Изобретение зла

Впрочем, вторая мама была не лучше. Мама Коричневого была очень спокойной женщиной в очках, с тройным цветом волос: черным внизу, рыжмим вверху и седым на макушке. Ее лицо было кислым как уксус и, казалось, говорило: "делайте все что хотите, а к худшему я приговилась". Она была школьной учительницей. Любила носить спортивные комбинезоны. Драка на втором уровне не могла закончиться без крови.

Красный, конечно, был значительно сильнее. Но он был трусом - Черный видел труса сразу. Сильный трус совсем не страшен, особенно, когда у тебя скальпель в кармане. Коричневый был на голову ниже Красного и вдвое слабеее - не физически слабее, он просто не умел правильно драться. Но Коричневый мог войти в раж и поэтому тоже был опасен. Он как бульдог - говорят, что есть такие бульдоги, которые не разжимают челюстей, даже если их застрелить. Если бы была возможность выбирать, Черный бы предпочел вначале убрать Коричневого. А ещё лучше - двух сразу. Но - как получится. Для начала хотя бы одного.

Коричневый налетел на Красного и получил такой удар в нос, что упал и поехал по скользкому полу. Красный стоял в боевой стойке.

Никакой бокс не поможет, если ты трус. Коричневый поднялся и снова бросился в атаку. Еще один удар - и его лицо почти превратилось в кусок мяса. Но через минуту он приподнялся снова.

– Мальчики, - сказал Черный, - так драться не честно. Нужен секундант.

– Пошел отсюда!
– сказал Красный.

Ух, как он обнаглел. Ничего, скоро присмиреет.

– Я говорю, - продолжал Черный, - что ты конечно его побьешь, но это будет не по правилам. Это не засчитывается, если нет секунданта. Никто не поверит, что ты победил.

Коричневый уже поднялся и приготовился нападать снова.

– Ну и что?
– заинтересовался Красный.

– А то, что нужно пойти в спокойное место, выбрать секунданта, например меня, и лупить друг друга сколько хочешь, хоть до смерти. Вот это будет по правилам.

– Тебя?
– спросил Красный.

Он все ещё стоял в боевой стойке.

– Меня и место я знаю.

– Далеко?

– Тут, в подвале.

– Пошли?
– спросил Красный.

– Пошли, - ответил Коричневый.

Показалось, - подумал Черный, - нос ему не свернули. Пока не свернули.

Просто у него такое лицо.

Черный вначале шел впереди, потом Красный его обогнал. В подвале было темно. Черный включил яркий свет и запер дверь изнутри. За себя он не боялся.

В углу подвала были кучей свалены старые слулья. Коричневый выбрал из груды тяжелую деревянную ножку в полметра длинной и пригововился нападать.

– Эй, я так не согласен!
– возмутился Красный.

Коричневый медленно подходил. Ножка была хороша, но такой не убьешь. Это не входило в планы.

– Так несправедливо, - сказал Черный, - так я победу не защитаю!

– Он победу не защитает!
– откликнулся Красный.

Вот теперь он уже испугался. Коричневый остановился.

– Ну и что?
– сказал он.

– Если ты побьешь его палкой, то твоя мама не самая красивая, так не считается. Так не честно.

– Ладно, - Коричневый отбросил палку.

– А теперь я тебя убью, - сказал Красный и сам подошел к куче стульев.

– Эй, - сказал Черный, - драться только честно. Никаких палок.

– Ну и ладно. Мне не нужны палки, - ответил Красный и снова сочно вмазал по расплющенной физиономии. Коричневый упал и больше не дергался.

– Он готов, - сказал Красный.

– Щас я проверю, - Черный потряс Коричневого и привел его в чувство.

Сейчас или не сейчас? Нет, ещё рано, в нем ещё много силы.

– Нет, - сказал Черный, - в нем ещё осталось много силы. Сейчас он поднимется и вы будете драться дальше. Он так просто не дается.

Коричневый встал, шатаясь. Кровь стекала с лица на рубашку и быстро засыхала, быстро становилась коричневой. На Красном ещё не было ни одного синяка.

Коричневый попробовал снова пойти в атаку.

Красный прыгнул вперед и выдал серию ударов, но Коричневый не упал, а только опустился на колени.

– Теперь все?

– Проверим, - ответил Черный и склонился над лежащим.

– Ты чего лежишь?
– спросил он тихо.

– Сейчас встану, - ответил Коричневый.

– Молодец, голова работает. Держи это, это штука только для тех, у кого голова работает. Он входит почти на ладонь. Нужно только не пырять, а резать.

Запомнил?

– Запомнил.

Коричневый встал. В его кулаке блестело что-то стальное.

Красный достал из кармана большой стальной ключ с зазубренным острым концом и тоже сжал его в кулаке.

– Да, это честно, - сказал Черный.

Коричневый снова пошел вперед. Руку со скальпелем он держал за спиной.

Красный стоял спокойно. Он был уверен - РАЗ!

Скальпель оставил длинную полосу, будто след от удара саблей.

– Молодцы, - сказал Черный, - ты Красненький, ты особенный молодец. Жаль, что через пять минут ты умрешь от потери крови.

Красный упал. Коричневый сел на него и продолжал резать, не соображая. Куда уж тут соображать, если это второй уровень.

Черный выскользнул из подвала и закрыл за собой дверь. Дверь была тяжелой, металлической - подвал по совместительству занимался бомбоубежеством.

Раздался громкий стук изнутри. Это Коричневый пришел в себя. Но дверь уже заблокирована. Час или два - и он задохнется в герметично закупоренной комнате.

Черный закрыл за собою ещё и вторую дверь. Вторая была мягкой и звуконепроницаемой. Стук исчез. Был слышен лишь гул, волнами - громче, тише, громче, тише...

На обратном пути Черный зашел в туалет и внимательно осмотрел свой черный халат. Нет, пятен крови нет. А сзади? Сзади тоже нет. Можно возвращаться.

Есть ещё такая вещь как экспертиза и отпечатки пальцев, но на втором уровне никто не станет этим заниматься.

Черный зашел в палату к девочкам и застал там Пестрого, который воторой раз повторял свой анекдот про Холмса и секс. Пестрый не всегда бывал оригинален. Но девочки смеялись. Это была такая игра: которая засмеется, та должна поцеловать расказчика.

– Эй, осторожнее, дырку процелуешь!
– крикнул Пестрый и девочки навалились на него всем скопом.

– Ниже пояса не целовать, буду присуждать штрафные очки!
– сказал Черный.

– Че надо?
– спросил Пестрый.
– Не видишь, девочки недовольны?

– Линейка есть?

– Какая?

– Подлинее. Сантиметров на тридцать.

– Ой, поищи сам!
– возмутились девочки и снова навалились на Пестрого.

– Бой без правил!
– кричал Пестрый, - можно целовать в любую часть тела и сколько угодно раз!