меня со своим сексом и местью. Развлекайся тем, что открыл истину, как и хотел с самого начала.

– Ты же не хотела, чтобы я в это лез? – Йесон перестал шуршать – Что-то изменилось?

– Да, я хочу, что б ты удовлетворился первым, предложенным тобою же самим, вариантом.

– И не подумаю. Я больше не хочу этого знать, и мне не нужна эта информация, - равнодушно пояснил он. А у него-то там что изменилось? Ветер не в ту сторону подул?

– Поздно, я уже её знаю и готова тебе огласить, - тишина. Я молчу. Он молчит – алло, ты тут?

Шумный выдох. Пауза затянулась, но я слышала, что он здесь. Чем он там увлекся?

– Не смей мне говорить этого, - сурово отрезал он – как ты узнала? ДНК?

– Чистая случайность, - холодно заметила я. Чего он там так взбеленился? Устроил ромашку. Хочу, не хочу. Тоже мне, предменструальный синдром!

– Вот и оставь её при себе. Попробуешь сболтнуть – найду и выдеру, хлеще прежнего!

– Оу-оу, - насторожилась я. Он, и правда, завелся не на шутку и был зол – спокойно, я молчу. А что же ты хочешь от меня услышать?

– Красивую ложь, - кажется, он вернулся в состояние безмятежности. Как тут угадать, на какую тему нельзя говорить, когда его так заносит, из крайности в крайность?

– Какую ещё красивую ложь?

– Что я его отец, - я крякнула. Ну, это такой звук, когда хотел начать с согласной буквы, а после неё тут же соскочила другая, за ней пара ненужных гласных и слово смешалось в мусорную кучу. Вот так примерно было не только у меня на языке, но и в голове, от фразы Йесона.

– Но ты же понимаешь, что это невозможно? Для этого тебе нужно было меня иметь несколько иными способами…

– Я просил мне красиво врать, а не давать советы, - снова набирал он гневные обороты – Ты же хотела непорочного зачатья? Вот, давай вообразим, что это было анатомически уникальное. Я отец ДжеСоба и это не обсуждается.

– Да гори ты в аду, папаша! – вспыхнула я, сама уже разозлившись. Нам такие отцы не нужны! Я уже как-то примирилась с ДонУном. И вообще, поползновения Йесона к моему сыну пугали меня больше, чем ко мне самой – Я тебе и пальцем не дам до него коснуться!

– Я всё ещё настолько для тебя ужасен? – он сбавил пыл, я тоже постаралась собрать волю в кулак. Я уже жалела, что позвонила и завела этот разговор.

– Для меня и для моего сына – это разные вещи!

– Но ты не даешь мне ни то, ни другое! – кажется, я впервые услышала, как он повысил голос. Матерь Божья, он и так-то был, как дьявол, а что же будет, если он потеряет над собой контроль?

– Йесон, пожалуйста, успокойся, я не скажу тебе, кто его отец. Забудем об этом, - слыша его шумное дыхание, я добавила – даже если это и ты, мне как-то ровно, только не трогай нас, прошу.

– Мне становится всё труднее исполнять твои просьбы, - вновь спокойным стал он – Давай сейчас окончательно определимся, что мы оба делаем в дальнейшем и вернемся каждый к тому, чем занимался.

Я согласилась и быстро привела мысли в порядок. Пока я не улажу дела с Йесоном, я не могу рассказать о наших с ним деловых отношениях ЧунСу. О ЧунСу я Йесону тоже рассказать не могу, не представляя, какова будет его реакция. Но в связи с сегодняшними событиями, я поняла, что ДонУну я мстить больше не буду. Не только потому, что он отец ДжеСоба, но и потому что ЧунСу, его лучший друг, не допустит этого, а входить в противоречие с ним мне было очень и очень тяжело. В общем, ситуация зашла в тупик.

– Я не говорю тебе ничего, что знаю, - как можно более обтекаемо я намекнула на отцовство – и не буду больше заниматься местью. Всё, хватит. С меня довольно. Что ты хочешь взамен, чтобы мы с тобой разошлись, каждый своей дорогой?

– Ну, девочка моя, ты же знаешь, - впервые я ощутила радость от этой его интонации. По телу разлилась нега – я хочу тебя.

– А помимо? – попыталась торговаться я.

– А помимо у меня всё есть, - улыбаясь, подчеркнул он – так что, принимаю плату только натурой.

– А если я откажусь?

– Я найду тебя, где бы ты ни была, и возьму, что мне полагается, - он выдохнул – вообще ты меня очень, очень расстраиваешь тем, что сдаешься. Поэтому я буду недовольным, жадным и похотливым до изнеможения, так что приготовься к… часам пяти-шести секса… с перерывом… а потом ещё столько же.

Я представила себя в кандалах, в сыром подвале, вокруг орудия пыток и эти черные глаза, насмехаясь, что мне куда только не суют. Я поморщилась и меня передернуло.

– Нет, должно быть что-то ещё, - попросила я.

– Это моё последнее предложение, - он зевнул. Специально, чтобы я услышала, что разговор подходит к концу – что же тебя там так изменило? Ты полюбила ДонУна?

– Думай, что хочешь.

– Даю тебе неделю, - расщедрился Йесон – если за неё ты не начинаешь действовать или не звонишь мне, назначить рандеву, то седьмого числа, в полночь, я выхожу на охоту за тобой. И, поверь, от такого охотника как я, не уходила ещё ни одна дичь.

– Я… - хотела продолжить беседу я, но он повесил трубку. Конец обсуждений. Меня пробрал мороз по коже. Вот и добегалась. Я не сомневалась, что не смогу от него скрыться. А ЧунСу, обещавшего защищать меня, во что бы то ни было, я вмешивать не буду принципиально. Не хватало ещё, чтобы он попал под горячую руку Йесона. Кажется, они не слишком дружны.

Я думала, что половина вопросов сегодня разрешилась, но их стало в сто раз больше!

Око за око

Я вернулась на кухню и обнаружила ЧунСу, стерегущего две чашки чая на столе и в молчаливой задумчивости ожидающего меня. Кажется, я проговорила дольше, чем намеревалась. От чая шел пар и я, усевшись, подвинула себе одну из чашек.

– А где сейчас твой сын? – вопрос был вполне логичным. Но что же вас всех так к нему потянуло?

– ДжеСоб у одной моей родственницы. Она приглядывает за ним за деньги, пока я делаю тут вид, что молодая порхающая пташка.