Изумруды Урала

– И все-таки, его убили?

– Вот это самое странное. Возможно, что он уже к кому-то обращался до тебя? Убийство – обычное дело в подобных случаях. Зачем платить, когда можно получить даром?

– Он вселился только днем и до самого вечера не выходил из номера, а ночью его убили. Все это я узнал у коридорного, так что ни с кем кроме меня он не встречался.

– Может быть, он приехал в Москву раньше и жил в другом месте?

– Нет, он прибыл с Урала именно в этот день, я проверял на Почтамте.

– Тогда остается, только уральский след.

Медленно бредя домой по холодным осенним улицам города, Генрих мысленно опять вернулся к только что состоявшемуся разговору. Итак, дядя подтвердил уральскую версию. Однако в этом случае Москва должна быть завалена изумрудами, но о них никто ничего не слышал. Может быть, я прав был, когда утверждал, что Протасов привез первую партию добытых на Урале изумрудов? Тогда все сходится. Купец привез изумруды и попытался продать, но был убит. Кем? Можно попытаться выйти на убийцу, узнав, кто купил эту партию. Образец у него есть, поэтому нужно будет обойти все крупные мастерские и ювелирные лавки, якобы в поисках недостающих камней для ремонта колье. Придется посвятить этому два-три дня, впрочем, никакой срочной работы все равно нет, а его новые разработки могут и подождать. С другой стороны, что мне даст это расследование? Ну, знаю я, что где-то в уральской тайге, кто-то нелегально добывает изумруды, ну и что? Какое мне до этого дело? Нет, прав был дядя, утверждая, что излишнее любопытство может привести к самым печальным последствиям. Нужно забыть эти изумруды, как страшный сон, ведь жил же я раньше, не зная о них ничего, и был доволен.

Глава 4. Москва, 29 октября – 1 ноября 1797 года (воскресенье – среда).

Владелец игорного салона «Червовый валет» Алексей Васильевич Дулов стоял около окна своего рабочего кабинета и с высоты третьего этажа смотрел на вечернюю Москву уже погрузившуюся в кромешную темноту, на фоне которой желтыми пятнами мерцали редкие масляные фонари. Обычно его вечера проходили значительно веселее – под шелест игральных карт, звон бокалов и задорный женский смех, но сегодня предстоял серьезный деловой разговор со старшим братом, поэтому и обстановка была соответствующая. Полутемная, жарко натопленная комната – брат органически не переносил холод – была освещена всего одной свечей, а тишина нарушалась лишь потрескиванием горевших в камине поленьев.

Когда-то Дуловы могли похвастаться древностью рода и княжеским титулом, поскольку вели свою родословную от Ярославских князей (Рюриковичи), однако к моменту появления на свет братьев Александра и Алексея все это было уже в далеком прошлом. Род Дуловых настолько захудал и обеднел, что давно утратил княжеский титул, а его потомки едва сводили концы с концами. Родители братьев Дуловых были мелкопоместными дворянами, владельцами крошечного имения в Ряжском уезде и не могли дать своим детям, ни приличного образования, ни положения в обществе. Пришлось братьям самим пробивать себе дорогу. Старший – спокойный и рассудительный Александр выбрал гражданскую службу, а младший – вспыльчивый и резкий Алексей, стал военным. Александр к сорока годам занимал солидную должность в московской Сохранной казне, был женат, имел двоих детей и жил в собственном доме на Тверской улице. Алексей, начавший свою военную карьеру в армии Потемкина во времена покорения Крыма, закончил ее в 1792 году, выйдя в отставку в чине капитана после очередной русско-турецкой войны. К этому времени родители уже давно умерли, а имение было продано за долги, поэтому Алексей Дулов приехал в Москву к брату, которого не видел около десяти лет. Александр довольно тепло встретил своего младшего брата, помог найти жилье, дал денег на первое время и даже пытался пристроить на службу, подыскав ему теплое местечко, однако все его хлопоты оказались напрасны – работать Алексей не желал. За прошедшие десять лет, все чему он научился, это виртуозно играть в карты, а если называть вещи своими именами, он был шулером, причем очень квалифицированным. Ловкость рук в сочетании с удивительной выдержкой и прекрасной зрительной памятью гарантировали ему выигрыш, а искусное владение шпагой и меткая стрельба из пистолета удерживали горячие головы от попыток обвинить его в нечестной игре и вызовов на дуэль. За два года Алексей не только сколотил капитал, обыгрывая доверчивых простаков и опытных картежников, но и стал владельцем игорного салона «Червовый валет», где под его руководством работали самые виртуозные шулера. Александр, первое время скептически относившийся к деятельности младшего брата, со временем изменил свое мнение, стал вникать во все тонкости, давать советы и даже решать вопросы с администрацией и полицией Москвы. Занимая довольно значительный пост в таком солидном кредитном учреждении как Сохранная казна, Александр Дулов был знаком со многими богатыми и влиятельными людьми, которые часто пользовались его услугами при получении ссуд под залог. Именно его ведомство производило оценку недвижимости, от чего напрямую зависел размер ссуды, поэтому все старались сохранять с ним теплые дружеские отношения, чем старший Дулов беззастенчиво пользовался. Постепенно братья сблизились, и оказалось, что несмотря столь различные характеры у них есть и много общего. Главное, что их объединяло, это злоба и зависть: братья никак не могли смириться с тем, что они, потомственные Рюриковичи вынуждены были влачить полунищенское существование и пресмыкаться перед безродными выскочками. Немаловажным оказался и тот факт, что оба брата были абсолютно лишены совести, они не испытывали никаких нравственных колебаний, никакого раскаяния, а такое чувство как сострадание было им вообще неизвестно. Два умных, далеко не бесталанных, но совершенно беспринципных человека объединив свои усилия, могут представлять для общества серьезную угрозу. Александр, по роду своей деятельности обладал сведениями о движении серьезных сумм наличных денег и драгоценностей – ему отводилась роль информатора и наводчика, а Алексей, имевший вес и связи в криминальной среде был исполнителем. За последние два года в Москве были совершены пять дерзких ограблений на общую сумму почти в двести тысяч рублей, причем никаких шансов раскрыть эти преступления, и найти грабителей у полиции не было, поскольку свидетели бесследно исчезали. Сейчас, стоя у окна своего кабинета, Алексей поджидал брата для обсуждения срочного дела, поскольку Александр не любил афишировать их близкие отношения и никогда домой к себе его не приглашал.

