Израиль. Земля обетованная
Шрифт:
Второй язык – английский, его в разной степени знают почти все израильтяне. Учат английскому по-другому, не так, как учили в Советской России, где делался упор на грамматику и совершенно не развивалась разговорная речь. В результате человек знал много английских слов, писал сочинения, сдавал экзамены, но не мог спросить у англичанина или американца: «Как пройти в библиотеку?» Здесь все наоборот: сначала учат говорить и понимать, а потом писать и разбираться в тонкостях употребления времен глаголов и пассивного залога. Многие неплохо говорят на французском, это прежде всего евреи из Марокко и других жарких стран, которые когда-то были колониями Франции. Ну а по-русски, как вы уже знаете, говорят почти два миллиона наших людей. Шапками закидаем.
Молодежь
Открыты, общительны, доброжелательны старшеклассники и студенты первых курсов. Как правило, говорят по-английски неплохо, среди них в каждой компании, в каждом классе и группе, безусловно, большой процент русскоговорящих. Они часто переходят на русский или английский, в зависимости от того, кого они в вас «заподозрили». У парней, как правило, сандалии
Многие из них в военной форме, с автоматом на плече в магазине, в автобусе, просто на улице, но это не вызывает у вас раздражения или страха, наоборот, вселяет уверенность в защищенности и порядке. Ночью в переулке или в пустынном месте встретите стайку парней – можете не волноваться, ничего с вами не произойдет, скорее всего, они вас даже не заметят, а может, пошутят или поздороваются.
Другое дело – работающие пацаны, у них шапочка от солнца козырьком назад и джинсы, сползшие разве что не до колена. Это демонстративно должно говорить: «Не подходи, не мешай, не видишь, как тяжело я тружусь, к тому же при такой жаре». Может быть, это мода такая, а может – естественная вентиляция.
Конечно, они отличаются от молодежи других стран. Они в подавляющей массе проходят армию, они говорят, пишут и, естественно, читают на иврите – это их родной язык. Они с детства приближены к богу, читают Библию (Тору) про то, как «вначале было Слово», и молятся на иврите. Даже если семья совершенно светская, где всего лишь уважают традиции, чтут праздники и соблюдают субботу – а это в Израиле делают все, – воспитание все равно формирует человека. Бесконечное чтение и обсуждение религиозных писаний, исторических событий, которые тесно переплетены с религией и легендами, создают особый израильский склад ума, аналитический и изобретательный.
Если учесть, что Израиль занимает первое место в мире по компьютеризации на душу населения, неудивительно, что молодежь свободно плавает в компьютерных науках и электронике. И частично, может быть, это одна из причин хорошего английского, хотя я упоминала, что здесь учат английскому по-другому, не так, как мы привыкли: сначала говорить и понимать, а уже потом читать и писать.
Что вам сказать о девочках или девушках? За исключением религиозных семей, распространен институт «бойфрендов – герлфрендов», то есть, попросту говоря, пары нередко живут в гражданском браке, а потом или женятся, или расходятся, хотя все это и не так разнузданно, как, скажем, в Европе или Штатах. Красавиц много… загорелых, фигуристых, тонких, но иногда и полноватых, но все равно фигуристых. Много волос, ну просто чудовищно много, в основном черных, но попадаются и библейски рыжие, почти всегда кудрявые, буквально шапкой на голове. Молодые девушки-«солдатки» в большинстве своем стройные, опровергающие этот стереотип о какой-то специфической еврейской фигуре.
Разумеется, попадаются и прелестные блондинки. Чего же вы хотите, если почти два миллиона выходцев из России живет в Израиле? Модницы встречаются в районах центра, например, Тель-Авива. Бывает, что вдруг где-нибудь на вечернем рауте вы можете не узнать дневных простушек, преобразившихся в очаровательных светских красавиц.
