Изолятор
Шрифт:
– Так-то лучше, – произнес враг. – Ну, вперед!
Взглянув на его руки, я заметил небольшой пистолет. Дулом он показал в сторону двери. Одного этого движения оказалось вполне достаточно, чтобы понять: парень провел немало времени с оружием в руках.
Мы с Брук вышли в коридор.
– Направо, – коротко скомандовал человек, которого я уже успел про себя окрестить Учителем.
Я взглянул на Брук. Руки ее были сцеплены за спиной наручниками.
– Что случилось? – негромко поинтересовался я.
Девушка бросила взгляд на Учителя, но тому, казалось, не было до наших разговоров никакого дела.
– Он
Мы вошли в комнату наблюдения при операционной.
– Дальше, – распорядился Учитель.
Миновав еще одни двери, мы оказались в предоперационной. Еще пара дверей – и вот перед нами сама операционная.
– Итак, доктора, думаю, обстановка вам знакома. Рассаживайтесь. – И снова движение дулом пистолета, показывающее, куда именно мы должны сесть. – Доктор Маккормик, пройдите к столу и сядьте вон там, – приказал Учитель.
Я повиновался. Сунув пистолет в кобуру, он достал из кармана шнур, точно такой, какие используют полицейские, чтобы ограничить действия протестующих. Связал мне ноги.
– Вот так-то надежнее, доктор.
Притянув меня к столу, неприятель снял с запястий наручники и пристегнул мою ногу к ножке стола. Подергал, проверив надежность крепления.
Затем Учитель занялся Брук.
– Ноги вместе, – скомандовал он. Это звучало чуть менее тревожно, чем «ноги врозь». Во всяком случае, кажется, он не собирается ее насиловать. Нет, он не из таких. Он профессионал.
Брук соединила ноги, и Учитель полез в карман за шнуром. Едва он наклонился, Брук ударила его ногой по лицу. К сожалению, обута она была в шлепанцы, и шлепанец зацепился за подбородок обидчика. Ему это, естественно, не понравилось, и он с силой ударил ее кулаком. Брук пошатнулась и застонала. Я заорал. Учитель не произнес ни слова. Схватив ноги Брук, крепко связал их.
– Зачем вы это делаете? – поинтересовался я.
Мне уже удалось стряхнуть часть адреналина, и способность думать соответственно начала возвращаться.
Словно не расслышав вопроса, Учитель закончил привязывать Брук и поднялся, внимательно оглядев свою работу.
– Все в порядке, – заключил он.
Я повторил вопрос:
– Зачем вы это с нами творите?
Возможно, сделало свое дело повторение вопроса, а может быть, он просто закончил работу и теперь захотел поговорить, но налетчик вдруг ответил. Конечно, очень своеобразно.
– Мне кажется, доктор, вы и сами не знаете, что творите.
– Разумеется, я знаю, что делаю, – ответил я, хотя на самом деле, разумеется, не знал.
– Вовсе нет, – возразил Учитель. – Вам кажется, что вы поступаете правильно и хорошо. На самом же деле ваши действия нанесут огромный вред многим людям.
– О чем это вы?
Он не ответил на вопрос.
– Я пытался убедить их не заходить так далеко. Нужно было навести здесь порядок значительно раньше. Но в некотором отношении они понимают не больше вас.
Я решил не уточнять, что именно означает «навести порядок».
– Так вот, в настоящее время вы оба – те самые доктора, которые знают слишком много.
– И что же знаю, например, я?
– Не
прикидывайтесь наивным. Понятия не имею, что вы успели здесь найти, да это и не имеет значения. Вот это, – он показал отчет о результатах биопсии, подписанный Рэндалом Джефферсоном, – вот эта бумага имеет огромную важность.С этими словами бандит сунул сложенные листки обратно в карман.
– Вы убили их, так ведь?
– Кого? – уточнил Учитель.
– Разумеется, он их убил, – ответила Брук.
– Нет, я их не убивал. Их убили ваши коллеги – блестящие доктора. За то, что они не могли понять ситуацию. Видите ли, я обладаю некоторым опытом в этих делах. Но позвали они меня, когда было уже слишком поздно. К сожалению, приходится разбираться с людьми.
– Глэдис Томас?
Учитель ничего не ответил, лишь смотрел на нас своими усталыми глазами.
– Доктор Тобел?
– Это была истинная драма.
Я вспомнил машину, отъезжавшую от дома моей наставницы, – ту самую, на которой я так и не успел рассмотреть номер.
– Это вы были возле дома, когда я туда приехал?
Его молчание подтвердило мое предположение.
– А где же все остальные?
– Обеспечивают себе алиби, доктор Маккормик.
Брук негромко застонала.
– Да кто же вы, черт подери, такой? – заорал я.
Уже не приходилось сомневаться в том, что произойдет, и меня охватил ужас.
– Доктор Маккормик, доктор Майклз, я прекрасно понимаю, что слова мои окажутся неубедительными, но я искренне сожалею о случившемся. Если бы другие не принимали ошибочных решений – много, много ошибочных решений, – мы с вами сейчас здесь не сидели бы. Но они ошибались, и… – Учитель секунду помолчал, разглядывая что-то за моей спиной. – Мне платят бешеные деньги за то, чтобы я решил накопившиеся проблемы. Иногда профессия доставляет мне некоторое удовольствие. Но сейчас, даже несмотря на огромный гонорар, я не испытываю ни малейшей радости.
– Слава Богу, хоть так, – заметила испуганная и рассерженная Брук.
Учитель наклонился и печально заглянул ей в лицо.
– Я ведь тоже способен увидеть картину в целом. Способен понять, что именно пытаются сделать ваши коллеги, как они хотят помочь людям. Еще и поэтому я согласился на эту работу.
– Ах так, значит, ко всему прочему вы еще и святой, – презрительно процедила Брук.
– Вовсе нет. Святой сейчас отпустил бы вас обоих. – Учитель выпрямился. – Цель оправдывает средства, доктор Майклз. Не обманывайте себя, говоря, что это просто стертая, устаревшая поговорка, дошедшая до нас из средневековья. Мир действует именно в соответствии с ней. Так и должно быть, хотя легче от этого и не становится.
Я подумал, что легче не становится именно тогда, когда ты сам, а вернее, твоя смерть, и есть то самое средство, которое приходится оправдывать.
– Это вы убили Кинкейда Фалька?
– С Кинкейдом Фальком надо было разобраться давным-давно. Он создал массу трудностей и неприятностей.
Наш тюремщик встал.
– Ну, теперь извините меня. Возможно, вам приятно будет услышать, что данная ситуация довольно деликатна. Неясно, что предстоит делать дальше.
Не могу сказать, что слова эти показались мне приятными, но хорошо было уже то, что Учитель вышел из операционной. Вернулся он, однако, очень быстро.