– Зачем ты вытащил меня из дома в такую мерзкую погоду? – Удобно расположившись в кресле около ярко горевшего камина, Александр протянул руки к огню.

– Чтобы ты мне кое-что прояснил, – Алексей зажег свечи на маленьком столике, разделявшем братьев и, пододвинув свое кресло ближе к камину, сел. – Скажи, какие драгоценные камни имеют зеленый цвет?

– Только изумруды.

– А кроме изумрудов?

– Ничего. Тебя ведь интересуют деньги? Так вот, ничего дороже изумрудов нет, все остальные разновидности зеленых камней с ними и рядом не лежали. Брат, не темни, давай выкладывай, что произошло? В камнях ты не разбираешься, почему они тебя так заинтересовали?

– На прошлой неделе в одном из номеров убили уральского купца. Так вот, в тот вечер этот купец был у меня в салоне. Он не играл, ни в карты, ни на бильярде и пришел туда, судя по всему с одной единственной целью – встретиться с ювелиром Штейнбергом. Точнее, он искал ювелира, и ему указали на Штейнберга, так что эта встреча просто стечение обстоятельств. После короткого разговора купец предложил купить у него партию камней весом один фунт.

– У твоих шулеров хороший слух.

– Этот разговор слышал официант.

– Неважно. Перекупщики – обычное явление. За последние четверть века в Москву перевезли, наверное, не одну гору уральских камней. Уверяю тебя, брат, никакой реальной ценности они не представляют. Иногда попадаются приличные экземпляры, но не более того.

– Все это я прекрасно знаю, мог бы не распинаться. – Резко оборвал брата Алексей. – Я тоже не сразу понял, с чем мы имеем дело.

– Извини, брат. Я внимательно тебя слушаю.

– Купец показал Штейнбергу два небольших зеленых камня, по словам Игната, длиной не более полдюйма. Ювелир осмотрел их, подозвал крутившегося рядом Игната, взял у него с подноса пустую бутылку из-под шампанского и провел по ней камнем. Вот результат!

Алексей нагнулся, поднял стоявшую рядом с камином бутылку и поставил ее на стол. В отблесках горящих свечей была ясно видна глубокая царапина, длиной около двух дюймов.

– Факт примечательный, но пока мало о чем говорит. Аметист тоже царапает стекло.

– Хочешь попробовать? – Алексей достал из кармана небольшой кристалл аметиста и протянул его брату.

– Я думаю, ты это уже сделал.

– Совершенно верно. – Алексей положил камень на место и повернул стоявшую на столе бутылку другим боком. – Вот мой результат.

На боковой поверхности бутылки были еле заметны две небольшие царапины.

– Камень, который был в руках у Штейнберга, тверже аметиста. – Продолжил Алексей. – По словам Игната, ювелир просто провел по бутылке, как будто что-то подчеркнул на листе бумаги, а я даже приложив усилие, не добился подобного результата.

– Хорошо, брат, – согласился Александр, – но опять это мало что дает.

– Штейнберг забрал у купца эти два камня, отдав тому сто рублей. Как я уже сказал, они договорились встретиться на следующий день в мастерской ювелира. Когда Игнат рассказал мне об этой встрече, я не придал ей особого значения, но решил прощупать купца – хотел обыскать его номер, пока он будет беседовать со Штейнбергом. Я не разбираюсь в камнях, в этом ты прав, но считать я умею хорошо, особенно деньги. В партии, которую предлагал этот уральский купец, могло быть от ста пятидесяти до трехсот камней, а ее общая стоимость от семи с половиной тысяч до пятнадцати тысяч рублей – если считать по пятьдесят рублей за штуку, как платил Штейнберг. Вот почему меня заинтересовали эти камни.

– Камней естественно не нашли.

– Верно, но их никто и не искал. Никто не знал, что у убитого была какая-то партия камней.

– А Штейнберг?

– Штейнберг признал, что убитый дал ему два неизвестных камня на исследование, под залог в сто рублей. Я читал его показания – про партию камней там нет ни слова.

– Полиция обязана была изъять у него эти камни.

– Ты прав, полиция забрала камни. Я уже их смотрел.

– И что?

– Ничего. Этот козел подменил камни.

– Как ты можешь это утверждать?

– Те камни, что он сдал полиции, царапают бутылку примерно, как аметист. Внешне похожи, но менее твердые.

Тишину, воцарившуюся в кабинете, первым нарушил Александр:

– Слушай, брат, а из-за чего вообще этот сыр-бор? Что это вообще за камни?

– Я тоже хотел бы это знать. Подозрителен слишком маленький вес партии – всего один фунт, что при существующих расценках на уральские самоцветы не окупит даже поездку из Екатеринбурга в Москву. Я прошелся по ювелирным лавкам, по цвету и твердости подходят только изумруды, но, как мне сказали в России их нет.