Есть в Израиле одна местная особенность. Вы едете себе на машине по вечернему городу, вдруг движение перегораживает шлагбаум, и вы должны открыть окна машины и улыбаться наружу, поскольку вы проходите, точнее, проезжаете «фэйс-контроль», то есть проверку, не террорист ли вы. Вам с улицы улыбается строгая милая девушка, и только когда вы проезжаете мимо после ее кивка, видите, что у нее на бедре пистолет в кобуре, а за шлагбаумом стоят ребятки с автоматами. У входа в магазин стоит человек и проверяет сумки на случай, чтобы кто-то оружие не пронес… да и вообще. Да… рая на земле, похоже, не предвидится, а покой и свобода – это то, что нужно постоянно и напряженно защищать.
Молодежь темпераментна, все-таки Восток, но не агрессивна, несмотря на жару и далеко не простые условия существования, а может, именно потому, что знают цену миру, свободе и радости жить здесь и сейчас.
Первый год в Израиле, Тель-Хай колледж
Я знала, что в десяти минутах езды на север от Кирьят-Шмоны есть Тель-Хай колледж. Через неделю после приезда я решила устроиться на работу и пошла в Тель-Хай, расположенный на горе среди пушистых сосен в невысоких учебных корпусах, которые лесенками бегут в гору выше и выше в зелени фруктовых деревьев и вьюнов, струящихся по стенам. Спросила по-английски, где директор, и пошла прямо к нему в кабинет, улыбнувшись секретаршам и другим женщинам – офисным работникам, которые на меня не обратили внимания. Мужчина лет пятидесяти глянул на меня с интересом и спросил, по какому делу я к нему пришла. Я сказала, что могу преподавать английский, лучше всего русскоязычным, поскольку у меня такое образование, и вообще все, что касается английского, могу объяснить, вдолбить и вообще… Он меня слушал, задавал вопросы и выдал заключение: «Иди домой, сиди круглосуточно и учи иврит. Стыдно! Поздороваться не умеешь, что такое «мехляля» (колледж), не знаешь, что такое «мехина» (подготовительное отделение), не понимаешь, а намереваешься быть преподавателем колледжа в Израиле! Ступай, а резюме оставь, мы с тобой свяжемся, когда решим, что это нужно». Я, устыдившись, оставила ему резюме и пошла домой в полной уверенности, что если меня когда-нибудь и позовут, то только для того, чтобы выдать еще одно «хохаха» (доказательство), что я наглая нахалка, простите за тавтологию. Ровно через полгода мне позвонили
из колледжа и пригласили прийти на собеседование. Меня взяли на работу как преподавателя английской грамматики и разговорных конструкций в группе русскоговорящих ученых, а для натаскивания «докторов наук с кандидатами» по части устной речи для них взяли англичанку и американку. Так мы втроем в этом проекте и работали полтора года, о чем воспоминания остались самые лучшие, как и о моем непосредственном начальнике – израильтянине по имени Шауль Вебер и его милейшей секретарше Лиле. За мной приезжала машина, везла на работу, доставляла обратно домой. Если по дороге на работу с человеком что-то случится нехорошее, то фирма, где он работает, потом с ним всю жизнь не расплатится по законам страны, поэтому они меня и возили (себе дешевле). Вот так чудесно сложились первые полтора года моей жизни в Израиле. Тогда я еще не знала, что настанет день, когда мне скажут: «Елена, проект закончен. Спонсор ученых больше не хочет платить за их обучение английскому языку, ты свободна». Я не предполагала, что через полгода, отчаявшись найти работу по специальности, окажусь работником «Керен Каемет Ле Исраэль» – Службы леса Израиля и меня будет занимать с утра только одна мысль: нужно отхватить хорошую пилу. Так пройдет еще год и четыре месяца. Расскажу позже.Иврит
Раз уж мы коснулись образования, то нельзя не упомянуть о главном: о языке под названием иврит. На самом деле это чудо: язык, который был мертвым последние две тысячи лет, в Израиле возродили, выучили, научились преподавать, вложили в головы детям, полностью перевели на него все население, для которого он стал живее всех живых и просто родным. Элиэзер Бен-Йегуда был первым, кому пришла мысль, что надо в качестве разговорного языка использовать именно иврит, а не идиш или другие языки, которые были в ходу у евреев. Поэтому он первым и ввел изучение иврита в школах, приехав в Израиль жить в 1881-м. В 1890 году был создан Комитет языка иврит. Бен-Йегуда использовал иврит в быту и придумывал новые слова, обозначающие современные понятия на древнем языке. Эта традиция сохранилась, слова рождаются и сейчас. Бен-Йегуда составил первые тома из 17 «Полного словаря древнего и современного иврита», умер он в 1922 году. Словарь дорабатывали его жена и сын, а окончательно закончили работу над многотомником в 1959 году.
