Извращённое чувство
Шрифт:
— Я жду, — требует он.
— Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне. Пожалуйста, — умоляю я, мои ноги дрожат.
Мое тело так напряжено, что все ощущения обостряются. Прохладный воздух обдувает мою разгоряченную кожу, колючий ковер впивается в колени. Моя киска ноет, когда его рука, наконец, дает мне то, что мне нужно.
Его большой палец поглаживает мой клитор, и в тот же миг мое зрение затуманивается, я настолько погружаюсь в наслаждение, что не смогла бы разглядеть лес за деревьями, и когда его пальцы легко проникают в меня, потому что я вся мокрая, я издаю громкий
Он делал это раньше. Ревность проносится сквозь меня, как торнадо, но так же быстро, как и возникла, проходит, мой живот напрягается, когда он касается моих чувствительных нервов.
— Такая отзывчивая, — бормочет он. — Ты словно, блять, рай, а я едва прикоснулся к тебе.
Он задает ритм, его пальцы погружаются в меня и сгибаются, пока не достигают точки, от которой я вскрикиваю, и как раз в этот момент его большой палец прижимается к моему набухшему клитору, заставляя наслаждение кружиться в моём животе и скапливаться в моей киске.
Моя рука взлетает вверх, чтобы обхватить его за шею, потому что без этой опоры я не могу удержаться. Прежде чем я успеваю остановить себя, я бормочу: — Пожалуйста, Джулиан, боже. Мне нужно… Мне нужно…
— Такая хорошая женушка, мокрая для меня и умоляешь трахнуть тебя.
Моя киска сжимается вокруг его пальцев.
— Ты этого хочешь, amore mio? Xочешь, чтобы я раздвинул твои бёдра и вошёл в тебя так глубоко, что ты будешь чувствовать меня ещё несколько дней?
Я впиваюсь зубами в губы, пытаясь удержаться от того, чтобы ответить ему, заставить его вытянуть из меня ответ. Но я зашла слишком далеко, чтобы сопротивляться.
— Да, — умоляюще говорю я.
— Да, — повторяет он. — Ты бы кончила на моем члене, как моя прекрасная девочка, не так ли?
Он исчезает между моих ног, давление на мою шею ослабевает, в то время как он перемещает свои руки и сжимает мои бедра. Он поднимает меня с того места, где я согнулась, и разворачивает, усаживая на край стола, его пальцы впиваются в мои ноги, когда он раздвигает их настолько широко, насколько это возможно.
Я глубоко дышу, наблюдая за этим сильным, опасным мужчиной, стоящим передо мной на коленях, и моя киска сжимается от этого зрелища.
Он приближается, проводя носом по внутренней стороне моего бедра.
— Я собираюсь трахать тебя своим языком, пока ты не кончишь мне на лицо, — говорит он.
Я сглатываю, во рту у меня пересохло, а сердце бьется так сильно, что я чувствую это в ушах.
Его дыхание касается верхушки моего и без того чувствительного клитора, и он пульсирует.
Он проводит пальцем по моей киске, погружая в меня только кончик языка.
— Откажи мне в том, чего я хочу, и в следующий раз я привяжу тебя к этому столу и буду мучить, пока ты не начнешь кричать. Ты поняла меня?
Он смотрит на меня снизу вверх, его зрачки расширены, а щёки раскраснелись.
Он может сколько угодно делать вид, что контролирует ситуацию, но я вижу, что это влияет на него так же сильно, как и на
меня.— Я понимаю, — выдыхаю я.
— Хорошая девочка.
И вот он уже на мне. Он не тратит время на то, чтобы быть нежным и ласковым. Его язык и губы ласкают меня, словно он изголодался по моему вкусу. Я вскрикиваю, удовольствие сжимает мои внутренности и распространяется по всему телу, всё сильнее и сильнее, пока мне не кажется, что я вот-вот взорвусь.
Я хватаюсь за его волосы и резко тяну, из моего рта вырывается громкий стон, моя спина выгибается над столом, а ноги оказываются у него на плечах.
Он продолжает свои действия, и ощущение его языка и губ, скользящих по моей коже, а также его пальцев, проникающих в меня, становится для меня настоящей пыткой. Я не успеваю опомниться, как оказываюсь на грани.
Он так долго меня возбуждал, что я больше не могу терпеть. Это невозможно.
Я никогда не испытывала ничего подобного, настолько всепоглощающего, что мне кажется, я умру, если не кончу.
— О боже, — стону я.
— Правильно, amore mio, — шепчет он, отпуская мой клитор. — Пусть он услышит твои крики.
Он снова начинает ласкать меня, и я кончаю, перед глазами всё темнеет, а ноги так сильно прижимаются к его голове, что я удивляюсь, как он может дышать. Из моего горла вырывается стон, наполняя воздух.
Несмотря на всё это, он не прекращает лизать меня, ласкать мою киску, пока я кайфую, и после переходит к мягким покусываниям, когда я начинаю возвращаться к реальности.
Лишь когда я становлюсь настолько чувствительной, что мне становится больно, он наконец-то отстраняется. Его лицо блестит из-за меня, когда он ухмыляется мне.
Мои руки дрожат, когда я протягиваю их, чтобы схватить его, где только смогу, притягивая его к себе, пока его тело не накрывает моё, а ткань его рубашки не касается моей разгорячённой кожи. Я приподнимаюсь, завладев его губами, облизываю его язык, и он стонет, наваливаясь на меня всем весом своего тела.
Мне нравятся эти ощущения. И я знаю, что не должна этого делать, но прямо сейчас я потеряна.
— Трахни меня, — умоляю я, прижимаясь к его губам.
Он качает головой, целуя меня в ответ. Слегка отстранившись, он прижимается своим лбом к моему, его тяжелое дыхание касается моих губ.
— Ты моя? — спрашивает он.
Его вопрос пронзает мою грудь и разбивает моё и без того разбитое вдребезги сердце. Я делаю глубокий вдох, моё тело холодеет. Я не могу ответить на этот вопрос.
Не буду.
Вне зависимости от моих чувств и недавних событий, это ничего не меняет.
Не совсем.
Принадлежать ему — значит забыть обо всём остальном, а я не хочу этого делать.
Он сглатывает, и его кадык дёргается, когда он кивает мне. Затем он уходит, и я чувствую холод от потери его прикосновений.
Я долго лежу, пытаясь принять то, что произошло. Потом медленно встаю, собираю с ковра свою разорванную одежду и иду в свою комнату.
Не знаю, что мной движет, но я иду к одноразовому телефону, беру его и разблокирую экран.