Извращённые Узы

Он всегда был теплым, мягким, но теперь он был призрачным, темным, жестким, и снова я не могла не заметить, как сильно похож на Римо Адамо в этот момент.

— Мне не нужна твоя помощь. — пробормотал Адамо и высвободился из объятий Фабиано.

— Не говори глупостей. Ты чертовски запутался.

Фабиано снова попытался дотянуться до Адамо, но тот ударил его здоровой рукой.

— Нет! — взревел он, спотыкаясь и падая на колени, хрипя.

Я шагнула к Адамо, но Фабиано поднял руку ладонью вперед и покачал головой.

Леона наклонилась в дверном проеме, и выражение шока на ее лице могло быть моим. Это был не тот Адамо, которого мы знали.

— Адамо. — прошептала я.

Он медленно поднял голову, и на мгновение мне показалось, что он плачет, но его глаза были почти лихорадочными от боли.

— Хочешь знать, что на самом деле случилось? Что я здесь, а Римо в их гребаных руках! Он не должен был менять себя на меня. Ты должен был остановить его.

— Римо нельзя остановить. Он сделает все для тебя и твоих братьев. Абсолютно все. Он с радостью отдаст свою жизнь, если это значит, что ты будешь жить.

Адамо мрачно рассмеялся, все еще стоя на коленях перед нами.

— Они не только собираются убить его. Они собираются разорвать его на части.

Он начал рвать бинты, отталкивая Фабиано, который пытался остановить его, и наконец его рука появилась в поле зрения. Половина татуировки Каморры была сожжена дотла.

— Они собираются отправить его через ад, а мы просто будем ждать, когда это произойдет!

Грудь Фабиано тяжело вздымалась, когда он смотрел на Адамо.

— Нино и Савио что-нибудь придумают.

— Тогда будет слишком поздно. Будет чертовски поздно. — прохрипел Адамо. — Если они убьют Римо, я вернусь и убью их.

Я обхватила себя руками, понимая, что только что видела, как Адамо теряет свою невинность. Может, так и должно было случиться. Он не был похож на рассерженного подростка, говорящего пустые угрозы, он звучал как человек с миссией, и это больше всего пугало меня.

Фабиано тронул Адамо за плечо.

— Если они убьют Римо... — он сглотнул, его рот сжался в жесткую линию. — Если они убьют Римо, а они этого не сделают, мы вместе войдем на территорию Наряда и убьем всех, кто за это отвечает.

Адамо мрачно улыбнулся.

— Мы могли бы расколоть Наряд, и ты мог бы стать младшим боссом Чикаго под властью Каморры.

Фабиано уставился на него так, словно Адамо окончательно слетел с катушек.

Он схватил его за здоровую руку и поднял на ноги.

— Пойдем. Мы уложим тебя в постель. Ты очень устал.

Адамо не сопротивлялся, и я смотрела, как они пробираются к крылу Адамо. С трудом сглотнув, я закрыла глаза. Мягкое прикосновение заставило меня снова открыть их.

— Боже мой. — прошептала Леона. — Что бы ни случилось с Нарядом... это сломало его.

Я отрицательно покачала головой.

— Это его не сломает. Это сделает его сильнее, как и его братьев. Данте и его Наряд создали еще одного врага.

Леона с сомнением посмотрела на него.

— Ты действительно думаешь, что это не будет преследовать Адамо?

— Будет преследовать его долго, может быть, всегда, но в конце концов он пройдет через это.

Я была убеждена в этом, но боялась времени, которое потребуется ему, чтобы достичь этой точки.

— Но он уже не будет прежним. — сказала Леона.

— Он уже не тот, что прежде.

Я глубоко вздохнула, пытаясь отвлечься не только от беспокойства за психическое состояние Адамо, но и за Нино и Савио, а больше всего за Римо.

Если Наряд убьет его, это сломает Нино. Он поведет Каморру на войну, логично это или нет. Он отомстит за брата самым жестоким способом.

Я не была уверена, что человек, которым впоследствии стал Нино, все еще будет тем человеком, которого я полюбила.

— Я собираюсь приготовить любимые спагетти Адамо. Ты мне поможешь?

Леона кивнула, и мы вместе направились на кухню и начали работать в напряженной тишине.

• -- -- •

Я постучала в дверь Адамо, пряный запах чеснока кружился в моем носу. Мой желудок был слишком туго скручен, чтобы думать о еде.

— Войдите.

Толкнув дверь, я вошла внутрь, неся поднос с миской спагетти.

— Я приготовила твою любимую пасту.

Адамо лежал поверх одеяла, в спортивных штанах, обнажая ушибленную верхнюю часть тела. Его предплечье с обожженной татуировкой лежало на виду, будто он смотрел на нее до того, как я постучала.

Адамо неловко сел в сидячее положение.

— Спасибо.

Я прошла по узкому коридору грязной одежды и поставила поднос ему на ноги.

— Можно мне остаться?

— Конечно. — сказал Адамо. Он взял вилку и начал есть. — Вкусно.

— Рада, что тебе понравилось. — я посмотрела на синеватые отметины на его ребрах, на опухшую скулу, на обожженный глаз его татуировки Каморры. — Уверена, что Нино сможет это как-нибудь исправить.

Адамо поднял глаза и проследил за моим взглядом.

— Нет, это послужит напоминанием.

Я кивнула, хотя сомневалась, что ему нужно было дополнительное напоминание о том, что произошло. Он еще долго будет видеть это во сне. Прошлое было трудным врагом, чтобы одержать победу.

— Я никогда не понимал, что значит чувствовать себя беспомощным. — сказал он, когда закончил есть, глядя на меня сердитыми глазами. — Я был в их руках, и они могли делать со мной все, что хотели. Я был в их власти.

Желчь поползла вверх по моему горлу, когда я вспомнила это чувство, будучи во власти другого.

— Прости. — пробормотал Адамо.

— Нет. — твердо сказала я. — Мне надоело убегать от прошлого. Я достаточно сильна, чтобы выдержать это.

Адамо кивнул.

— Я больше никогда не хочу чувствовать себя беспомощным. Никогда не позволю этому зайти так далеко снова. — Адамо уставился на свою татуировку. — Я всегда думал, что мои братья были полны дерьма за то, что настаивали на том, чтобы я тренировался и дрался, как можно больше. Я думал, что они пытаются раздражать меня, чтобы показать мне, кто был боссом— даже после того, как Наряд напал на Арену Роджера и пытался убить нас всех, я не понимал этого, потому что мои братья были там, чтобы защитить меня. Так было всегда. Всю мою жизнь они защищали меня. Они должны были, потому что я был слаб, потому что я не хотел признаваться в том, кем я был.