Преподавать иврит, скажу я вам, легко – это такой компьютерный праязык (моя формулировка, не надо ругаться), потому что в нем очень мало исключений. Вспомните английский с его шеренгами неправильных глаголов, бьющих по голове логика, пытающегося их как-то систематизировать или классифицировать. Конечно, делят их по классам и породам, но это совсем не то, что в иврите, где глаголы тоже бывают разные, но на все такое железное правило, такие законы и конструкции, поняв которые, там и учить нечего. Выучи пятьсот корней – и вперед, образовывай от них глаголы, существительные, прилагательные, прошедшее, настоящее и будущее время. Пример: «авода» – «работа», «леавод» – «работать», «овед», «оведет» – «работаю», «овадти» – «я работал» и т. д… еще много вариаций на тему работы. И вот все в таком духе.
Уловив эту систему, я заговорила на иврите примерно через два месяца после приезда в страну. Слов не хватало зверски, но зашла соседка и стала объяснять, что она что-то шьет и ей понадобились нитки. Я поняла, обалдев от неожиданности, и стала с ней обсуждать то, что она шила. Это был, конечно, еще не иврит, он и сейчас у меня несовершенен, и произношение никто, как в инязе, не ставил, но знание этого языка очень обогащает жизнь.
Иврит был мертвым языком последние две тысячи лет, поскольку евреи разошлись по миру и говорили на разных языках, подстраивались, хитрили, богатели все как один немыслимо, прямо как Ротшильд или Тевье Молочник, потихоньку заграбастывали все ведущие должности, создавали свои финансовые империи, отмечали свою Пасху, ели свою курочку, раздражали, морочили нашего брата, вашего брата, их брата, садились на нефтяные трубы, считали фунты, пфенниги и доллары, все считали, пересчитывали – короче, мучились сами и мучили других. И говорили на чужих языках. А свой забыли. Иврит… Потом перешагнули через себя и начали на нем говорить и придумывать новые слова. Я прямо не знаю, хорошо или плохо, что такси во всем мире – такси, а компьютер – он и в Африке компьютер. Только в Израиле «такси» – «монит», а «компьютер» – «махшев». Однако есть один народ, который не переставал говорить на иврите все эти две тысячи лет, вообще никогда не переставал. Это евреи, жившие в Йемене.
Помните, я утверждала, что в Израиле много очень способных отличников и никчемных двоечников? Вот однажды ко мне на частные занятия английским пришел молодой мужчина, лет тридцати, в шлепанцах и шортах, с чистой тетрадкой в руках. Оказалось, что он сотрудник банка «Дисконт», йеменский еврей по имени Сасон. Сказал, что ему для работы нужен английский. Слово за слово, вдруг он мне что-то стал говорить по-русски, правильно грамматически и почти без акцента. Сказать, что я удивилась, – ничего не сказать.
– Откуда ты знаешь русский?
– Выучил.
– Где?
– Сам. Мне для работы нужно, к нам в банк много русских приходит.
– Долго занимался?
– Месяца два.
– Как?
– А вот по этим бумагам.
Он достал из тетрадки тоненькие буклетики с текстами на русском языке типа: «Инструкция по применению вышеизложенного в параграфе восемнадцать, поясняющая, что для своевременного открытия накопительного счета…» Это еще по-человечески, там было хуже. Потом я учила его английскому, мы подружились, и это он рассказал мне, что в Йемене, откуда когда-то приехал его дед с семьей, иврит всегда был в ходу.